Скаут

Тимофея словно дубиной по голове саданули…

Глава 4

Глава 4

Русские инструкторы?

То есть, военные советники из Советского Союза?

К такому Тимофей оказался не готов, но, к счастью, своих эмоций не выдал.

Видимо Мак-Мерфи все-таки что-то почувствовал и с нескрываемым подозрением поинтересовался:

— Есть с этим проблемы, Медведь?

Тиму очень захотелось врезать ему с локтя, но вместо этого он равнодушным тоном переспросил:

— Какие могут быть проблемы, Риччи?

— Ну… — скаут немного смутился. — Ну, не знаю, они русские — ты русский. Все такое

— У тебя плохая память, Плакса… — Тим специально назвал командира группы его детским прозвищем, которое он терпеть не мог. — Ты забыл, что такие русские лишили моего прадеда родины, ты совсем забыл, что сраные питомцы таких русских коммуняк сожгли живьем моего отца и мою мать. Ты забыл, что эти сраные коммунисты и их выблядки сейчас уже меня пытаются лишить родины? А теперь сам ответь, какие у меня могут быть проблемы?

Мак-Мерфи огорченно вздохнул, было хорошо видно, что он искренне расстроился.

— Не кипятись, Медведь, — Риччи приложил руку к сердцу. — Я не хотел тебя обидеть. Все нормально, честно, я ни в чем тебя не подозреваю. Просто… такая моя чертова работа. Сам знаешь. Проехали?

Тим молча кивнул.

— Отлично, — обрадовался скаут. — У тебя есть еще пара часов, можешь вздремнуть. Наши скоро соберутся. А я побежал к начальству.

После того, как командир группы вышел, Тимофей облегченно вздохнул. Признаться в своих симпатиях к русским, означало сразу подставиться под родезийскую контрразведку. А эти зубры могли дать фору любой аналогичной спецслужбе в мире.

Но советским военным специалистам он тоже не собирался приносить какой-либо вред.

«Расслабился, — зло думал Тимофей. — И сразу получил под хвост. Ну и что делать, мать его за ногу?..»

Но в голову ничего не лезло. Откровенный саботаж задания мог немедленно аукнуться; Тим не сомневался в том, что Мак-Мерфи будет за ним пристально следить.

Тимофей растерянно оглянулся.

База скаутов размещалась в простеньком, но просторном сборно-щитовом бараке с удобствами на улице. Отдельная комната было всего одна: командира группы, все остальное: зал для совещаний, склад, оружейка, комната отдыха и прочее, было совмещено.

Спать не хотелось, Тим немного подумал и принялся прямо за столом чистить свою немецкую винтовку, Бурбон устроился у него в ногах и начал с хрустом жрать здоровенную крысу, которую непонятно где и когда поймал.

Творение тевтонского военпрома отличалось кондовой простотой и надежностью, но по своему опыту Тимофей знал, что стрелять из нее даже короткими очередями затея для клинических оптимистов из-за слишком мощного патрона.

«Может заняться прогрессорством? — подумал Тим. — Ну а что? Более эффективный ДТК*, новое цевье, тактическая ручка, более удобный приклад и так далее и тому подобное. Все это сварганить даже в полевой мастерской довольно просто. Станки, хороший алюминий и умелые руки — вообще никаких проблем. Хотя… кому это кроме меня надо? Никто в условиях войны и тотальной экономической блокады не будет заворачиваться…»

Закончив с винтовкой, Тимофей принялся досматривать свой рюкзак и сразу обнаружил в нем брезентовый чехольчик с глушителем для винтаря. Очень качественно сделанный, но точно не фабричной работы. Порывшись в памяти он вспомнил, что такие делает отрядный оружейник Филипп Марло по кличке «Frog», то бишь, «лягушка», бывший французский легионер.

К нему на досуге Тим и решил обратиться по поводу остальной модернизации своей винтовки.

Следом за глушителем появился простенький двух с половиной кратный оптический прицел «Хенсольд» со специальными креплениями для Г-3, тоже немецкий.

Посетовав, что без пристрелки от него будет мало толку, Тимофей принялся копаться в вещах дальше.

