Скаут

— Сука… — Тим метнулся к кабине и со злости саданул кулаком по дюралюминию. — Твою мать!

— Я не вижу следов… — озадаченно пробормотал Билл Мбабо, по прозвищу Куус. — Они слово испарились. Вот, они топтались рядом с самолетом, а потом… — он присел и осторожно прикоснулся рукой к бурой жиже. — А потом… ничего не понимаю…

Второй следопыт, в это время, сосредоточенно наматывал круги вокруг остова Цессны, остальные скауты залегли по периметру.

— Ну что? — потеряв терпение, прикрикнул Тим.

Сесил Мукобо виновато пожал плечами.

— Они никуда не уходили, Медведь. Я ничего не вижу.

Внезапно прозвучал хорошо знакомый голос. Голос Сары Смит.

— Я здесь.

Тимофей вздрогнул. Риччи зачем-то перекрестился и завертел головой по сторонам.

— Мы здесь, помогите…

Первым сориентировался Мбабе, он метнулся к фюзеляжу «Цессны». Еще мгновение и чернокожий скаут вытянул из-под самолета сплошь покрытую грязью человеческую фигурку. А следом за ней вторую.

— Сношала жаба гадюку! — Тимофей не поверил своим глазам. — Сара?

— Что? — плаксиво выкрикнула Сара Смит. — Мы спрятались. Я подумала, что терры будет искать, куда мы побежали, и решила обмануть, остаться на месте… — она брезгливо размазала грязь по лицу. — Господи, как же воняет. А еще… я повредила колено…

Вторая фигура, щуплая и какая-то неказистая, во время спича Сары просто стояла и как-то странно подергивалась.

Тим сначала подумал, что это тоже женщина, но потом вспомнил, что единственный военный пилот женского пола в Родезии — это Сара Смит.

— Тим! — радостно пискнула Сара, рванулась к Тимофею, но неожиданно раздался пронзительный вой, а через мгновение в паре десятков шагов от самолета с грохотом вспухло несколько фонтанов грязи.

Засвистели осколки, Тима больно ударил по плечу ком земли. Сара рыбкой прыгнула в грязь, а второй пилот завалился боком, словно сломался.

Тим подполз к нему, хотел перевернуть на спину, но не стал, потому что увидел, что у того уже нет верхней части головы.

Бабахнула вторая серия прилетов, но мины ушли в сторону.

— Все целы? — заорал Мак-Мерфи.

— Минус второй пилот, — быстро доложил Тимофей.

— Надо забрать его с собой… — выкрикнула Сара, но ее голос снова заглушили взрывы.

— Уходим, — скомандовал Плакса. — Направление на север, Медведь, Чомба, прикрываете.

Близнецы подхватили Сару и потащили за собой, Тимофей и Сесил Мукобо, чернокожий скаут по прозвищу Чомба выждали несколько секунд и тоже скользнули в джунгли.

Позади уже слышались гортанные команды, изредка стучали выстрелы, но самих повстанцев еще не было видно.

Тим переглянулся с Сесилом, быстро достал две последние гранаты из подсумков и моточек проволоки. Пока он устанавливал растяжки, чернокожий прикрывал.

Затем Чомба шепнул Тимофею.

— Надо подождать, а потом увести терров в сторону. Они сейчас выдут на нас, я оставлял следы.

Тим без лишних слов кивнул, Сара сильно хромала, уйти с ней, у группы было мало шансов.

Подходящее место для засады нашли быстро: болотце с поросшими редкими зарослями берегами.

Тим пошарил взглядом и установил оставшийся «Клеймор», прикрутив его струбциной к дереву на уровне пояса и замаскировав пучком грязной травы.

Чомба занимался растяжками на своем участке.

Закончив, скауты выбрали себе позиции. Теперь они могли зряче контролировать до полусотни метров по фронту впереди.

Голоса быстро приближались, Тимофей злорадно ухмыльнулся, терры выходили прямо на него с Чомбой.

Никаких эмоций, кроме расчетливой злости Тим не испытывал. Он уже привык к своему новому телу со своей новой жизнью и так просто расставаться с ними не собрался.

Неожиданно сзади раздался странный шорох.

Тим быстро перевернулся на спину, но выстрелить не успел, потому что на него с радостным хрипением налетел вонючий и грязный комок шерсти.

