Прирученное бедствие I

Купава Огинская

Прирученное бедствие I

ГЛАВА 1. Неизбежная встреча

Впервые этого человека я увидела много лет назад. Худой, нескладный ребенок, с непроходящими синяками и ссадинами.

Собственные родители считали его монстром из-за слишком светлых глаз, так похожих на глаза альсов. Он не был человеком, пусть и вышел из чрева человеческой женщины.

– Скажи, что мне нужно делать и я подчинюсь. – от тихого, вкрадчивого голоса по спине побежали мурашки.

В небольшой спальне, которую я делила с еще одной работницей пекарни, было слишком тесно для этого странного человека.

Он разбудил меня, напугал, а сейчас сидел на полу, в ногах и делал вид, будто все именно так и должно быть.

– Шани?

Из-под полуприкрытых век сверкали нечеловеческие глаза.

Слабый свет ночника не мог разогнать ночную темноту, скрывая черты его лица в полумраке.

– Для начала, отпусти мою руку. – голос прозвучал уверенно и почти не дрожал. Я приободрилась. Может он и не заметит, как сильно его появление сбило меня с толку.

– Правда нужно? – он крепче прижался прохладной щекой к моей ладони. Сколько я его знала, ему никогда не хватало тепла, как бы отчаянно я не старалась его согреть.

– Да.

Это опечалило его. Но он подчинился.

– Раньше ты не была такой жестокой. Ты сильно изменилась.

– Прошло шесть лет, Йен. Ты тоже не похож на прежнего себя.

– Но ведь ты меня узнала!

Словно это было так сложно. Только два человека во всем мире знали меня Шани. И один из них сейчас должен был мирно спать в казармах. А другой… я не знала, где он должен был находиться, но точно не в моей спальне.

Йену сильно повезло, что он успел позвать меня по имени раньше, чем я среагировала на появление в комнате постороннего. Становилось дурно от одной мысли о том, что я едва не сожгла его дотла.

Не дождавшись от меня реакции, Йен порывисто подался вперед. Я отшатнулась и больно ударилась затылком о стену.

Все же, эта комната была слишком, слишком мала.

– Ох, Шани…

Жесткие пальцы коснулись моего затылка.

Йен оказался слишком близко. Я ощущала слабый запах дыма, исходивший от его темной рубашки.

– Раньше ты была куда осторожнее. – пробормотал он, перебирая мои волосы. Коснулся выбившегося завитка волос, нежно заправил, будто невзначай касаясь уха.

Я не шевелилась, ощущая себя добычей.

– К чему вспоминать, что было раньше?

Времена о которых он говорил с такой теплотой, были слишком тяжелыми. Я была совсем еще девчонкой, только потерявшей родителей и вынужденной заменить их брату.

А после и Йену. Робкому, пугливому, забитому мальчику, который никогда раньше не осмелился бы на подобную дерзость. Но сейчас он беззастенчиво трогал мои волосы, будто так все и должно быть.

– Это все, что у меня было. – признался он и легко дернул за кончик косы.

Скрипнула кровать – старые пружины не были готовы держать вес здорового мужчины, но Йену было все равно.

Опершись коленом о перину, он крепко обнял меня. Почти напугал.

Окажись на его месте кто угодно другой, я бы, пожалуй, уже что-нибудь ему подпалила. И только после этого задумалась хотел ли он сделать что-то дурное или я все неправильно поняла. Но Йену, по какой-то необъяснимой причине, даже после долгих лет разлуки, я все еще доверяла.

Невозможно было представить, чтобы мальчишка, которого я когда-то неделю вытягивала с того света, отгоняя от него тяжелую болезнь, причинит мне вред.

– Шани.

– Что?

Объятия стали чуть крепче. Я ощущала, как бешено бьется его сердце.

– Шани. – повторил он, уткнувшись носом мне в плечо.

– Что?

– Шани.

Горячее дыхание щекотало кожу, сквозь тонкую ткань ночной сорочки. Холодные руки держали крепко.

– Шани.

Все это было похоже на дурной сон. Немного сумасшедший и даже стыдный. Приличные девушки такими снами с подругами едва ли стали бы делиться.

