Мой любимый Драконыч

Ага. Вот теперь сиди под дверью, подслушивай разговор со злобным Игорьком и придумывай версии, вместо того, чтобы четко понимать ситуацию. Ладно. Ничего уже не сделаешь. Да и ни к чему. Я все равно не откажусь от работы здесь. Я запихала папку с документами в рюкзак, повесила его на плечи и поспешила к своей машине, оставленной на парковке для пациентов.

Вчера мы договаривались с Аликом и Сергеем, что после отдела кадров я им позвоню. Я и позвонила, сев в машину и повернув ключ в замке зажигания. С первого курса я их называла Алый и Серый. На мой взгляд, забавно. Они давно привыкли, а может быть им даже и нравилось.

— Алый, скажи, ты знаешь кто такой Игорь Маркович?

— О! Уже познакомилась. Не смей влюбляться. Он бабник покруче нас с Серым. Трахает все что шевелится, и то, что не шевелится тоже.

— Тьфу, на тебя. Кто о чем, а шелудивый о мыле.

Олег заржал.

— Алик. Ты ответишь или мне в инет лезть?

— Соболев Игорь Маркович. Твой заведующий. А что? Он уже тебя обаял?

— Если бы. Он злобствует, и брать меня явно не хочет. Но, с главврачом не поспоришь, поэтому берет и ненавидит.

— Сомневаюсь, что Игорь Маркович не спорил с главным, если бы тебя брать не хотел. Наверняка поругался. Но, видимо нашла коса на камень. Он, вообще то, жесткий админ. У него никто не забалует. Даже главный врач.

— Ниче себе! Ладно. Подъезжайте с Сергеем как сможете. Я вам расскажу о моей встрече с будущим начальником.

Алик и Сергей приехали в половине четвертого. Пока я их ждала, перерыла весь инет в поисках сведений об Игорьке МОркОвиче. Но, увы, кроме как на официальном сайте больницы его нигде не было. Ни в одной социальной сети. Так что никакой информации я не получила. Ладно. Будем заниматься ориентированием на местности, ага, спортивным. С ребятами мы опять распили бутылку шампанского. Я рассказала им о встрече в отделе кадров и подслушанном разговоре. Ребята не проявили ко мне никакого сочувствия. Ржали и советовали перекрасить волосы в черный или рыжий цвет. Типа, блондинки нужны мужчинам только в спальне, а никак не в серьезной профессии, в серьезной организации. Ничего нового об Игорьке Драконовиче они не рассказали. Только то, что уже сказал Олег. Что он серьезный администратор, хороший хирург и жуткий бабник.

Я их выслушала, потом сняла сланец с ноги и надавала обоим сланцем по макушке. Остряки, блин! Дед пришел с работы и, увидев нас опять с бутылкой на веранде, озверел. Пришлось спасаться бегством на улицу. Вызвав такси, мы поехали гулять на набережную. Домой я вернулась в десять вечера. Довольная, спокойная и готовая встретиться со всеми сексистами мира. Впрочем, со всеми — это перебор. Одного вполне хватит.

