Страница 81 из 134
Все свои досуги (а их, конечно, было немало у гвардейского офицера) Великопольский посвящал литературным занятиям, и видно по его тетрадям, что занятия эти с годами становятся для него более и более дорогими. Он с редким усердием работает над своими стихотворениями (среди которых есть немало удачных), часто перечитывает их, и на многих пиесах молодых лет, написанных красивым и мелким как бисер почерком, видны поправки, сделанные уже старческой рукой, а это свидетельствует нам об одном из отличительных свойств Ивана Ермолаевича — изумительной энергии, подвижности и вечной юности духа.
Дальше мы ближе познакомим читателя с музой Великопольского, сделав несколько выписок из дошедших до нас его многочисленных рукописей, а пока остановимся на жизни нашего писателя в Петербурге до 1820 г.
Приехав в столицу, молодой подпрапорщик повёл весёлую жизнь светского богатого гвардейца. Мать высылала ему по 1500 рублей в год, что по тем временам являлось суммою весьма приличною; он не отказывал себе в развлечениях, завязывал знакомства в высшем свете, чему, между прочим, способствовало прекрасное знание им французского языка, остроумие и живой и весёлый характер. Поселился он со своим однополчанином — Николаем Николаевичем Анненковым[555], так же как и он сам не чуждым занятий словесностью[556], и мало-помалу познакомился со многими представителями тогдашней литературы, через которых вошёл и в литературные общества. Так, в первой половине 1819 г. он был избран[557], по представлении басни «Розы и рожа»[558] в действительные члены Общества любителей словесности, наук и художеств. Иван Ермолаевич, как видно из протоколов, усердно посещал эти заседания, представляя на суд сочленов свои стихотворения и прозаические опыты. В первый же год своего членства он был на шести собраниях и представил «Отрывок из комедии „Стихокрапов“»[559], читанный 19 сентября; стихотворение «Сила воображения»[560]; далее — «Счастливая минута» (читаны 25 сентября), «Решительная минута (после небольшого проигрыша)»[561], «В альбом А. Ф. Ш.» (акростих)[562], «Ода к безбожнику во время сильной грозы»[563] и «Внезапная перемена»[564]. В 1820 г. на торжественном собрании общества 15 июля один из членов его — В. М. Княжевич — прочёл стихотворение Ивана Ермолаевича «Срубленная роща (подражание Мильвуа)»[565], а сам автор в одном из заседаний представил написанную им в прозе «Мадагаскарскую повесть» — «Король Заунно», которую он напечатал в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения» за 1820 г. (ч. XI, № 8, с. 178—189), а затем, в 1823 г., переложив в стихи, две последние песни её поместил в «Благонамеренном» (1824, ч, XXVI, № 11).
Следующие годы, как мы увидим ниже, Великопольский проводил уже не в Петербурге, но, несмотря на это, он продолжал присылать в Общество плоды своей музы[566], которая навещала его очень часто.
Почти одновременно со вступлением в общество Измайлова, Иван Ермолаевич был также принят в члены-сотрудники Вольного общества любителей российской словесности (23 августа 1818 г.)[567]; но здесь его участие выразилось лишь в том, что он напечатал в органе общества — «Соревнователь просвещения и благотворения» повесть «Король Заунно» да маленькую, в четыре строки, эпиграмму:
Чтобы покончить с обзором литературной деятельности Великопольского за этот период времени, следует только сказать, что произведения его печатались, главным образом, в том же «Благонамеренном», который, как известно, с охотой помещал на своих страницах стихотворения начинающих авторов, а особенно тех, которые состояли членами общества, во главе коего стоял издатель этого журнала Измайлов[569]. Кроме того, в «Сыне отечества» 1820 г. (ч. 61, № 19, с. 316—320) было напечатано «Письмо» Великопольского к издателю, заключающее в себе описание торжественных проводов, устроенных 22-го апреля 1820 г. офицерами лейб-гвардии Семёновского полка своему полковому командиру генерал-адъютанту Я. А. Потёмкину, пользовавшемуся особенною любовью своих подчинённых и сослуживцев, по случаю ухода его из полка; здесь же приведены были и стихи, сочинённые на этот случай одним из офицеров полка и петые во время прощального обеда, а также «Песня», сочинённая товарищем Великопольского — H. Н. Анненковым для солдатского хора. Сам Иван Ермолаевич также написал по этому случаю элегию «Воины, разлучившиеся с вождём», которая была напечатана в «Благонамеренном» (1820, ч. X, № 8, с. 189—191).
