Похвала

Напряжение между моими ногами стало болезненным, и я чувствую, что начинаю потеть.

Я сжимаю бедра вместе, на мгновение задумываясь, смогу ли я заставить себя кончить, вообще не прикасаясь к себе. Мои бедра слегка трутся друг о друга, и это все равно что пытаться почесать зудящую кожу через три слоя шерсти.

— Развлекаешься?

Я выдыхаю и двигаюсь, чтобы отпрыгнуть, но сильная рука обхватывает меня за талию, притягивая к своему телу, его губы рядом с моим ухом.

— Расслабься, Шарлотта.

— Ты напугал меня.

— Ты кажешься немного нервной, — отвечает Эмерсон с дразнящей ухмылкой.

Я чувствую себя так, словно меня застукали за мастурбацией или просмотром порно. Стыд захлестывает меня, как будто меня окатили ледяной водой.

— Я не думаю, что мне следует вновь возвращаться сюда, — шепчу я, не поворачиваясь к нему.

Он удерживает меня на месте, так что мы оба наблюдаем за сексом втроем в тронном зале.

— Тебя бы здесь не было, если бы тебе не разрешили. Я надеялся, что ты найдете эту комнату.

Поэтому он дал знак вышибалу, чтобы тот впустил меня. Я так и думала, но мне любопытно, почему? В прошлый раз, когда мы были здесь, Эмерсон не хотел, чтобы я вела такой образ жизни, но теперь мне кажется, что он подталкивает меня к этому.

— На это так странно смотреть, — шепчу я.

— Они хотят, чтобы ты посмотрела. — Его глубокий, бархатный голос снова согревает меня.

Мгновение мы стоим в тишине, наблюдая за представлением в тронном зале, мое тело все еще гудит от возбуждения.

— Здесь тебя никто не увидит, Шарлотта. Разве это не освобождает? Знать, что ты можешь делать все, что захочешь.

Мои губы приоткрываются, и я пытаюсь сделать вдох, хотя мне кажется, что моя грудь весит тонну. Мое тело превратилось в бомбу замедленного действия, готовую взорваться, и я хочу кричать от этой потребности, которую чувствую.

Тело Эмерсона крепко прижимается к моему, и он все еще держит меня за талию. В темной комнате мужчина переместился к передней части трона вместе с дамами. Он наклоняется и целует коленопреклоненную женщину. Затем он продолжает двигаться, пока не оказывается у нее за спиной.

Едва слышный вздох срывается с моих губ, когда я понимаю, что он делает: Задирает ее платье и расстегивает свои брюки. И затем даже в темноте можно безошибочно различить движение его бедер, когда он входит в нее.

Я отворачиваю голову, пытаясь отвести взгляд. Но сильная рука мягко берет меня за подбородок, поворачивая мою голову обратно к окну.

— Наблюдай за ними. Ты же знаешь, что хочешь этого.

Я действительно этого хочу. Но боль у меня между ног почти невыносима. Мои колени начинают подгибаться, и Эмерсон прижимает меня крепче.

— Что не так? — Шепчет он мне на ухо.

— Ничего, — бормочу я, заставляя свой голос оставаться ровным.

— Ты можешь потрогать себя здесь, Шарлотта. Тебя никто не увидит.

— Нет, — огрызаюсь я. — Я не могу.

Мои бедра двигаются, и я чувствую что-то твердое у поясницы. Когда я провожу пальцами по всей его длине, он стонет и сжимает меня сильнее, вдавливая бедра в меня.

Я делаю резкий вдох, мое зрение становится расплывчатым. Он твердый.

Эмерсон возбужден, и он трется об меня своей эрекцией.

— Ты чувствуешь это? — Шепчет он.

— Вот что ты со мной делаешь.

Я? Не демонстрация секса повсюду вокруг нас? Крики оргазма и звуки соприкасающихся тел?

Знание того, какой эффект я оказываю на него, заставляет меня слегка отодвинуть бедра назад, и он отвечает рычанием мне на ухо.

Может быть, потому, что здесь темно, или потому, что так уж устроен его бизнес, но в этом нет ничего плохого. Это кажется… правильным. Мы не переходим черту… просто делимся опытом. Это естественно и нормальное явление, и мне не стыдно.

