Страница 14 из 15
-- Осподи боже, это что ж вы ни свет, ни заря поднялись-то, госпожа Любава! Ить сама бы я собрала завтрак.
-- Не ворчи. Присаживайся, будем есть и думать, что да как. Нора спит еще?
-- Сейчас выйдет, как жеж спать-то, когда солнце в глаза. А малышка еще спит, пусть отдыхает, сиротинка.
В башне и в самом деле было довольно светло – сквозь запыленные узкие окошки попадало достаточно света. А самым приятным было то, что пока Леста жарила нам на щепках хлеб, я, у противоположной от входа стены, обнаружила кухню.
Пол на первом этаже был каменный, а вот люк в полу – из широких досок. Вместо ручки – толстенное, позеленевшее от старости кольцо. Я думала, что там – погреб, или что-то похожее, но Леста, принесшая мне подогретый хлеб, покачала головой:
-- Нет, госпожа Любава. Гляньте, эка лестница-то широкая. В погреб бы ить попроще сделали. Да ить и не совсем там темно, видать – окно есть. Вы кушайте, кушайте, пока тепленько. Посмотрим, что там да как опосля.
«Опосля», оставив Нору завтракать, мы спустились вниз и обнаружили кухонное помещение. Мне показалось странным, что оно находится под землей, но Леста, покачав головой, сообщила:
-- Видать тюрьма раньше туто была. А как народ перестал в башне-то умещаться, так и переделали.
Помещение сразу стало казаться мне неприятным, хотя я и понимала, что здесь просто грязно. Комната была не такая уж и маленькая – метров двадцать, но вытянутая, как коридор. Света в нее попадало очень мало -- крошечное окошечко под самым потолком находилось ниже уровня земли. Вид из него открывался совершенно непонятный – нужно будет снаружи глянуть, что там такое.
Когда-то стены были побелены, но сейчас выглядели ужасно – серая, местами обвалившаяся штукатурка, видна грубая кирпичная кладка, покрытые слоями пыли котлы и горшки на двух толстенных навесных полках, кухонный широкий стол, одну ножку которого заменяло толстенное полено. Большая колода, возможно – для рубки мяса, и в нее воткнут ржавый топорик. Сильно проржавевшая плита, довольно большая, с двумя топками. В целом, пожалуй, ничего страшного, нужно только отремонтировать и отмыть все, что уцелело. Из плюсов то, что здесь, на кухне – сухо.
Чай пить сели у огонька.
-- Ты, Нора, останешься с Элли, а мы с Лестой прогуляемся до деревни. Нужно нанять женщин для уборки и стирки.
-- Да госпожа Любава! Ить зачем же вам самой-то бегать? Я ить схожу до старосты, да и велю сюда придтить. – всполошилась Леста.
-- Нет, Леста. Сходим вместе. Я хоть гляну, как там местные живут. Надо бы мне только платье попроще.
Леста недовольно поджала губы, но спорить не стала. После завтрака отправилась разбирать сундуки, бурча про себя, но так, чтобы я слышала:
-- Мыслимо ли дело! Баронесса, а пешком идтить собралась! Ить этак вовсе негоже.
Я мысленно поставила себе галочку в пункте транспорт. Нравится мне или нет, а нужно какое-то средство передвижения. И, наверное, придется купить коня? А к нему нужен конюх, корм и все остальное. Ничего, разберемся со временем.
Леста, покопавшись в сундуках, выложила мне одежду, от которой я отказалась наотрез. Сюда я ехала в темно-коричневом длинном бархатном платье. Толстая мягкая ткань, теплое, но не слишком удобное, со шнуровкой на спине. В знак траура на руке крепилась широкая черная повязка.
Стирки такая одежда не перенесет – красители не стойкие. Потому такие платья и не стирают вовсе. Зато под него одевается тонкая батистовая или полотняная одежда, которую называют «нижним» платьем. В общем-то, на платье и похоже, даже рукава до локтя имеются. Вот эту сорочку меняют ежедневно, так же как и свободные, широкие «трусы». Больше, конечно, они похожи на короткие «бермуды».
Судя по тому, как хотела сестрица заполучить эти самые сундуки, ткани здесь не самые дешевые. Таскаться в таких по деревне – не лучшая идея. Леста ворчала, но все же пошла искать одежку попроще.
Я представляла себе что-то вроде ее платья или платья Норы: простая гладкая шерсть, скучноватого тусклого цвета, серого или коричневого. Так одевались горничные в замке. Но самое простое, что у меня нашлось, было явно сильно дороже. И ткань другого качества, да и кружева на отделке хоть и узки, но шелковые.
-- Леста, а еще попроще нет одежды?
-- Госпожа Любава! Дак кудысь еще проще?! Домашнее платье, самое что ни есть простое! Чай ить не чернавка идет, а баронесса!
-- Леста… -- начала было я, но потом замолчала. Спорить с ней нет смысла. Судя по всему, одежды попроще баронессам не положено. Благо хоть, платье не по полу волочится. Такая длинна называется миди.
Переодеваться пришлось прямо здесь, у сундуков. Леста выложила и чистое белье, и новые чулки. Вязаные, теплые, они имели специальные длинные ленты, которые крепились к плотному поясу. Потому одевалось все в таком порядке: сперва, прямо на голое тело, пояс с чулками, затем -- нижнее платье, потом нижняя юбка, и только потом – верхнее.
Надо сказать, что в карете в чулках было достаточно тепло – я ведь сидела. Но вот выходя на улицу, всегда ощущала неудобство: попу прикрывал только тонкий батист. Мысленно я поставила еще одну галочку – проверить одежду Элли. Так и застудить ребенка можно.
Леста подала мне легкую меховую накидку с капюшоном, накинула на шею длинный шнур, на котором держалась муфта, помогла зашнуровать довольно удобные ботинки, и, довольно оглядывая, заявила:
-- От! Ить и не видно под шубкой-то, что платье простое! Сейчас, госпожа Любава, сейчас. Быстренько я оденусь, да и отправимся.
-- Не торопись, одевайся спокойно. – Я хотела обойти башню, и понять, как выглядит кухня снаружи.
Глава 15
На улице было по весеннему хорошо, но еще прохладно. Я сладко зажмурилась от солнца и первый раз за все время подумала о том, как здорово быть молодой: когда нет больных суставов, нет нужды бесконечно проверять давление, да и зрение, как у орла. Подумаешь, хозяйство расстроенное досталось. Разберусь!
Оглядела плохо мощеный двор, деревянные постройки, отметила, что нужно будет сделать канавку, чтобы вода быстрее стекала, и заложить камни там, где они отсутствуют. Ну, это не срочно. Пошла искать кухню.
Выглядела снаружи она странно, надо сказать. Сама башня располагалась на невысоком холме, на его плоской вершине. Родник находился где-то ниже по склону. Сейчас из-под снега даже выглядывали три ступени, ведущие к нему. А ведь вчера никто их не заметил: спускались рядом, протоптав тропинку.
А в самом холме был прокопан длинный узкий ров, который и упирался в кухонное окно. Получается, кухня расположена в цоколе. На дне рва еще лежал недотаявший снег, торчали травяные засохшие стебли. Я так и не поняла, зачем его сделали. Чтобы свет попадал на нижний уровень? Так ведь достаточно было яму рядом вырыть. Ладно, разберемся.
Вышла Леста, закутанная в большой овечий тулуп и шерстяной платок, и мы отправились в деревню. Видно было, что в домах топят печи или камины: в высокое весеннее небо улетали серые столбики дыма.