1820 г. имел особенное значение в жизни Великопольского и навсегда остался для него памятным: в этом году блестящий гвардеец попал в глухую провинцию и, вследствие несчастного проигрыша, сильно расстроил своё состояние.
Отправившись в трёхмесячный отпуск в конце 1819 г.[570], он в Москве пустился в крупную игру и, сделав большой долг своему счастливому партнёру[571], явился к матери в Казань. Надежда Сергеевна Моисеева с большою строгостью отнеслась к этому известию, привезённому сыном, и наотрез отказалась уплатить его долг; а Иван Ермолаевич, приехав в Петербург и пытаясь отыграться, проигрывал всё больше и больше.
К этому несчастью вскоре присоединилось и другое: в октябре 1820 г. весь Семёновский полк, как известно, взбунтовался против своего жестокого командира полковника Шварца, отличавшегося бесчеловечным обхождением с солдатами. И хотя Иван Ермолаевич (как сообщает Н. И. Чаплина) был в это время в отпуску, однако и он разделил участь остальных своих товарищей, которые, при раскассировке Семёновского полка, были разосланы, без права отставок и отпусков, по разным армейским полкам, квартировавшим по провинциальным городкам и местечкам: высочайшим приказом от 2 ноября 1820 г. он был переведён в Пехотный фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского (Псковский) полк, однако, с повышением в чин штабс-капитана, он уже 12 января 1821 г., вероятно ещё не явившись к месту нового своего служения, перевёлся в Староингерманландский пехотный полк, стоявший во Пскове и его окрестностях. По счастью, здесь он встретился со своим сослуживцем по Семёновскому полку и приятелем Иваном Андреевичем Михайловым[572], с которым с этого времени и делил все свои невзгоды.
Вспоминая десять лет спустя об этой грустной эпохе своей жизни, вот что, между прочим, писал в откровенную минуту Иван Ермолаевич к своей старой знакомой — Анне Михайловне Еремеевой[573], которая в это время играла роль его свахи: «Жизнь моя представляет много колебаний; но каков бы ни был пловец, он должен, наконец, бросить якорь, или он — сумасшедший! Кто не безумствовал, но кто же и не переставал безумствовать? Впрочем, в моей жизни нет чёрного пятна, нет поступков безнравственности, а были только порывы необдуманной молодости: таков был московский мой проигрыш в 1820 году, который всё отравил! Несчастный переворот с Семёновским полком лишил меня возможности заниматься имением в течение целых семи лет! Вот что сделал мой долг. Вы знаете, что я никогда не был игроком, но был заведён людьми чёрными; мне было двадцать лет — вот моё оправдание».
555
Впоследствии генерал-адъютант, член Государственного совета (1800—1865).
556
Стихи его, между прочим, помещались в «Благонамеренном»; он так же, как и Великопольский, был членом Общества любителей словесности, наук и художеств.
557
Сообщено мне из архива общества И. А. Кубасовым.
558
Напечатана в «Благонамеренном» (1819. Ч. VI. № 10. С. 213—214).
559
Эта комедия была им написана гораздо раньше. Вот что писал Иван Ермолаевич к редактору какого-то журнала в Москве, уже в октябре 1817 г.: «М. Г.! Читая Державина или Дмитриева, кто не позавидует их гению, кто не пожелает быть на их месте и наслаждаться их славою? Но, к несчастию, судьба слишком дорожит такими дарами, а те, которые хотят насильно их у неё похитить и приступом взобраться на Парнасе, —
Я также был восхищён при чтении сих бессмертных творений и также воспламенился желанием писать, если не надеясь сравниться с сими великими поэтами, то, по крайней мере, ревнуя чести подражать им. Итак, свободное время, остающееся мне от занятий военной службы, посвятил я на служение Музам. Не знаю, приятны ли им мои жертвы, но молю их подать мне руку, — если не для того, чтобы взвести выше на священную гору, то хотя поддержать и не дать упасть с первого шага, который я осмелился сделать.
Между прочими сочинениями начал я комедию „Стихокрапов“, написал первое явление и, по некоторым причинам, раздумал продолжать. Многие из моих приятелей, которым этот отрывок понравился, советовали мне его напечатать. Я сперва отговаривался, но наконец согласился. Чёрт дёрнул — так и быть!
Общее уважение, которое имеют к издаваемому Вами журналу, возродило во мне желание поместить в нём и мой отрывок. Смею надеяться, что Вы не откажете мне в этой чести.
Признаюсь, я не без страха пускаюсь в первый раз на поприще литературы: мне кажется, что зверовидная критика уже точит лезвие косы своей, готовясь погубить несчастное дитя моего воображения при самом появлении его на свет. С глубочайшим почтением и пр.».
