Иннокентий

Глава 9 Моя милиция меня бережет!

Все испортилось с приездом милицейского патруля. Желтый Бобик заехал прямо в парк, добавив включенными проблесковыми маячками общей суеты. Народ начали разгонять, наконец-то прибежали с носилками медики, унеся пострадавшую. Вскоре приехал второй Бобик, в который к вящему удивлению Иннокентия стремительно запихали его самого.

— Вы чего, пидарасы! Я же задержал маньяка.

— Разберемся. Кто кого бил и девушку насильничал.

— Я дружинник, смотрите.

Но ни повязки, ни самого рукава уже не было. Да и пальцы болели жутко. Но по прошлому опыту Кеша знал, что сопротивляться правоохранителям себе дороже. Так что он сам залез в маленькую конуру сзади Бобика и молчал до тех пор, пока его не заперли в камере. Патрульные куда-то сразу свалили, оставив его одного.

— Пидары и есть!

Но жалеть себя и оплакивать не хотелось. В углу он обнаружил небольшой умывальник. Сначала напился, затем как смог, привел себя в порядок. Видимо, это была некая «предвариловка», а не обычный «обезьянник». И ясно, что до утра никто им не займется. Да и не то не факт, что днем Кешу куда-то поведут. Воскресенье же! Стало совсем тоскливо, вдобавок саднило руки. Медпомощь же ему должны были оказать? Короче, менты в любой эпохе одинаковы. Бездушные твари!

Иннокентий разделся, нарвал из майки полос и кое-как себя перебинтовал. Пиджаку хана, новым штанам также, да и рубашка порвана. Одни убытки и потери с этой общественной нагрузкой. Не, на хрен вашу дружину! И вообще, надо валить из этого сраного городка. Лучше в столицу. Но сначала разузнать, что да как и почем. А может, и вообще из страны уехать? Вперед в светлое капиталистическое будущее! Иннокентию резко разонравилась социалистическая действительность, и он начал строить далеко идущие планы. За этим занятием и забылся.

Проснулся он через несколько часов оттого, что затекло тело, и в коридоре послышались голоса.

— Кто там в предвариловке? Почему не записан, как положено?

— Да патрульные привезли парня с центрального. Говорят, на танцплощадке с кем-то подрался. И вроде бы дружинник. Точно не скажу.

— Собакин, ты вообще дурак? Передали же всем, что задержали особо опасного преступника.

— Так, того в горотдел увезли. Сказали, что им будут с области заниматься.

— А это тогда кто?

— Не знаю я. Его заперли до утра. Я не ходил туда.

— Ну, ты и придурок!

Послышались шаги, и вскоре перед камерой показался милицейский офицер.

— Парень, ты живой?

Васечкин хмуро ответил:

— Точно не вашими молитвами. Долго я тут еще буду? У меня так-то законный выходной и дела были запланированы.

— Ну, извини, пока дежурный следователь не появится, отпустить тебя не могу.

— Ну, спасибо советской милиции!

— Ты давай, тут не давай! Надо чего?

Васечкин задумался. Мужик вроде неплохой, по званию старлей, то есть жопу не рвет ради показателей. Так что и отношения с ним портить не стоит.

— В туалет бы и чаю.

— Сейчас. Собакин, живо сюда!

Руки ему в браслеты никто не заковывал, Кеша держал их по арестантской привычке сзади. Сводили в мрачный гадюшник под названием уборная. Затем прямо через решетку передали огромную кружку горячего сладкого чая. К нему полагался бутерброд с сыром.

— Ты чего там делал-то?

— Так, я говорил, патрулировал в дружине. Потом услышал крик, побежал в кусты. А там этот… маньяк, девушку тащит куда-то. Она хоть живая? — внезапно забеспокоился Иннокентий.

— Не знаю, — развел руками старлей, затем задумался. — Странно все это. Неразбериха какая-то. И почему ты его маньяком считаешь?

— Здоровый гад, рожа такая страшная, девушку на плече тащит. Перед этим ударил её, чтобы не орала. Я по-хорошему хотел разобраться, а он сразу в драку полез. И нож у него был.

— Нож, говоришь, — офицер замолчал. — У тебя синяк на лице наливается, надо холодную примочку сделать.

— И руки разбиты. Я сам кое-как залатал.

— Лять! — старлей дернулся. — Собакин, почему ему медицинскую помощь не оказали!

Видимо, дежурный офицер позвонил куда надо наверх. Следователь появился раньше начала рабочего дня. Васечкина привели в небольшой кабинет, где его ждал заспанный капитан.

— Садитесь, — указал он на стул и отпустил сержанта. — Начнем с протокола. Имя, фамилия. Отчество. Год и место рождения. Документы есть?

Иннокентий сначала замотал головой, затем внезапно вспомнил, что Нечаев ему выдал удостоверение непосредственно перед началом патрулирования. Он неуклюже полез в карман. «Есть!»

— Вот, корочки дружинника.

— Что? Какого дружинника?

Васечкин решил потроллить милицейского следака:

— Я же на дежурстве был. На танцах. Наблюдал, так сказать, за соблюдением социалистической законности.

Капитан почесал нос, поняв, что Кеша над ним издевается:

— Путаница какая-то. Ну раз здесь, то поведай нам свою версию произошедшего.

По мере рассказа следователь хмурился все больше и схватился за телефон. После коротких переговоров, он смачно выругался:

— Едрить твою за кочан! Ёперный театр! Эти засранцы все напрочь перепутали. Там сейчас группа из области подъедет, а у нас такой бардак. Прилетит кому-то сегодня люлей. Давай, собираться, нам в горотдел надо.

У Васечкина отлегло от сердца. Все не так плохо, как думалось ему ночью.

— Товарищ капитан, девушка-то жива?

Следователь запирал сейф, а потом озабоченно обернулся к Васечкину.

— Жива. Пришла в себя. Так это, получается, что ты её спас? Ну, и дела.

На выходе из РОВД их неожиданно перехватили. От старого «Москвича» бежали двое. Раздался громкий рык Нечаева:

— Товарищ милиционер, произошла чудовищная ошибка.

— Мы это так просто не оставим. Захапали парня ни за что! Я буду жаловаться в прокуратуру и горком!

Вторым к огромному удивлению Иннокентия оказался Шошенский. Что-то он его раньше за рулем машины не видел. Кеша из будущего с удивлением узнал, что в Союзе семидесятых автомобиль — роскошь, позволительная далеко не каждому.

— Вы у нас кто?

После короткого делового разговора, следователь засуетился.

— Сначала вашего дружинника надо в травму, зафиксировать побои. Потом в горотдел. Только звонили, что специальная оперативная группа на подъезде к городу. А я пока документы все подготовлю. Смотрю, вы товарищи на машине?