Любимый диван

— Ты что наделал, скотина? — закричал Витёк, порываясь вскочить с дивана. — Ты же мне месяц работы испортил!

— Я выключил твои безумные развлечения. И не на месяц, а все навсегда, без исключения.

— Ничего ты не выключил. У меня есть резервная копия. И не одна, так что ты зря старался.

— Я ничего зря не делаю. — Александр пнул больной ногой по прибору, занимавшему чуть не полкомнаты. Можешь проверить, тут не осталось ничего, кроме корпуса. Всё остальное я разнёс в прах.

— Да я тебя…

— Назад! — предупредил Александр, вскинув излучатель. — Ты, когда-то отсёк мне ноги, я отрублю тебе шаловливые ручонки, чтобы ты ничего не мог восстановить.

Александр блефовал. Его излучатель был смонтирован на основе официальной машины и не мог произвести выстрел в сторону человека, но Витёк поверил в угрозу, и испуганно попятился.

— А ну, пошли! — Александр ухватил бывшего приятеля за ворот тёплой кофты и потащил в сторону мерцающего овала телепорта.

— Ты куда?

— Увидишь. Давай, пошевеливайся. Эта штука, знаешь, сколько энергии жрёт?

Они вывалились в помещение станции, бесконечно далеко от Земли. Здесь мерцал такой же многомерный экран и точками обозначались разбросанные по пространству пузыри, нацеленные на человеческие станции заводы и поселения, редкие в этой части вселенной.

— Узнаёшь?

— Делать мне больше нечего.

— Да уж я знаю, что делать тебе нечего. Но теперь постарайся вникнуть в происходящее. Вот это облачко твоих танчиков направляется прямиком к нам и думаю, через неделю или две даст залп по нашей станции. Как ты думаешь, что останется от тебя, да и от меня заодно?

— Ты так не шути. Давай в темпе делать ноги.

— Куда? Телепорт я минуту назад на твоих глазах сжёг. И передатчик тоже. Так что никуда мы отсюда не денемся и никого на помощь позвать не сможем.

— Как? Что же делать?

— Сражаться, только не понарошку, а на самом деле. Вот гляди: Берём один из пузырей на прицел… раз… и его нет. Твоя адская машина тоже не работает, новых пузырей не создаёт, так что у врагов стало на один пузырь меньше. Теперь ты включайся в работу.

— Вот ещё, делать мне больше нечего.

— Да что ты всё повторяешь одно и то же! Постарайся найти себе дело, а то ведь сгоришь, на диване сидючи.

— На этом, что ли? Дрянной у тебя диван.

— Я на лучший и не претендую. Тут всё для работы приспособлено. Смотри: бах! — и ещё одним пузырём меньше.

— Прекрати! Так ты их только приманиваешь!

— Надо же, понимает. А ты подумал, что моя станция излучает на всех диапазонах? Так что особо приманивать их не надо, рано или поздно, твои танчики до тебя доберутся.

— Ну всё, уболтал. Сдаюсь. Показывай, как отсюда выбраться.

— А никак. Хлебс пришлёт спасательную экспедицию недельки через три. К этому времени или ты отобьёшься от своей игрушки, или она тебя схавает.

— Как отобьёшься? — Их там двенадцать миллионов, а я — один! Выпусти меня отсюда! У меня дома диван пропадает!