Любовь без границ

– О женитьбе не думай, сынок, до окончания училища. После училища будет самое оптимальное решение, – заметил Петр Иванович. – Но учти, никогда не забывай о том, что жизнь – сложная штука. В ней заранее спланировать свою жизнь невозможно и не нужно. И часто перед человеком возникают всякие сложные обстоятельства, в том числе трагические в личном плане. Но при этом не нужно поддаваться влиянию эмоций, не допускать ослабления духа. Нужно оставаться человеком, а это значит, что ты живешь в прежнем ритме жизни, сохраняя свое достоинство, человечность и способность бороться за лучшую жизнь для себя и для других, тебя окружающих. Держись, сынок, держись достойно, как наши предки. Там не было слабых…

– Батя, я все понял. Будет всегда по-нашему, по-карповски, и победа будет за нами, – заявил Юрий. – Про тот факт, который чуть не подкосил меня, я уже забываю.

Дополнительное воздействие на моральное состояние Карпова оказал рассказ Андрея Кравченко. Дед его столкнулся со случаем, похожим на карповский. Дед говорил ему, рассказывал Андрей, что утраченную любовь может заменить только новая любовь, более сильная, чем прежняя. У деда была в этом вопросе целая философия: утраченная любовь не может быть неизбывной. Помни, что это не вечная категория…

«Кто знает, – думал Карпов, – возможно, дед Кравченко прав. Правда, моя любовь необычная. Возникла и утвердилась при трагических обстоятельствах. В ее исчезновении он не виноват, и это главное, успокаивающее. Так что все нормально».

А в служебном плане его ждет интереснейшая боевая деятельность. Это тоже немаловажно. Личная жизнь – она устроится…

Прошли годы учебы, насыщенные примечательными событиями и процессами, которые постепенно очищали думы. Особо ценными и познавательными были уроки военного искусства и морально-патриотического характера.

В последний год учебы Юрий Карпов был уже тем, каким он был до трагических событий гибели Людмилы Новиковой: жизнерадостным, жадно стремящимся к познанию всего нового, полезного для службы и жизни и по-прежнему постоянно занимался физическими упражнениями.

И наконец, наступил день, когда курсанты по окончании училища перед строем выслушали приказ о присвоении им офицерского звания лейтенант и получили пагоны. Прошло и посвящение в святая святых – корпус российского офицерства – и принятие присяги.

Прошел и парад новоиспеченных лейтенантов. Все выпускники были в новенькой парадной форме. Выглядели великолепно: молодые, стройные и повзрослевшие, готовые к подвигам. По крайней мере, так они выглядели для постороннего взгляда, но и для себя самих, как ни парадоксально. Ну, просто красавцы!

Состоялось распределение выпускников по воинским частям, где они будут служить. Карпова хотели было направить на дальний Восток. И это считалось назначением в престижные места службы. Но Карпов попросился в город Светлогорск, где служил до училища, и здесь все ему было знакомо. Кроме того, и места расположения ракет были ему знакомы. Не только это, были и другие причины. Комиссия с мнением Карпова посчиталась. Потому что Карпов окончил училище с отличием, получил красный диплом, потому имел право выбора места службы.

Новым офицерам дали два дня на сборы, сдать спортивные и другие предметы, взятые по служебной необходимости в хозяйственную часть училища, после этого отъезд по местам службы.

Карпов вместе с Кравченко поехали в город. В фотоателье сфотографировались в парадной форме и фотографии отправили домой, родителям, чтобы они знали, какими молодцами стали их сыновья.

Кроме них другие выпускники сделали то же самое. Ведь родителей нужно уважать.

И вот наступил момент, когда молодые лейтенанты прощались с родным училищем и разъехались по местам службы.

Юрий Карпов прибыл в часть, где ранее служил, в новом качестве – офицером. Командир части Игорь Иванович Круглов встретил его как старого знакомого. Ознакомил его с новыми обязанностями. Прежние командиры почти полностью поменялись. Прошло все-таки более трех лет. Кто-то получил повышение в должности, кое-кто перевелся в другие места службы. В остальном все здесь было прежнее, и все знакомо, и характер службы понятен.