Письмо это, должно быть, осталось не отправленным, а отрывок из «Стихокрапова» был помещён в 1819 г. в № 19 «Благонамеренного» (с. 16—20).
560
Благонамеренный. 1819. Ч. VIII. № 20. С. 65—67.
561
Благонамеренный. 1820. Ч. XI. № 16. С. 261—263.
562
Там же. 1819. Ч. VIII. № 22. С. 209.
563
Там же. 1820. Ч. XI. № 14. С. 107—108.
564
Там же. № 15. С. 188. Кроме того, в том же журнале за 1819 г. были напечатаны ещё следующие произведения Великопольского: «Восторг» (Ч. VI. № 10. С. 213—214) и «Аполлон на чердаке поэта» — подражание басне Измайлова «Стихотворец и чёрт» (Ч. VIII. № 22. С. 205—206).
565
Там же. № 14. С. 111—113.
566
Так, он представил в 1821 г. стихотворения (см. ниже, примеч. 2 на с. 346[569]): «Прогулка» (писано в лагере), «К печальной красавице», «Философия счастливого», «Надпись к портрету Кутузова», «Эпиграмма», «К H. Н. Анненкову при подарении ему книги для вписывания его сочинений», «Послание» и «Элегическая песнь». В 1822 г. он представил стихотворения: «Чувства при виде Бородинского поля» (читано 12 января; напечатано в «Благонамеренном», 1822. Ч. XVII. № 3. С. 119—122), в «Собрании новых русских стихотворений, вышедших в свет с 1821 по 1823 г.» (СПб., 1824. Ч. 1. С. 271—273) и в «Славянине» (1827. Ч. I. С. 52—54), «Тоска в разлуке» и «Непонятная грусть»; в 1824 г. был представлен 1-й акт из переведённой им трагедии Вольтера «Заира».
567
См.: Соревнователь просвещения и благотворения. 1823. Ч. 24. № 12. С. 315.
568
Соревнователь просвещения и благотворения. 1820. Ч. XI. № 8. С. 213.
569
В «Благонамеренном» напечатаны следующие произведения Великопольского, кроме названных уже выше: в 1820 г.: «Романсы» (Ч. IX. № 1. С. 44—46); «Роза» (Ч. XI. № 15. С. 192) и «Федулова находка» (С. 196—197); в 1821 г.: «Надпись к портрету Кутузова» (Ч. XIII. № 3. С. 143), «H. Н. А[нненкову] при подарении ему книги для вписывания его сочинений» (С. 146), «К А…….ву (при получении повеления о походе во время беспокойств в Италии)» (№ 4), «Философия счастливого» (№ 5. С. 270—271), «Прогулка; писано в лагере 1820 г.» (№ 6. С. 310— 312) и «К печальной красавице» (Ч. XVI. № 19, 20. С. 11—12); в 1822 г.: «Тоска в разлуке» (Ч. XVIII. С. 513—514); «Непонятная грусть» (С. 514—515); «К вероломной Темире» (Ч. XVII. № 8. С. 325—326), «Триолет (в альбом Е. А. Т…..вой)» (№ 9); «В альбом И. Н. А.» (№ 9) и «Мальчишка и осёл», басня (№ 10. С. 397—398). Наконец, в 1825 г. — «Лошадь с возом», сказка (Ч. XXIX. № 2). [Возврат к примечанию[566]]
570
С 9 февраля этого года он имел уже чин подпоручика, см. Формулярный список за 1826 г. в Московском отделении Общего архива Главного штаба (ныне — РГВИА. — Ред.).
571
По сообщению Н. И. Чаплиной, это был его товарищ по Семёновскому полку Иван Степанович Зворыкин, выигравший у Ивана Ермолаевича 30 000 рублей.
572
Воспоминания Н. И. Чаплиной. Ср.: Дирин П. П. История лейб-гвардии Семёновского полка. СПб., 1883. T. 1. С. 52, приложения; он из подпоручиков Семёновского полка также был переведён в 1820 г. штабс-капитаном в Староингерманландский полк.
573
Письмо из Петербурга от 1 октября 1831 г. Анна Михайловна Еремеева (р. 28 января 1795 г., ум. 18 марта 1865 г.), дочь Мих. Ант. Прокоповича-Антонского, была замужем за гвардии поручиком Львом Ивановичем Еремеевым (ум. 1853); её брат, Дмитрий Михайлович Прокопович-Антонский (ум. 1870), впоследствии действительный тайный советник, был также в дружеских отношениях с И. Е. Великопольским.