— Дебилушка!!! — Тим за ошейник стянул с себя Бурбона и глянул на обгрызенный кусок фала. — Перегрыз все-таки? Да хватит лизаться, мать твою. Лежать…

Бурбон дисциплинированно залег и прижался к земле.

Два оборванных и грязных негра выскользнули из кустов, замерли, медленно осмотрелись и подали знак остальным. Через несколько минут появились остальные повстанцы. Среди них сильно выделялся длинный и худой черный мужик, на башке которого зачем-то красовался пробковый колониальный шлем, а в руках он держал ручной пулемет Калашникова с откинутыми сошками. Судя по властной жестикуляции — это был какой-то командир.

Тимофей ласково погладил кнопку пульта дистанционного подрыва и с мстительной ухмылкой надавил на нее.

Грохнуло, широкая струя стальной картечи вспорола воздух, по повстанцам, словно бороной прошлись, десяток человек разорвало на куски, а остальные ломанулись в сторону и наткнулись на растяжки Сесила.

Сдвоенный взрыв разбросал тела по сторонам.

Винтовка Тимофея лягнулась прикладом в плечо, звонко лязгнул затвор. Раз, другой, третий, пятый…

Тим расстреливал метавшихся в панике террористов как в тире.

«Работа, сраная работа… — спокойно думал он. — Кто-то учит детей в школе, кто-то строит, кто-то лечит людей, а я, вот, этих людей… убиваю. Чтобы кто-то мог спокойно учить и строить…»

Очень скоро все закончилось, берег болота усеивали изуродованные трупы, а оставшиеся в живых повстанцы сбежали.

Тим свистнул, Чомба ответил.

Вскоре они вновь растворились в джунглях.

А через несколько десятков минут опять натолкнулись на маленькую группу повстанцев.

Короткий огневой контакт, грохот выстрелов, крики ярости и боли.

Тим сменил магазин, прислушался, но не услышал ничего, кроме яростного хрипа Бурбона. Медоед свирепо вгрызался в затылок еще живого, слабо сучившего руками и ногами террориста. Тимофей не стал его останавливать и тихо окрикнул напарника. В горячке схватки он потерял его из виду.

— Чомба…

— Медведь…

По голосу поняв, что тот ранен, Тимофей метнулся к товарищу.

Сесил лежал на боку, зажимая правой рукой залитое кровью бедро. При виде Тима он слабо улыбнулся и виновато прошептал:

— С тех пор как этими скотами занялись русские и китайцы, они стали гораздо умней…

— Убери руку, — Тимофей разрезал камуфляж на скауте и сразу полез за жгутом. — Так… еще потанцуешь, черномазый…

Пуля сильно разорвала мышцы, но кость, судя по всему, осталась цела.

— Иди ты в зад слону, Медведь… — Чомба болезненно поморщился и отпихнул Бурбона, сунувшегося его утешать. — Лучше скажи… — он неожиданно улыбнулся. — Зачем ты отпустил русского? Ты всегда был плохим следопытом. Я тебя видел, а ты меня нет.

Рука у Тима сама потянулась к пистолету. Признание Билла оказалось для него полной неожиданностью. И выход напрашивался всего один.

— Убьешь? — снова улыбнулся скаут. Судя по спокойному лицу и голосу, он не верил в то, что Тим его убьет.

Немного помедлив, Тимофей выдохнул.

— Нет, не убью. Почему не выдал меня?

Чомба пожал плечами.

— Зачем? Ты же мой брат. Мы же росли вместе. Помнишь, как ты на руках тащил мою сестренку к врачу, когда ее укусила змея? Помнишь, как ты помогал мне в лагере Вафа-Вафа? * Если бы не ты, меня бы вышибли в первую неделю. К тому же… — он немного помедлил, словно сомневался в своих словах. — К тому же… я немного верю, что русские пришли к нам, чтобы сделать жизнь черных людей лучше. А еще, верю в то, что черные все испортят. Как всегда испортят…

Вафа-Вафа — лагерь подготовки скаутов Селуса. Название произошло от слов на языке шона «вафа васара» — «кто умер — тот умер, кто остался — тот остался».

Тимофей не нашелся, что сказать и принялся обрабатывать рану чернокожему скауту. Единственным выходом из ситуации он по-прежнему видел только смерть Билла. Лучший свидетель — это мертвый свидетель. Если Чомба вольно или невольно выдаст его, на этом история Тима Бергера закончится раз и навсегда. Даже дочь Смита не поможет. А точнее, она и не станет помогать.