Игорь Маркович. Раздражающие новости

Бывают в жизни неудачные дни, когда все идет криво, за что не возьмись. Вот и сегодня, кофе убежал, подруга, с которой спокойно прожили душа в душу в милых радостях секса почти полгода, объявила, что мне пора делать ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Дальше больше, пережив ее истерику по поводу моей неготовности портить себе жизнь, сбежал на работу, где мне деловито сообщили, что очень уважаемый пациент, прооперированный мною накануне, с хорошей динамикой, шедший к полному и окончательному выздоровлению, внезапно затяжелел под утро по абсолютно непонятной причине и предстоит большой разбор полетов. Во мне тут же родилось вполне обоснованное подозрение, что виновата дежурная смена отделения реанимации, набранная из вчерашних интернов. Параллельно с этим приходилось решать множество обычных проблем, зачастую не самых приятных, типа увольнения санитарки, которая будучи с похмелья нахамила пациенту. И вот на этом, вполне рабочем фоне, мне звонит главный врач и сообщает, что он взял на свободную ставку в мое отделение девчонку, вчерашнюю студентку. Наш верховный руководитель отличается, обычно, здравомыслием и деловым стилем управления и вдруг ему внезапно ударила в голову моча главного врача, которая, как известно, весьма крепка и горяча, и мне предстоит взять к себе на работу в отделение абдоминальной хирургии внучку его приятеля, с которым они вместе учились и начинали работать! Ностальжи по юности его настигло! А мне страдать. Я присматривал себе в отделение на эту свободную ставку опытного хирурга, рукастого, головастого. МУЖИКА, а не девчонку только что из института! Трудно перечислить все слова, которые резко и одновременно возникли в моей голове. Вернее перечислить то легко, но слова эти исключительно нецензурные, публичности не подлежат. Что тут скажешь, неудачный день неудачен во всем. Мой недовольный рык главврач сразу резко прервал, добавив, что вопрос решен и обсуждению не подлежит. Осознавая, что сопротивление нашему гениальному генеральному бесперспективно, пришлось собрать волю в кулак и с ощущением легкой тошноты идти в отдел кадров, разузнать подробности предстоящего безобразия. В кабинете старшего инспектора-кадровика, ехидной компанейской дамы с очень хорошей фигурой, находилась какая-то бледная моль, всем своим видом выражавшая идею того, что задача решена, она гениальна не менее деда, она своим трудом заработала, всей своей судьбой заслужила, короче, все должны поклониться три раза и сказать КУ. Плюс ко всему, в ее взгляде было что-то среднее между типичной женской уверенностью в собственной неотразимости и намеком на харассмент. Без всякого сомнения, с самооценкой у девочки было все в порядке! Решение прийти сюда показалось идиотским. Я оценил ситуацию и понял, что пора ретироваться, чтобы спокойно дать событиям развиваться самопроизвольно. Кривая куда-нибудь да выведет. Вернувшись в свой кабинет и позвонив кадровичке, еще и выслушал пожелание расслабиться, коль дал себя изнасиловать. Бабы очень злопамятны. Нда…

Ксения. Начальник, коллеги, Федор Федорович

Утром я была возле входа в больницу в половине восьмого. Зашла в двери, гордо неся на плечах рюкзак с косметичкой и пакет со второй сменой. И тут, бам-с! Мне наперерез кинулась вахтер с оловянными от излишнего рвения глазами.

— Вы куда, девушка?

— На работу. В хирургию. Первый день. — Это я сказала вполне доброжелательно и, счастливо при этом улыбаясь.

— Ниче не знаю. Вам должны были дать пропуск. Без пропуска нельзя.

— Ну, значит, сегодня дадут. И, завтра, я Вам его покажу.

— Вот когда покажите, тогда пущу!

Тетка в форме 80 размера, не меньше, встала возле турникета. Сотрудники тоненьким, быстрым ручейком текли мимо нас. Я растеряно смотрела на тетку. Тетка гордо не смотрела на меня.

Блин. Хотелось дать ей по башке пакетом с рабочей одеждой. Медицинская форма невесомая, но босоножки вполне так могут ощутимо шмякнуть. Эх! Весовые категории у нас разные. А говорить с ней — это значит поднять ей с утра настроение на недосягаемую высоту. Знаю я таких трудолюбивых, с призванием «никого не пущать»! Слова тут бесполезны.

Я подхватилась и понеслась в отдел кадров, который находился в отдельном здании, соединённым с основным корпусом больницы переходом на уровне второго этажа. Бегом. Потому что опоздать в первый день…после вчерашнего…брр…

Подлетев к кабинету, взвыла. Отдел кадров тоже работал с восьми утра. Дверь была закрыта. Буду ждать — опоздаю в свой первый рабочий день. Растерянность длилась пару секунд. Я вынула из пакета медицинскую курточку, быстро напялила ее на себя, сменила кроссовки на босоножки и кинулась в конец холла. Если не разыгрался мой картографический и пространственный кретинизм — то в том конце холла должен быть переход в главный корпус. Вчера я изучила все о моем отделении. Оно находится в третьем блоке, на шестом этаже. Найду. Главное, проскочить переход и попасть в главный корпус. Нацепив на лицо надменно-уверенное выражение поцокала к переходу. Ха! Никаких турникетов и никаких вахтеров.