– Шани. – Йен исступленно повторял мое имя. Не реагировал на слова. Только объятия его становились все крепче.

Я больше не могла это игнорировать.

Йен вырос, стал выше меня и куда сильнее, но когда я схватила его за ухо, совсем как в детстве, жалобно заохал. Послушно разжал руки. Извинился.

– Пообещай так больше не делать. – строго велела я.

Он на мгновение задумался, будто я потребовала что-то серьезное, а не попросила всего лишь быть чуть сдержаннее, и больше не набрасываться на меня.

– Боюсь, я не могу этого обещать. Я слишком рад тебя видеть и не уверен, что смогу держать себя в руках… ой! Шани, пощади!

Я медленно, неохотно разжала пальцы. И дальше терзать его ухо не было никакого смысла.

Ощутив себя старше, ответственнее и серьезнее, я, наконец, смогла взять себя в руки. Как бы Йен теперь не выглядел, насколько бы не изменился, я была той, кто его воспитывал, даже если совсем недолго.

– Как ты сюда пробрался?

Он покосился на открытое окно второго этажа, выходившее в проулок. За ним была лишь гладкая стена и голая каменная брусчатка. Без магии забраться на такую высоту было почти невозможно, но воспользуйся Йен магией, и простенькая защита здания, тут же оповестила бы о вторжении.

И все же, я была уверена, что он не лжет.

– И… какие еще таланты ты в себе открыл за последние годы?

– Я все тебе покажу. – с энтузиазмом пообещал он, и потянулся пальцами к моей щеке. Обиженно вздохнул, когда я перехватила его руку, но упорствовать не стал. – Шани, я же обещал, что стану сильнее и буду вас защищать. Я сдержал обещание. Но…

Он обернулся на вторую кровать, будто удивляясь тому, что она пуста.

– Где Кел?

Только когда Йен обратил внимание на заправленную постель, на которой никто не спал последние два дня, я осознала, какой катастрофой все могло обернуться, если бы Несса не уехала на праздники домой.

Вернуться она должна была только завтра вечером. И всем нам очень повезло, что Йен выбрал именно эту ночь, чтобы наведаться в гости.

– Он живет не здесь. Келэн вступил в имперскую гвардию.

Йен нахмурился.

– Это может стать проблемой.

Не успела я спросить, что он имеет в виду, Йен встряхнулся и подался вперед, вновь заставляя меня напрячься.

– Скажи, Шани, он же не потерял голову от любви к правящей семье? Как сильно Кел изменился после того, как стал гвардейцем?

– С чего бы ему меняться? – опешила я. И вопрос, и проскользнувшая в голосе Йена тревога – настораживало все. Он не шутил, не пытался меня запутать или запугать, но будто бы знал то, что не знал почти никто. Какой-то страшный секрет.

Йен пожал плечами. Объяснять ничего он не стал, но ощутимо расслабился после моего вопроса.

– Если ты ничего странного не заметила, значит все в порядке. Скажи, когда мы сможем с ним встретиться?

Я с трудом подавила недовольство. Он бесцеремонно ворвался в мою жизнь, испортил трогательный момент встречи своей напористостью, а сейчас вел себя так, словно и не сомневался, что наши жизни теперь вновь крепко связаны.

Пусть я была рада его видеть, пусть все эти шесть лет я беспокоилась о нем, и сейчас, видя его целого и невредимого, чувствовала, как кружится голова от облегчения, но желание задать ему трепку было куда сильнее желания обнять.

Я прикрыла глаза и задержала дыхание, успокаиваясь. Проверенный способ, он никогда еще меня не подводил.

Йен склонил голову к правому плечу, с тихим восторгом глядя на меня.

– Ты сейчас на меня сердишься? В чем-то ты совсем не изменилась.

Когда-то два беспокойных подростка часто выводили меня из себя. И я часто пыталась держать себя в руках, чтобы не ругать их, потому что понимала, они не виноваты в том, что переполнены энергией. Как не виноваты и в том, что я почти всегда была уставшей и опустошенной, и просто не справлялась со своими обязанностями…

Но кто бы мог подумать, что Йен до сих пор помнил такие незначительные мелочи.