Нокаут

Месяц пролетел как один день, домой я приехала, чувствуя себя специалистом высшей категории в приготовлении узбекских блюд. Позже я даже «мастер-классы» давала своим туркменским родственницам, интересовавшимся особенностями кухни соседней республики, ведь в каждой традиции приготовления пищи есть свой колорит, отражающий ментальность ее создателей, обычаи, способы готовки, и все это очень интересно. А жалела я только об одном – что меня не оставили в Бекабаде еще на полгода!

Все, о чем я рассказывала выше, было нужно, важно и интересно, но смыслом моего существования в тот период стала подготовка к поступлению в институт на юридический факультет. Все мои интересы, все надежды были нацелены на исполнение мечты, которая родилась в моей душе еще в раннем детстве, когда я затаив дыхание тихонечко сидела в зале суда.

Решив стать защитником закона, я шесть лет отзанималась в Школе юного юриста и три года тренировалась в клубе рукопашного боя, потому что в юридическом институте предъявлялись высокие требования не только к мозгам абитуриентов, но и к их физической подготовке.

Школа юного юриста стала отличной подготовкой к поступлению в вуз. Помимо занятий, где преподаватели знакомили нас с предметами, которые нам предстояло изучать в вузе, мы ходили на заседания суда, а также встречались с юристами, работавшими в милиции, в прокуратуре. Нас учили уважать закон, быть внимательными к обстоятельствам и людям, а еще – верить в свои силы, что мне очень пригодилось в то время. Благодаря занятиям в Школе мы чувствовали себя особенными – вроде бы еще подростками, но уже такими деловыми и серьезно настроенными на свое будущее. Я почти ощущала себя студенткой юрфака!

Как ни странно, но в моей мечте меня поддерживали все, начиная с мамы, которая в свое время тоже стремилась поступить в юридический институт, но ей этого не удалось. Она была уверена, что я воплощу ее мечтания.

– Поступай! – сказала она, узнав, что я «болею» тем же, чем и она. – Уже вижу тебя в погонах. Ты сможешь, я точно знаю.

Дядя Джамал соглашался с мамой:

– Тебе подойдет такая работа, ты сможешь доказывать свое мнение.

Взрослые видели в юриспруденции огромные перспективы, а меня увлекала романтика профессии, ведь в то время пришла мода на видеомагнитофоны, видеосалоны, кассеты с записями западного кино. Меня и ребят, с которыми я занималась в Школе юного юриста, завораживали американские триллеры о работе агентов ФБР, которые с опасностью для жизни разыскивают хитрых, жестоких и беспощадных преступников! Мне тоже хотелось быть Клариссой Старлинг, как же иначе?

Боевые искусства в то время тоже были в большой моде – их не так давно разрешили практиковать в стране, а тут еще все эти невероятные трюки, что проделывал в кино Брюс Ли и его последователи! Нетрудно догадаться, кто был моим кумиром в то время.

Занимаясь единоборствами, я как‐то попросила Алевтину надеть кимоно и помочь мне отработать некоторые приемы. Сестра от ужаса только запищала:

– Ни за что! Никогда! Ты с ума сошла?!

Зато в клубе единоборств, который располагался на территории УВД в самом центре города, у меня не было проблем со спаррингом: вместе со мной на тренировки ходили два мальчика и три девочки, с которыми мы учились в Школе юного юриста. Собственно, преподаватели Школы и направили нас на татами именно в этот клуб. Вот эти ребята стали моей компанией. Мы вместе готовились к поступлению в вуз, тренировались, да и просто любили поболтать после занятий за чашечкой чая с тортиком, испеченным, естественно, мной.

Мои увлечения отражались и на моем внешнем виде. В то время мне нравилась музыка Майкла Джексона, а вместе с ней и его неповторимый стиль, который я как могла перенимала – белые носочки, черные туфли, джинсы и мамин плащ… На руке я носила браслет из лезвий, сделанный своими руками. Вещица опасная, запрещенная, но добавлявшая уверенности в себе и своих силах. В общем, Майкл Джексон и Брюс Ли в одном лице!