Лохматая маскировочная накидка, еще фляга с водой, краска для лица, репеллент, немудрящая медицина в пластиковой коробке, мина «Клеймор», две упаковки пластита с детонаторами, несколько пачек патронов к винтовке, скудная провизия: суконный мешочек с билтонгом* и пара пачек галет, смена белья, швейные принадлежности…

билтонг(афр. biltong — язык (полоска) с огузка) — южноафриканская разновидность вяленого мяса. Производится в основном из филе говядины, но встречается билтонг и из других сортов мяса: дичи, страусятины, мяса антилопы, буйвола, слона и других животных

И маленькая, почерневшая от старости, православная иконка Григория Чудотворца, запаянная в целлофан.

Тим осторожно сжал ее ладони, откинулся на спинку стула и закрыл глаза, в голове чередой замелькали мысли.

«Хер вы заставите меня стрелять в своих! — зло думал он. — Коммунисты, не коммунисты, мне похрен — они для меня свои. Но и развалить эту страну я тоже не дам! Обязательно что-нибудь придумаю…»

— Хей, Медведь!!! — в барак с гамом и грохотом ввалились остальные скауты из группы. — Мы же говорили, что ты не задержишься! О!!! Бурбон! Ты с нами, зверюга?

Судя по отчетливому запаху травки, женских духов и спиртного, они совсем недавно весело проводили время.

Медоед недовольно хрюкнул и вообще убрался из барака.

— Откуда вас принесло? — хмуро поинтересовался Тим, с трудом сдерживаясь, чтобы не покрыть товарищей матюгами.

— Нам тоже дали отгул на сутки, вот мы и махнули с девочками на ферму к нам оттянуться! — хором объяснили близнецы и так же дружно задали вопрос. — Что случилось-то?

— Все как всегда… — отмахнулся Тимофей. — За подробностями к Риччи.

— Гребанные терры! — ругнулся Билл Мбабо. — Достали уже!

Второй чернокожий скаут согласно кивнул.

— Ты хоть успел, Медведь? — тараща глаза и давясь от смеха, поинтересовался Филл Донован. — Ну… обработать свою малышку Сару?

— Нет, — качнул головой Тим. — Не успел. Но на худой конец мне и твоя задница сгодится. Держите его парни!

— Помогите, насилуют!!! — дурашливо заверещал близнец.

Бардак прекратил Мак-Мерфи. После короткого инструктажа, группа принялась за сборы. Исходя из вводных, Тим сунул в рюкзак еще два «Клеймора», а близнецы вооружились ручными гранатометами «Карл Густав». Остальным пришлось навьючить на себя выстрелы к ним. По прикидкам Тимофея, каждый нес груз весом около сорока килограмм. Бурбону в разгрузку Тим вложил еще второй пистолет, а американский Кольт М 1908 Pocket Hammerless и еще одну флягу.

С вылетом сразу не сложилось, «Алуэтт» сломался и пришлось ждать пока подготовят американский «Хьюи».

Вылетели еще в сумерках, но над бушем уже начало светлеть небо.

Бортстрелка с собой не взяли, чтобы не перегружать вертолет и сэкономить топливо, за пулемет сел Тимофей. А Бурбона он пристегнул за петлю на разгрузке фалом.

Мерно свистели лопасти, скауты дремали, а Тим поглядывал вниз и пытался проиграть свои действия во время засады на конвой. И с ужасом понимал, что ничего не сможет изменить. Если группа благополучно доберется до места, советских военных советников спасет только чудо.

«Значит будем надеяться на чудо… — зло подумал он. — На войне всякое случается. А может их вообще не будет в конвое…»

Когда пролетели над водопадом Виктория, даже в вертолете хорошо было слышно глухой, могучий рокот воды. А еще через час, второй пилот повернул голову и заорал, перекрикивая рев ветра:

— Готовность две минуты, девочки! Просыпайтесь, красавицы…

— Готовность две минуты! — встрепенулся Риччи. — Тим, внимание! Контролируй место высадки…

«Хьюи» резко снизился и пошел на бреющем над джунглями. Тимофей шарил прицелом по сплошной стене кустов с деревьями и свирепо матерился про себя, оттого, что понимал: он просто не сможет обнаружить засаду, если таковая случится.

Но не случилась.

Хьюи завис над небольшой полянкой, скауты десантировались и сразу разбежались по позициям.