Реакция

В общем, немного посовещавшись, мы вернулись в казарму, чтобы нормально одеться и вооружиться автоматами АК-12. Благо, за прошедшие дни мы позаботились о том, чтобы в хранилище было достаточно оружия и боеприпасов.

Спустя пять минут мы уже вышли за территорию плаца нашей казармы.

Шли в том же порядке, каким ходили на задании в деревне. При чем построились мы так без какой-либо дополнительные команды Порохова. Так сказать, на автомате. Даже самостоятельно сообразили, кто оружие держит, а кто фонарём освещает путь.

Впереди, как всегда, шёл «Порох». За ним я с Ольгой. Она с фонарём, я с АК-12. Сразу за нами безоружные Фёдор и Анна. «Ключ» освещал тылы, а она светила по сторонам. «Мех» со своим автоматом замыкал строй.

— Да уж, хоть глаз выколи — вглядываясь в темень произнёс я, то и дело пытаясь хоть что-то разглядеть по сторонам. Я с уверенностью сделал вывод, что никогда еще не видел такой тёмной ночи раньше. — Без фонаря разглядеть что-либо нереально. А глаза почему-то не хотят привыкать в темноте.

— Эту загадку нам ещё предстоит разгадать, — сухо ответил на это Фёдор.

Мы отдалились от казармы на сто метров.

Каждый раз, когда мы, вроде бы, приближались к источнику плача, он снова отдалялся. Будто вёл нас куда-то. И чем дальше мы заходили, тем отчётливее понимали, что идём в самый центр зоны. Туда, где находился осколок.

К тому же, перекинувшись парой фраз, мы выяснили, что каждый из нас слышал этот плач по-разному. У меня в голове был женский плач, у Ольги мужской, у Анны детский…

— А вот плач, который слышу я, невозможно спутать ни с чем другим, — рассказывал про свое восприятие Борис. — Будто моя мама плачет… покойная, — он набрал побольше воздуха. — Кстати, недавно она…

Мы, не сговариваясь, остановились и пристально посмотрели на Бориса. Он в ответ обвёл взглядом всех нас и продолжил:

— Мне моя мама приснились мне пару ночей назад. И со слезами на глазах умоляла исправить то, что я натворил.

— Та-ак, а вот уже интересно, — я тут же вспомнил про нагую гостью, которая приходила ко мне после прошлой миссии. Похоже, это как-то связано. — Вчера я тоже видел девушку, которая кричала от боли и умоляла спасти её.

— Я тоже маму видел, — встревоженно проговорил Фёдор. — Она плакала и просила освободить. Но я решил, что это глупый сон, так как с настоящей моей мамой всё в порядке. Я ей даже звонил с утра, чтобы убедиться в этом.

— Ко мне девочка приходила. Одна из пациенток, — тяжёлым голосом рассказала Анна свою историю. — Та, которая в прошлом месяце умерла в больнице на моих руках. И тоже просила о помощи. Я решила, что это просто ночной кошмар.

— А я ротного видел, — прошипел Порохов. — Только он не просил, а буквально приказывал, чтобы я пошёл и исправил всё, что сломал. Только вот не мог объяснить, что именно я сломал.

— И у меня случилась схожая история, — прошептала Ольга. — Но я решила, что это просто глюки и не придала этому значение.

Она замолчала.

— А ты кого видела? — решил уточнить я.

— Неважно, — девушка спрятала лицо.

— Нет уж, говори, — подключилась Анна.

— Ладно, — недовольно выдохнула Ольга. — Том Круз ко мне приходил. При чём не старый, как сейчас, а ещё молодой, как в «Интервью с вампиром», — на её щеках появился румянец, который невозможно было скрыть в свете фонаря.

Не успел я сказать Ольге что-либо по этому поводу, как внезапно в моей голове прозвучало: «Спаси меня!». И голос доносился оттуда, где в последний раз я слышал плач.

Мы переглянулись и без лишних слов поняли, что мы все услышали это. Мороз пробежался по коже.

— Ладно, хотим мы этого или нет, а идти надо, — в голосе «Пороха» чувствовалось напряжение.

Мы продолжили движение, соблюдая привычное построение.

Пытаясь нагнать постоянно перемещающийся плач, мы преодолели ещё двести метров. В итоге мы добрались до больших железных ворот в склад ангарного типа.