Я носила своевольные кудряшки, яркую и привлекающую внимание одежду, что меня не смущало, потому что так выражалась моя индивидуальность. Мне нравилось носить украшения, нравилось быть заметной на общем сером фоне. Но – попрошу заметить! – меня интересовали не мальчики, не от них мне хотелось получать комплименты. Мои амбиции были куда масштабнее: я мечтала, чтобы мной восхищался весь мир!

Гадкий утенок ушел в прошлое, я распустила крылья, и тогда‐то родственники принялись шутить:

– Ну вот, Оксана у нас теперь лебедь!

В этой шутке содержалась значительная доля правды.

В свои пятнадцать-шестнадцать лет я отлично понимала, что в этой жизни придется защищаться самостоятельно, не ожидая поддержки и помощи от окружающих. Мужчин у нас в семье не было, ведь дядя Джамал не стал нашим отчимом. Маму занимала только ее собственная жизнь, рассчитывать на нее не имело смысла. На сестру – тем более, а учитывая, какой неженкой она была, скорее мне бы пришлось ее защищать. А однажды почти так и случилось – я постояла за нашу с сестрой честь, но, кажется, немного перестаралась…

…Не могу вспомнить точную дату этого события, знаю только, что мне было лет шестнадцать, а Але, соответственно, на год больше. В один прекрасный вечер к маме пришла подруга и немного засиделась. Наша родительница решила, что я и Аля – лучшая охрана для ее подруги этим поздним вечером, поэтому мы отправились провожать мамину подругу до остановки. После ее благополучного отъезда сестра и я пошли в обратный путь.

Темно, поздно, на улице никого. Сзади послышались шаги. Краем глаза я заметила, что это два молодых человека. Они догоняли нас.

– Девочки, постойте! – донеслись их голоса. – Мы хотим с вами познакомиться!

Я тихо сказала Але:

– Аля, ты молчишь, и мы ускоряемся!

В этот момент чужие пальцы вцепились в локоть моей правой руки, а я, нимало не смутившись, быстро развернулась и врезала преследователю прямо в челюсть. Случилось это почти машинально, ведь я уже не первый год отрабатывала удары в клубе единоборств. Апперкот получился всем на загляденье! Парень упал назад.

– Девушка, да вы что?.. – крикнул он сердито.

Второй, видимо, все еще соображал, что произошло.

– А вот теперь, Аля, бежим! – скомандовала я, и мы рванули к дому.

После того случая я стала еще больше верить в свои силы, мне понравилось, что я не растерялась!

В другой раз я тоже не растерялась, но уже не потому, что чувствовала опасность и боялась за свою изнеженную сестрицу, а по той причине, что терпеть не могла назойливых ухажеров.

Я спокойно шла к мусорным бакам с полным ведром, когда путь мне перегородил парень на велосипеде с баком молока – в то время у нас было принято развозить молоко по дворам.

Мне сразу не понравился тон этого молочника.

– Ты никуда не пойдешь, пока не познакомишься со мной!

– Уступите дорогу, – попросила я вежливо.

– Нет, ты должна сказать, как тебя зовут. Что ты ломаешься?

Повторив свою просьбу еще несколько раз и не добившись понимания, я огрела его мусорным ведром, влепив, что называется, со всей дури – на дорогу полетел и парень, и его бак с молоком, и мой мусор!

Все это произошло прямо посередь бела дня, при соседях, так что нахальный молочник живо осознал, что совершил ошибку, пристав не к той девушке. Он, конечно, был в страшном шоке от моей дерзости, а я сказала:

– Будешь знать, как преграждать мне дорогу. Всего доброго! – и добавила, уходя: – Не забудь собрать мусор.

После этого я вернулась домой, вполне довольная своей выходкой.

Быть девушкой в то время, а на дворе стояли пресловутые 90‐е, иногда оказывалось небезопасно. Достаточно часто приходилось слышать о безобразиях, случавшихся в городе по ночам, но все равно я никого не боялась. Занятия боевыми искусствами учат полагаться на свои силы.

Помню, как однажды, возвращаясь с тренировки поздно вечером, я остановила коммерческое такси. Внутри сидел мужчина лет тридцати пяти. Я назвала адрес, села в машину, и вдруг он открепил светящиеся шашечки с лобового стекла. Мужчина неприятно улыбался, не скрывая своих намерений, а я сказала: