Дорога

— Ставьте повозку здесь. Сейчас за вами зайдут. Все оружие оставить в машине. В обитель с ним нельзя.

Я послушно выполнил указание и остался стоять около автомобиля. Вышло солнце, отражаясь от беленых стен обители, оно неплохо согревало. Охраннику, видимо, было скучно стоять или просто словоохотливый человек попался.

— Давно у нас?

— Недавно.

— То-то и видно.

Молодой страж в это время обошел мою «Тойоту» и восхищенно заметил:

— Повозка до чего хороша! Как куколка!

— Скорее это рабочая лошадка для дальних поездок.

Бородач крякнул и проворчал:

— Как бы ни была хороша, отожмут у вас вскорости повозку Вортюжные мироеды.

— Уже подходили.

— Они такие. Своего никогда не упустят.

Я посмотрел на стража. Человек бывалый, можно и поспрошать:

— Не любите их?

— Чего их любить, петухов столичных. Голосу на писк, а перьев на целый курятник!

Я засмеялся:

— Столица? Вы серьезно?

— А чего нет? Волость у нас почитай немаленькая! Считай — наша Портюга, Едома, — страж махнул куда-то в сторону реки, — да полста хуторов и факторий. Основательно живем. Одних полевиков разрядных можем выставить целую тыщу. И реку на замке держим. Ни один ушкуй мимо не проскочит.

— Ну, тогда да, силища! Но столица вам все равно не нравится?

— Зачем она мне? Тут свобода, дышится вольно. У них там пусть и жить проще, но все под кем-то ходить. Вольному человеку там тяжко. Вот и за вами идут.

Провожал меня внутрь молодой вихрастый паренек. Шел впереди молчком, то и дело оглядываясь и следя, чтобы я не заблудился. А было где! Из-за тесноты пространство внутри бывшего монастыря оказалось плотно застроено. Величественные храмы соседствовали с какими-то хозяйственными постройками, выстроенными на скорую руку абы как. Состояние зданий оставляло желать лучшего. Отколупланная штукатурка, дырки в кирпичных стенах, хотя кое-где заметно, что ремонт все-таки временами проводился.

Мы шли минут пять тесными проходами и неожиданно оказались на открытом пространстве. Видимо, раньше здесь располагался сад, сейчас же из земли торчали лишь пеньки, а землекопы готовили к закладке фундамент. Но зелени все равно хватало, каждый пятачок земли был и обсажен деревьями или кустарником. Не сомневаюсь, что летом здесь растет множество цветов.

Мы зашли в открытую галерею и пошли по ней. Внезапно в нос ударил смутно знакомый запах. Да ведь это же типографская краска! И точно, из открытых дверей раздался мерный машинный шум. Значит, про типографию Наина не врала. А вот и рабочие на тележке волокут стопки нарезанной бумаги, а в конце галереи виднеется здоровенный бумажный рулон. Интересно, в этом мире есть бумажное производство? Насколько помню, оно довольно энергоёмкое.

— Нам сюда!

Провожатый открывает мне низкую дверь, и я оказываюсь в большом помещении, полностью заставленном книгами и журналами. На табурете величественно восседает женщина в синем платье. В этот раз волосы Наины были уложены в замысловатую прическу, а на голову надет необычный головной убор, напоминающий кику. Женщина подняла задумчивый взгляд и не сразу узнала меня. Затем её брови насуплено сошлись, но я успел заметить радостный огонек, промелькнувший в её глазах в какой-то миг. И это почему-то меня обрадовало.

— Ну что встали, Странник, заходите, гостем будете! Ох, и наделали вы шуму, Олег своим прибытием!

Усмешка молниеносно прошлась по её тонким губам и тут же исчезла.