Планемо

— Ну, лишь бы не маятник, — пробормотал он, ногами ударяя то в один участок стены, то в другой. — Остальное терпимо.

Попытки толкать стены не привели ни к каким результатам. Складской искин явно понятия не имел о том, как распознавать человека, не отмеченного маркерами. Дроиды, наверное, подают какие-то свои сигналы, а Катлера эта система наблюдения или не видит совсем, или он для нее несущественная помеха вроде крысы. А если тоже подать какой-нибудь технический звуковой сигнал?

Он снова извлек пад, выключил его, нажал кнопку включения и подождал, не восстановится ли интерфейс хотя бы на базовом уровне, чтобы проиграть какой-нибудь системный трек. Но пад вообще больше не включился.

— Ладно, как бы здесь ни тасовали перегородки, никакой искин не поставит заглушку там, где расположен терминал связи, — успокоил он себя. — Как только проход появится, нужно пробираться к нему.

Катлер прислонился спиной к ближайшей поверхности, готовый отскочить при первом намеке на новое шевеление стен, но все оставалось неподвижным.

Глупейшее стечение обстоятельств, что он попал на момент перестройки склада, ничего бы этого не случилось, остановись он перед знаком. Конечно, его начнут искать и обязательно найдут. Может быть, уже ищут, но он их не слышит, потому что для звука здесь слишком много преград.

— Эй! — крикнул он во всю мощь легких. — Кто-нибудь! Я тут!

Ответа не было, зато где-то на расстоянии еле слышно раздался звук сдвигающихся стен, но насколько далеко, оставалось неясным.

Катлер снял джемпер, который заменял ему пиджак, расстелил его на полу и уселся сверху, растирая ногу — старое ранение не позволяло опираться на нее долго, колено могло отказать в самый неподходящий момент. Подумав, он лег — решил дать отдых и спине, все равно никто не смотрит, а силы еще понадобятся. Пятьдесят семь — не двадцать.

Точечные светильники на потолке по-прежнему горели, стены стояли твердо, так что паниковать повода не было. Обвинять кого-то в злом умысле тоже не приходилось, сюда он забрел совершенно самостоятельно. Правда, Брайан его не предупредил, что здесь может случиться такое, но будем честны — секретарь ведь понятия не имел, что генеральский гость заберется в опасную зону. Любой нормальный человек на его месте вернулся бы, как только понял, что не видит людей. А он задумался о чем-то, и вот теперь сидит здесь, где помощи можно попросить разве что у привидения, если, конечно, они водятся на космических кораблях.

Словно кто-то подслушал его мысли, на стене мелькнула тень. Катлер подпрыгнул и уставился туда. Тень там определенно была, но рассеивалась, стоило сосредоточить на ней взгляд, а потом краем глаза ее можно было заметить снова. Он быстро понял, что это такое — пар от его дыхания. Склад не отапливается, он вспотел, бегая по здешним закоулкам, вот и весь секрет. Для подтверждения своей теории он интенсивно подышал перед собой и убедился, что прав.

— Смешно, — сказал он сам себе. — Я предпочел бы леденящую кровь историю про замурованного в этих стенах несчастного, чья душа не узнает покоя, пока не встретит такого же бедолагу и тот не выполнит его последнее желание. Например, разыщет невесту и скажет ей, что она свободна.

Эту чушь он нес вслух нарочно, чтобы тишина не давила на уши и не начала порождать слуховые галлюцинации — общеизвестную болезнь сенсорной депривации. Чем больше он говорил, тем более густую и плотную тень давал пар, вырывающийся изо рта с каждым словом.

Катлер снова натянул свитер и даже обхватил себя руками. Пока тут еще плюсовые показатели, нужно сохранять тепло. В крайнем случае можно заняться физкультурой, если совсем уж станет замерзать, но это именно в крайнем случае, постоянно приседать у него сил не хватит.