— Собственно, этого я больше всего и боялся, — подойдя к стальной двери, что находилась слева от ворот, проговорил Фёдор. — Знаете, что находиться на этом ангаре?

— Тут много ума не надо, — рыкнул «Порох». — Мы стоим посреди ограждённой территории у ангара, который находится вдали от всех остальных построек. К тому же вон, табличка же висит — «Склад вооружения и боеприпасов №2».

— Всё верно, — кивнул «Ключ». — Только это бывший склад. Теперь это лаборатория, в которой находиться наш осколок астероида.

— Хочешь сказать, что булыжник нас зовёт? — ранее у меня уже возникала эта мысль, но я до последнего надеялся, что я ошибаюсь. Видимо, я угадал.

— Я уже ничему не удивлюсь, — Разводной достал из-за пазухи ключ и отворил им стальную дверь. — Пойдём и посмотрим, что там происходит.

Скрипя старыми затворами, дверь раскрылась и мы поочередно вошли внутрь. Снаружи этот склад высоким не казался, но имел достаточную высоту, чтобы грузовая машина могла спокойно проехать внутрь. Но из-за того, что здание было на два метра утоплено в землю, внутри склад визуально становился больше.

Фёдор не обманывал. Здесь действительно было электричество. Высоко подвешенные лампы хорошо освещали просторное складское помещение, из которого вывезли всё оружие и боеприпасы и наспех оборудовали лабораторию. Хотя здесь осталось довольно много продолговатых деревянных ящиков зеленого цвета. В таких обычно хранят цинки с патронами, но в данный момент они были пусты.

На полу небрежно валялись змейки завернутых в свинцовую гофру кабелей. Их было так много, что приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы ненароком не распластаться на полу.

Вдоль всех стен стояло стояло огромное количество различного оборудования. Начиная от микроскопов и центрифуг, заканчивая какими-то железными громадинами, одновременно похожими на холодильники и сейфы.

Ну, а сам осколок астероида, разумеется, находился в самом центре помещения. Он лежал на специальной каменной подставке, на каких обычно стоят шедевры антиквариата в дорогих домах и музеях. Под подставкой я заметил свинцовое полотно, а над ней свинцовый овальный купол, подвешенный на крюк, какими обычно поднимают двигатели автомобилей.

И вся эта конструкция находилась в большой стальной клетке с одной маленькой дверцей.

— Вижу, с техникой безопасности ты дружишь, — акцентировал я внимание на конструкцию вокруг осколка.

— Разумеется! — поспешил Фёдор разъяснить всем нам назначение свинцового пола и подвешенного купола. — Это ловушка. Если что-то пойдёт не так, мы можем быстро опустить купол, тем самым экранировав осколок и отключив зону.

— Умно, — похвалила Анна Разводного.

Миновав все разбросанные провода под ногами, мы подошли к клетке и снова услышали плач, из-за которого мы здесь и оказались. Если я об этом догадывался и раньше, точнее даже не сомневался, то теперь это было доказано практическим путём. Плач исходил от осколка. Это уже понимали остальные и тут пояснений не требовалось.

— И что теперь? — Ольга, не сводя глаз с булыжника, коснулась клетки. — Зачем мы сюда пришли?

— Чего этой штуке надо от нас? — накинул вопрос Борис.

— Есть ещё один важный вопрос, — задумчивым голосом заговорил «Ключ». — Допустим, что это именно он нас позвал сюда. Я ещё как-то могу объяснить, как он это провернул, пока мы находились в зоне. Всё таки здесь всё пропитано его излучением. Но как он дотянулся до нас, когда мы были у себя дома в Москве?

— Хороший вопрос, — нахмурился я.

— Именно так, — подтвердил моё заключение «Фёдор». Затем он повернулся на «Пороха» и, заметив что-то неладное, задал ему вопрос. — Командир, с тобой всё в порядке?

Впрочем, и без слов младшего лейтенанта очевидно, что ответ был отрицательный. Офицер стоял перед клеткой, в которой находился осколок, не обращая никакого внимания на наш разговор. Он пытался растрясти железные прутья и даже порывался разогнуть их и пролезть между них внутрь.

— Опять та же хрень, — «Ключ» бросился на помощь командиру и потянул его на себя. Следом подоспели мы и вместе начали оттаскивать его прочь от клетки. Не хватало нам повторения того, что произошло с «Порохом» в деревне.