Смерть антиквара

Глава 1

Весна в этом году выдалась ранняя и весьма погожая. На моей работе, конечно, это не отразилось, зато повлияло на настроение: оно было приподнятым. Многие говорят, что весеннее и осеннее межсезонье – период хандры и болячек. Где-то они правы, но весна с ее теплом, солнцем и цветением всегда несет что-то позитивное и воодушевляющее. Поэтому в свой выходной я наплевала на все дела и решила прогуляться по центру города, благо подходящих красивых мест для этого вполне хватает.

Центр – это средоточие жизни в любом населенном пункте, вне зависимости от его размеров. Не могу сказать, что я знаю весь Тарасов в лицо (а его, по-моему, не знает и даже самый завзятый абориген), но по роду профессии мне довелось познакомиться с очень многими людьми. И чаще всего я встречаю их именно здесь, на Вавиловском проспекте – главной городской улице, которую в народе обзывали просто Проспектом.

Не стал исключением и этот мартовский денек. Я успела не спеша пройти пару кварталов, зайти в свой любимый магазин букинистики и уже обдумывала сделать остановочку и испить кофейку, как заметила неподалеку знакомую фигуру.

Приглядевшись, я поняла, что не ошиблась: навстречу мне семенила Лена Синцова, с которой мы когда-то учились в одной школе, в параллельных классах. После девятого класса ее семья переехала в другой, более отдаленный район, и Лена оканчивала школу уже там. Некогда мы очень тесно дружили, но уже в студенческие годы наше общение свелось к редким встречам от случая к случаю. Тем не менее встречи эти были всегда теплыми и приятными.

Мы с Леной обменялись приветствиями. Вид у приятельницы был несколько взъерошенный, не вязавшийся с выходным днем.

– С работы? – поинтересовалась я.

– Оттуда, – вздохнула Синцова и поправила очки. – Ночью трубу прорвало. Залило наш кабинет и тех, кто под нами. Поэтому нас и выдернули с утра пораньше весь этот бардак убирать.

– Тогда предлагаю выпить кофе. – Я кивнула на кофейню неподалеку.

– Согласна.

Через несколько минут мы сидели в уютном светлом зале и ждали заказанный кофе. Народу, несмотря на выходной день, почти не было. За стойкой негромко играл блюз и гудела кофемашина.

Мы с Леной обменялись банальными вопросами о житье-бытье, о работе и прочих ничего не значащих мелочах. Потом приятельница начала делиться впечатлениями о прочитанных книжных новинках – она была книгочеем еще хлеще меня. Не сомневаюсь, что в сумке у нее припрятан томик какого-нибудь новомодного шедевра. Поэтому с Леной всегда было интересно.

Беседа продолжалась за распитием чудесного кофе. Лишь в какой-то момент наш уютный книжно-кофейный мирок был поколеблен смехом парочки, усевшейся за соседний столик. Это были совсем юные ребята, разодетые по современной моде и с залихватскими прическами.

Лена взглянула на них и слегка ухмыльнулась.

– Только не говори, – прищурилась я, – что сейчас будет лекция о странных вкусах молодежи.

– Что ты. – Приятельница махнула рукой. – Я в этом плане человек лояльный. К тому же не только юнцы одеваются не пойми как.

– Среди наших ровесников я таких не встречала.

– У меня в подъезде живет такая.

– Небось какая-нибудь старая рокерша?

– Если бы… – Лена вздохнула. – Странная дамочка. Одевается в какие-то длиннющие платья и балахоны, все темного цвета. Говорит вполголоса и какими-то не то загадками, не то книжными цитатами. И смотрит на тебя так… То ли странно, то ли зловеще. Когда я первый раз ее увидела, она мне напомнила колдунью из сказки.

– Сумасшедшая? Или, может, цыганка?

– Да непохоже. На цыганку точно не тянет. Я сначала думала, что она – сектантка. Но она ни с кем из соседей не общается. Даже здоровается редко. Честно говоря, ее весь подъезд побаивается.

– Вряд ли сектантка, – заключила я и сделала глоток из чашки. Ох, кофе здесь отменный, такой, как я люблю. – Эти товарищи обычно навязываются по поводу и без, книжечки-брошюрки всякие предлагают, приглашают на встречи, собрания и заводят разговоры о боге.