Кроме того, он помнил известный казус с человеком, который случайно заперся в рефрижераторе и умер от переохлаждения, а когда его нашли, выяснилось, что рефрижератор не был даже включен. Психосоматика, будь она неладна. Правда, Ульрика она убила. Сам он тоже может быть носителем патогенов, которые активируются в стрессе и холоде и вызовут какое-нибудь воспаление чего угодно. Среднего уха там, бронхов или вообще легких. Но двусторонняя пневмония будет черной неблагодарностью по отношению к Бену, так что пусть лучше дело обойдется банальным насморком. Катлер был согласен даже на ангину, но обсудить этот вопрос было не с кем — пад молчал мертво, не реагируя не перезапуск системы кнопкой аварийного старта.

Где-то через полчаса холод стал пробирать до костей, свитер уже не спасал. Катлер ходил, насколько позволяло пространство, потом отжимался, снова ходил, потеряв счет времени. Периодически кричал, но ответа либо не было, либо он его не слышал.

Когда он начал раздумывать над тем, не разбить ли ему лампочку — вдруг искин на это отреагирует? — свет неожиданно погас и наступила тьма, такая, что хоть глаз выколи. Стены к этому времени уже покрылись изморозью, прислоняться к ним было себе дороже, пол тоже казался на ощупь ледяным. Склад или сам был рефрижератором, или находился рядом с чем-то вроде морозильника.

В какой все-таки момент он допустил фатальную ошибку? Когда поверил терминалу, хотя уже подозревал сбой? Или раньше, когда полез в подвижную зону? Когда пошел на склад? Для чего вообще он туда пошел? Надо со всей откровенностью признать, что его поступки сливались в череду странных действий, абсолютно ему несвойственных. Никогда в жизни он не интересовался складской логистикой, он полицейский, его дело преступников ловить. Теперь на корабле будет уже второй пострадавший. Первый — Ульрик. И нет между ними никакой связи… Два несчастных случая, и ни одного виновного, кроме планеты, из-за которой тут происходят бесконечные сбои техники.

Не исключено, что его смерть действительно отвлечет Бена от Шелезии.

Катлер снова снял свитер, положил его под себя и лег на спину. Греть тело ходьбой и дальше не было сил, нога болела, и он на минуту закрыл глаза. В темноте все равно не было разницы, держать их открытыми или закрытыми. Так обычно и замерзают те, кто сдается.

С этими мыслями Катлер принялся за одновременный подъем ног и корпуса. Сдаваться он не собирался.

12. Аттрактор и войд

— Джон, извини. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас, — это в точности выполнять предписания корабельного врача. Я сам их никогда не нарушаю, тебе не советую даже пробовать. Твоя главная задача — восстановить силы.

Бен, когда хотел, умел быть непреклонным. Катлер под одеялом подтянул колени к животу и с тоской покосился на горку таблеток, оставленную на тумбочке у кровати. И это не считая тех антибиотиков, которые ему ввели внутривенно! Ну, сам виноват, теперь ничего не поделаешь. Зато пневмонии можно не опасаться.

Кровать была большой, матрас — «умным», так что Бен, сидевший у него в ногах, даже не прогибал эту махину своим весом. Врач разрешил им общение в каюте потому, что все показатели Катлера были в норме, иначе разговаривать пришлось бы через стекло изолятора.

Генеральская охрана маячила в коридоре на почтительном расстоянии от двери, демонстрируя полную незаинтересованность в том, что происходит внутри. А может, им и вправду было неинтересно.

— Как ты догадался, что меня пора спасать? — Катлер перевел взгляд на Бена. — Имею в виду, я ведь мог просто гулять и глазеть в окна.

— С отключенным падом? — в голосе Бена не было сарказма, только удивление таким странным предположением.

— Почему нет? Познакомился с девушкой и пригласил ее к себе, — пошутил Катлер, понимая вдруг, что даже не удосужился узнать, есть ли на «Эссене» девушки, или весь персонал сугубо мужской. — Сам знаешь, пад в такие минуты только помеха.

Бен досадливо поморщился.

— Если я хочу знать, где ты находишься, найти тебя на корабле должно быть делом одной секунды, — безапелляционно заявил он. — Но единственное, что мне смогли сказать, так это то, что последний раз твой пад был активен в районе складской палубы. Не настолько ты влюблен в логистику, чтобы отключать его на время рассматривания ангаров.