Страница 18 из 77
— Невозможно это, он не может быть с ними заодно!
— Я вот думаю, что он выискивает что-то для эльфов, и ещё он собирается напасть на нашу правящую линию, когда окажется с ними наедине. А ещё его магическое ядро начало резко перестраиваться, как только наша Кира стала его детально изучать. Он и до этого тяжело подавался диагностике, а теперь всё стало только хуже. В подобном ключе можно продолжать очень долго. В нём слишком много изменений от обычного человека, кто всё это сделал?
— Это… всё настолько сложно, что поверить невозможно. Даже если предположить, что всё это один глобальный эльфийский план, то там одна ошибка и неточность — и всё! Весь план развалится. Никто не способен настолько точно всё предвидеть, — выразила своё мнение Венира. — Он слишком открытый, вызывает доверие. Такое невозможно подделать. В такое невозможно поверить. Я такая же предательница, как и он.
— Как и я, — тут же добавила Лейла.
— Он член моей группы, — впервые за всё время разговора произнесла Тина.
Член группы. И этим было сказано всё, и все в зале это понимали. Обратная сторона медали в воспитании дроу, когда группу тренируют в сплочённых условиях. Доверие к любому члену группы доводится в ранг Абсолют, и ничто не способно это изменить. Несмотря на столь юную «группу», получается, что девушки перешли эту черту, и сейчас они наблюдают, что группа осталась единой, и аргументы на них не подействовали. А, значит, нападение на одного члена — это нападение на всю группу. Для того, чтобы захватить Ара, придётся убить всю группу целиком, а пойти на этот шаг было тяжело. Потери дроу не страшили, но ведь это Тина, Венира и Лейла. Одна — так вообще член дома, у которой появилась огненная нить. Впервые за многие столетия у дроу появилась настолько уникальная возможность получить доступ к управлению стихийной магии. Лейлу трогать никак нельзя: ни один эльф, и, тем более, их изменённый, не стоит этого. И вообще, у всех девушек уникальное оружие, которое требуется, как минимум, изучить, а в идеале и воссоздать, но без них это невозможно. Вон как мечи окутываются чёрной дымкой, и временами она полностью впитывается в меч. Девушек терять нельзя, но попытаться стоило было.
— Даже тут он надёжно прикрыт, — усмехнулась Гулиена. — Не зря он сделал Вас уникальными настолько, что мы не может пойти на ваши жертвы.
— Что дальше? — спросила Лейла через несколько минут молчания.
— Вы свободны. Приказывать я Вам не могу, законы группы сильнее Дома, но попрошу не посвящать его в наш разговор и дать время собрать информацию и проверить её. Сейчас это всего лишь подозрения, они могут как подтвердиться, так и опровергнуться. Вы должны это понимать. Весь наш разговор имел лишь одну цель — ввести вас в курс дела и заручиться вашей поддержкой.
Девушки сделали уважительный поклон всем присутствующим в зале, развернулись и ушли.
— Они всё ему расскажут. «Он член нашей группы», и это не предполагает ничего другого.
— Возможно. Но, как минимум, сомнения в них мы посеяли. Может, удастся их сохранить живыми, и вообще нужно понаблюдать за их действиями, так же, как и за его.
С десяток минут девушки сидели молча одни в беседке, пока тишину не нарушила Лейла.
— Это невозможно и немыслимо, чтобы он оказался предателем. Притворяться всё это время? Строить планы о будущем? Сводить людей и нас вместе, укреплять связи?
Лейла отвернулась, чтобы никто не видел её слёз.
— Нас просили молчать. Если он предатель, то может случиться непоправимое, а если нет, то ничего страшного не произойдёт!
— Ничего? Да его пытать будут и живого места не оставят, а учитывая его высокую ментальную защищённость, поставленную Катей и его менталистами, то живым мы его больше не увидим!
— Возможно, в любом случае это нешуточный такой конфликт получится с людьми и с одним великим кланом.
— Да, там одно наказание: не успокоится, пока всех на тот свет не изведёт.
— Даже тут он надёжно прикрыт, — передразнила голосом Гулиены Тина. — И ведь под определённым углом всё именно так и выглядит. И не смотри так на меня. Я от своих слов не отказываюсь. Всё слишком опасно стало. Если он действительно может представлять опасность для правящей линии, то это уже не наш уровень. Так что хоть я и не верю в это, но посвящать Ара запрещаю.
Сон мгновенно улетучился, но я не спешил открывать глаза. Хотелось перевернуться на другой бок и спать дальше, только вот сон резко покинул меня. Слух обострился, и я вслушивался в окружающую обстановку. Что могло меня потревожить? Такое иногда случалось в лесу, когда неизвестный звук будит, а затем не повторяется, и я вслушивался и пытался понять, что же я такого подозрительное слышал перед тем, как проснуться.
Открыл глаза и приподнялся. Поправил подушку и облокотился на неё. В комнате была Лейла, и я понятия не имею, как давно она тут. Сидела рядом и молча наблюдала. Неужели она снова за старое взялась? Нет, на этот раз что-то изменилось. Эмоционально она была опустошена. Выжата, как лимон. Ни о какой романтике сейчас и речи не шло. Что-то явно случилось, но она всё ещё была не уверена в себе, и поэтому не будила меня, а наблюдала и до последнего раздумывала.
— Как насчёт поцелуя? — первое, что спросила она.
— Мы ведь это уже проходили! Давай не будем к этому возвращаться.
— Так я и думала.
— И что дальше? Случилось-то что?
— Ты случился!
— Так я давно случился, но у мамы с папой, какое это имеет отношение сейчас к действительности?
Мне кажется, я заметил слезы в её глазах, но в темноте не был в этом уверен.
— Тебе нужно бежать. Мне некогда объяснять, но ты должен сегодня же сбежать. Тебя могут выпустить, а могу схватить и пытать. Я не знаю, какие насчёт тебя поступят указания, но времени мало.
Не часто меня среди ночи так огорошивают. Я, ещё не веря в услышанное, поднялся и стал одеваться. Особо не торопился, надеясь, что это розыгрыш, но вся ситуация на шутку не тянула. Лейла молча наблюдала. Даже когда я полностью собрался и направился к двери, она всё так же сидела на краю кровати.