Бисцион. Часть 3

Последняя ночь накануне отъезда Стефано на войну была пропитано грустью и слезами. Диана лежала рядом в его кровати, одной рукой касаясь груди мужа. Если была бы возможность, она приковала бы его, оставляя только для себя. Но так не бывает, он - герцог, он - правитель Ломбардии и обязан выполнять свой долг, защищая земли.

— Сегодня гонец привез мне письмо от одного из моих людей, который находится в Венеции. Он пишет, что во дворце дожа тихо и нет разговоров о том, что они собираются присоединиться к Флоренции. Это хорошо, но несколько десятков рыцарей я оставлю здесь.

— Нет,— запротестовала Диана, точно зная, что ему они нужнее,— меня здесь никто не тронет. Тем более, если дож молчит.

Стефано накрыл ее руку своей ладонью, давая понять, что это не обсуждается:

— Вместо того, чтобы перечить мне, лучше поцелуй. Когда я тебя еще обниму? Наверно, не скоро.

Диана игриво улыбнулась и навалилась на него, целуя в губы. Стефано тут же ответил на этот поцелуй, переворачивая ее на спину и накрывая обнаженным телом.

Ночь прошла бурно, а утро выдалось суматошным. Во дворе замка с рассветом уже собрались воины. Они ждали своего предводителя, который поведет их в Геную.

Юный паренек, которого однажды Диана видела рядом с кузницей, сейчас облачал герцога в серебристые латы. Он был сыном самого кузнеца, и ему выпала большая честь надевать на Его Светлость доспехи.

Сама Диана смотрела на все это с замиранием сердца, слыша за спиной всхлипывания Агнессы. Та стояла у стены замка и прижимала платок к губам. Марта и Карло тоже вышли проводить герцога и рыцарей в дальний путь, как и остальные местные жители. Диана впервые видела столько людей, которые прощались со своими мужьями и братьями. В воздухе витал дух печали, который создавал гнетущую обстановку. Даже солнце скрылось за тучи и пошел мелкий дождь.

Следя за прощанием и слезами других женщин, Диана единственная стояла на ступеньке, прямо держа спину и гордо расправив плечи. Она не проронила ни одной слезинки, давая пример остальным, какой надо быть сильной. Но внутри нее сердце обливалось кровью. Она стояла, показывая одно, но мечтала забежать в покои, кинуться на кровать и разреветься в подушку. Скорее всего, она проплачет еще много дней, а возможно, месяцев. Будет выходить только в часовню, чтобы помолиться за успех мужа. Она будет его ждать в полном одиночестве и тоске. И она не снимет с себя траур до его возвращения, даже если вдруг окажется беременной.

— Ваша Светлость,— обратился к ней Стефано и вывел из задумчивости.

Диана посмотрела на него, пытаясь улыбнуться, чтобы их прощание оставило после себя приятное послевкусие в памяти. Но у нее плохо получилось, она лишь сглотнула и бросилась в его объятия. Но обнять его тело не получилось- между ними встала броня из серебристых латов. Она не слышала гулкий стук его сердца, но ощутила дыхание возле губ и пальцы на щеке:

— Береги себя,— его губы оказались на ее губах в трепетном легком поцелуе прямо перед всеми людьми.

— А ты береги себя,— прошептала Диана, как только лишилась его губ,— я буду ждать тебя на этом же месте.

Стефано кивнул и рукой указал Маурицио, что пора в путь. Вскочил на седло и выехал первый из территории замка, ведя за собой остальных рыцарей. Диана смотрела им вслед, пока стражники не закрыли двери. Люди начали расходиться по своим рабочим местам, но опустив головы, шли неспешно.

Надо было уходить тоже, но Диана продолжала стоять и снова взглянула на ворота. Как бы хотелось, чтобы они вновь открылись и герцог на коне снова оказался здесь, рядом с ней. Но его не было, а от печальных мыслей ее отвлекла рука Агнессы:

— Ваша Светлость, если на сегодня я вам не нужна, то хотела бы пойти домой. Думаю, сегодня от меня мало пользы.