Его рука скользит вниз по моей руке, пока он не ловит мои пальцы в своей ладони, и я сбита с толку тем, что он делает, пока другая рука не поднимает мое платье, задирая его, пока я не обнажаюсь. Я едва могу дышать или думать, когда он ведет мою руку к трусикам.

— Потрогай себя, Шарлотта.

С моих губ срывается всхлип. Я сопротивляюсь, пытаясь отдернуть руку, но он не отпускает меня. Когда мои пальцы дотрагиваются до клитора, даже через хлопчатобумажные стринги, удовольствие пронизывает меня насквозь. В этот момент я не смогла бы оторвать их, даже если бы попыталась.

— Все в порядке. Тебе не должно быть стыдно.

Его губы касаются моего уха, и я расслабляюсь рядом с ним, позволяя своей голове откинуться ему на плечо, когда он сдвигает мои трусики в сторону и прижимает мои пальцы к клитору. Я даже больше не утруждаю себя борьбой.

Мужчина в тронном зале набрал скорость, врезаясь в коленопреклоненную женщину в устойчивом ритме. Теперь слышны их стоны и крики, и это только подталкивает меня все глубже и глубже в этом постоянном потоке к моей кульминации.

— Вот и все, Шарлотта. Хорошая девочка.

Его слова подстегивают меня, посылая молнии по моему телу. Мои собственные пальцы потирают мой клитор быстрыми круговыми движениями, и это так приятно, это облегчение. Рука Эмерсона лежит поверх моей, но он не прикасается ко мне. Вместо этого он сжимает мое бедро одной рукой и прижимается своей эрекцией к моему заду.

Любые мысли о том, что это неуместно, находятся далеко отсюда — за пределами этого момента и этого темного коридора. Потому что прямо сейчас я хочу только одного, и это должно произойти. Меня даже не волнует, что это публично.

— Ты такая чертовски красивая. Заставь себя кончить, детка.

И его слова не умолкают, подобно реке похвал, я несусь вниз, направляясь прямо к обрыву. Мои глаза ни на секунду не отрываются от тронного зала, и когда на меня обрушивается оргазм, я чуть не падаю на пол. Моя свободная рука сжимает ткань костюма Эмерсона, когда он обнимает меня.

— Так совершенна.

Его губы касаются моего уха, затем щеки и спускаются к шее. Я даже больше ничего не слышу — у меня звенит в ушах, а кожа гудит.

Оргазм просто продолжает сбивать меня с ног, волна за волной. Его рука снова находит мою, и я чувствую, как его пальцы осторожно касаются моей нежной кожи. Но он не останавливается, глубже проникая пальцами в мои трусики, и я напрягаюсь в его объятиях, когда он достигает свидетельств моего оргазма.

Он мрачно стонет мне в ухо. Затем он вытаскивает свои мокрые пальцы и подносит их ко рту. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, как раз в тот момент, когда он проводит ими по губам, слизывая мое возбуждение со своего пальца.

— Эмерсон, — шепчу я, и наши глаза встречаются.

Это долгий, тяжелый момент, когда мы позволяем всему, что только что произошло, раствориться в напряжении между нами. Чувствует ли он себя виноватым из-за того, что переступил эту черту? Правда ли это?

Нет, я не знаю. Я продолжаю ждать, что меня охватит стыд или сожаление, но этого не происходит. Вместо этого я… взволнована. Я чувствую, что нахожусь на пороге чего-то большого, и я не хочу сейчас поворачивать назад.

Секс втроем в тронном зале подошел к концу, и когда я снова смотрю на окно, одна из женщин стоит по другую сторону стекла. Ее взгляд на мгновение встречается с моим, и я смотрю на нее с открытым ртом. В ней есть что-то странно знакомое, как будто я где-то видела ее раньше. Затем она слегка подмигивает мне и лукаво улыбается, прежде чем задернуть занавеску.

——

Как только Эмерсон выводит меня из темного коридора греха, я убегаю в ванную. Внезапно эта тускло освещенная главная комната становится просто чертовски яркой. Я чувствую, что все могут видеть, что я только что сделала. Они знают, что я только что мастурбировала на публике, когда смотрела живое порно.

Ванная комната также слабо освещена, что является благословением. Я боялась, что здесь будут яркие флуоресцентные лампы. Я мою руки в раковине. Даже ванная комната необычна с богато украшенными золотыми зеркалами и блестящими столешницами из черного камня.