– Нет, эта точно не такая. – Синцова покачала головой. – Мне кажется, она ведьма.

– Что, на помеле летает? – не удержалась я. – Или вызывает Сатану так, что на весь дом слышно?

Лена засмеялась.

– Нет. Знаю, Тань, ты ко всему этому относишься скептически. А я, как мой папа, – хоть и атеист, но в мистику верю.

Родитель моей приятельницы – человек колоритный. Такие запоминаются с первого раза. В отличие от маленькой и худосочной Лены, ее папенька был очень высокого роста, широкий, как шкаф, и с громким голосом. Он преподавал историю в университете. От него Лена унаследовала страстную любовь к чтению и книгам и близорукость.

– Ну и бог с ней, с этой дамой из Амстердама. – Я улыбнулась. – Тебе ведь она не мешает?

– Конечно, не мешает. Но, сама понимаешь, такое соседство не очень приятно.

– Ну, если будет проблемы доставлять, обращайся. Телефон мой у тебя есть.

– Надеюсь, до этого не дойдет. – Синцова улыбнулась в ответ. – Ладно, Тань, спасибо за встречу, за беседу. Я побегу. А то это утреннее ЧП меня малость из колеи выбило. Отдохнуть еще хочется.

– Конечно, Лен. Рада была повидаться.

Приятельница расплатилась за кофе, накинула пуховик и ушла. Я же заказала еще чашечку и сидела, неторопливо смакуя.

Прокрутив в голове весь наш разговор, я мысленно нарисовала портрет этой зловещей соседки. Правда, мое воображение порой любит шутить не хуже меня, поэтому в голове соткался образ женщины неопределенного возраста, в высокой остроконечной шляпе, длинном черном плаще и с большим крючковатым носом.

Ведьма склонилась над котлом, бросила туда связку сушеных червяков, помешала и что-то зловеще пробормотала. Как Гингема из сказки про Изумрудный город. Я невольно издала смешок.

Оставшийся день прошел вполне продуктивно для человека, решившего отдохнуть, то есть меня. Однако нет-нет да и вспоминала я рассказ Лены о странной соседке. И что-то мне подсказывало, что об этой загадочной даме я еще услышу, и, возможно, в ближайшее время.

Интуиция меня редко подводит. Наверно, потому что я ей в меру доверяю.

Не прошло и недели после нашей с Леной встречи, как на горизонте вновь замаячила эта загадочная соседка. Правда, теперь я о ней услышала не от Синцовой, а от моего старого друга Володи Кирьянова.

Последний попался мне по пути с работы и вид имел уставший и немного помятый. У Кири работенка далеко не сахар, особенно при его-то должности. Я неоднократно за годы своей практики частного детектива говорила себе, что правильно сделала, что ушла из прокуратуры. Не мое это. Надо быть примерно таким, как Кирьянов, или даже жестче, чтобы все это терпеть. Хотя, глядя иной раз на того же Володю или на знакомых ребят из угрозыска, я ловила себя на мысли: «А может, не стоило уходить?» Да, служба сволочная, рутинная. Но в ней есть также и положительные и даже интересные моменты. Другой вопрос, что перевешивает – плюсы или минусы. Ладно, милочка, что-то тебя в философию понесло. Весна действует, не иначе.

– Что ты, Киря, так не весел? Что, дружочек, нос повесил? – тепло поприветствовала я Володю.

– Ну тебя, – вяло отмахнулся тот. – Сама как будто не знаешь, какая у нас работа.

– Знаю, Володя, знаю. Депутата грохнули?

– Сплюнь. Это еще больше мороки. Да и весь город на ушах бы стоял. Так, рядовая «мокруха», притом с утра пораньше. Но с сатанинским уклоном.

– Что-то свеженькое. Давно про них не было слышно.

– Я не про кучку ряженых во все черное малолетних дурачков, которые лет десять назад на кладбище бухали. Те максимум мордобой могли затеять по пьяни или что-нибудь разгромить. Да и нет их уже там, повзрослели да поумнели. Там, похоже, действительно чем-то таким попахивает. Дрянная ситуевина.

– И ты только из-за одного убийства такой взмыленный?

– Нет, конечно. Просто сегодня денек начался сама знаешь через что.