Карпову дали однокомнатную благоустроенную квартиру, которую освободил переведенный на Урал офицер. Карпов попросил у командира два дня отпуска, чтобы привести квартиру в порядок, устроиться так, как ему все это по натуре и культуре. Кроме того, нужно было посетить знакомые лица в городе.

Карпов решил, прежде всего, встретиться с главным врачом поликлиники Валентиной Морозовой и разузнать подробности гибели Людмилы Новиковой, а затем возложить цветы на могилу Новиковой.

Карпов нарядился в новенькую парадную форму офицера и поехал в город. Выглядел он великолепно – одно загляденье. Будто парадная форма шита по его спортивной фигуре, потому он смотрелся как нарисованная статуя, выставленная напоказ. И неудивительно, что встретившие его на улице граждане смотрели на него с восхищением. Вот и поликлиника. В приемной главного врача сидела молодая девушка, худая, но сильно разукрашенная.

– Прошу вас, – обратился Карпов этой даме, пологая, что она и есть секретарь главного врача, – доложите своему шефу, что на прием к ней пришел офицер российской армии и просит принять его.

Секретарь связалась по телефону с главным врачом и сообщила Карпову мнение главного врача.

– Главный врач Валентина Федоровна хочет знать, по какому вопросу вы идете к ней.

– Я сам скажу ей об этом, – ответил Карпов.

– Проходите! – последовал предложение секретаря.

Карпов вошел и сделал несколько шагов к столу главного врача. Морозова, увидев офицера в парадной форме, встала, но оставалась за своим столом. Она загляделась на Карпова и подумала, что нужно от нее такому юному красавцу, явно пришедшему не по адресу. Карпов отметил про себя, что перед ним стояла дама средних лет, модно одетая, с обильными дамскими украшениями, довольно приличной внешностью, не потерявшая еще женской привлекательности.

– Здравствуйте, Валентина Федоровна! – бойко приветствовал офицер главного врача хорошо поставленным голосом, чем сильно удивил Морозову.

– Вы меня знаете? – живо поинтересовалась Морозова. – Да вы присаживайтесь. Вот стул.

– Знаю! – ответил Карпов, присаживаясь. – Хотя встречаться с вами так и не довелось. К тому же и повода не было.

С минуту помолчала Морозова, похоже, растерялась. По всему видно, она не знает, как себя сейчас вести.

– Давайте для начала разговора я напишу вас в книгу приема граждан, – сказала Морозова неожиданно, хотя в данной ситуации этого не нужно было делать. Добавила: – Чтобы знать, кого я приняла. Это нужно в любом случае. Как вас зовут?

– Юрий Карпов, – ответил офицер. Морозова начала писать личные данные пришедшего на прием.

И вдруг что-то встревожило Морозову. Из рук ее выпала ручка, и она несколько раз взглянула на Карпова. Изменился и ее взгляд. Карпов понял, что Морозова начала догадываться о том, кто пришел к ней на прием.

Морозова, наконец, успокоилась, и, видно было, что изменились ее поведение и взгляд. Она не мигающими глазами впилась в Карпова.

– Простите меня, уважаемый, – решительно потребовала Морозова. – Повторите, пожалуйста, как вас зовут. Только точно и твердо.

– Юрий Карпов! – снова повторил офицер четко и ясно.

– Тот самый Юрий Карпов, пациент Людмилы Новиковой? – изрекла Морозова, принимая официальный тон и положение как должностное лицо – главный врач все-таки поликлиники.

Легкая улыбка, демонстрирующая пренебрежение словам Морозовой, пробежала по лицу Карпова, что не могла не заметить главный врач, и слова ее нисколько не удивили Юрия Петровича. Нечто подобное он ожидал.

– Тот самый Юрий Карпов, Валентина Федоровна, – твердо и четко повторил Карпов.

В этом выражении «тот самый» Морозовой, которого можно отнести и к категории вопроса, и к категории утверждения сказанного, заключено многое. И болезнь Карпова, и трудный процесс лечения, и взаимоотношения врача с пациентом, и, наконец, близость между ними. Карпов понял, что Морозова знает все. Дамы любят рассказывать друг другу о мужчинах, об их поведении в общении с дамами, о любви и любовных похождениях, как дам, так и мужчин. На взгляд Карпова, это вовсе не сплетня, а женское любопытство и потребность поделиться с сокровенными мыслями и мнением, которыми полно женское воображение с юных лет.