Диана кивнула, давая согласие. Что толку держать ее здесь, все равно в ближайшее время хотелось побыть одной.

— Да, сегодня от всех нас мало пользы. Мы можем только молиться.

Агнесса ушла, а Диана направилась в часовню, где наконец дала волю слезам, стоя на коленях. Она молилась о мире и скором возвращении мужа.

С посещении часовни и с молитв начинался каждый ее день, который потом плавно перетекал в хозяйственные дела Ломбардии. Ежедневно Филиппо приезжал к ней, давая множество бумаг на подпись. Она сидела на месте герцога, читая каждую бумагу. И поначалу получалось медленно вникнуть в дела, но потом они шли быстрее. Филиппо помогал ей понять тонкости всех дел.

Иногда с ним приезжала Реджина, которая была отдушиной, с кем можно поговорить и поведать то, что накопилось в душе. Она хорошая утешительница и надежный друг. Диана искренне радовалась встречам, которые ее немного отвлекали.

Но сердце ожидало хороших новостей с Генуи. Каждый день Диана спрашивала Карло, не было ли писем. Но он мотал головой и уходил прочь. Шла вторая неделя и ни одной весточки.

— Ваша Светлость!— Спустя еще пару дней воскликнул Карло, отвлекая герцогиню от дел Ломбардии,— гонец с Генуи здесь! Он передал письмо и ждет ответ.

— Дева Мария!— Диана быстро встала с кресла, отодвигая все дела на второй план, и схватила письмо. Вскрыв его, взгляд тут же забегал по буквам знакомого почерка. Карло только наблюдал ее реакцию, стоя напротив, и точно зная по эмоциям герцогини, что содержимое письма ей нравится. Ее губы растянулись в улыбке, чаще она делалась шире, иногда щеки розовели и Диана смущалась. Видимо, герцог писал что-то личное. Приятно наблюдать за ответной реакцией, сам Карло стоял, улыбаясь.

— Его Светлость пишет, что все идет хорошо. Они соединились с генуэзцами и направляются в Лукку на помощь им. Там они разобьют флорентийцев.

Диана замолкла, читая дальше, но не произнося вслух. Стефано писал о Франческо Сфорца, которому уже передали послание о встрече, на которой будет присутствовать сам герцог. Идея перекупить кондотьера так и не ушла на второй план. Но Стефано все делает правильно, он хороший стратег, ему виднее. Хотя Диана бы повесила Сфорца на главной площади Милана за предательство.

— Все отлично, Карло, — подытожила герцогиня и уселась на свое место,— я напишу ответ Его Светлости. Пусть гонец ждет.

Карло поклонился и вышел, а она взяла перо и бумагу, не зная, с чего начать.

«Мой дорогой герцог!

Я была рада получить от вас весточку и теперь мое сердце немного успокоилось. Я молюсь ежедневно за вашу жизнь и успех наших воинов. Теперь я буду просить у Господа, чтобы образумил Франческо Сфорца, и тот принял ваше предложение вступить на сторону Ломбардии».

Она задумалась о том, что следует написать о делах, которыми она занимается, но не стала расписывать. Затем написала о том, что скучает и замок опустел, в нем стало холодно. Точно так же, как холодно и одиноко в постели. Щеки опять вспыхнули и Диана улыбнулась.

Закончив письмо, она сложила его, чтобы запечатать, но нахмурилась и открыла опять. Она забыла написать главное, поэтому в конце дописала:

«Хочу, чтобы вы знали, что, к несчастью, я не беременна. Но у нас еще будут дети. Берегите себя, вы нужны мне и вашему народу».

Сложив письмо и поставив на нем печать, она отдала его Карло и проводила того с улыбкой. А затем побежала рассказывать новости Агнессе и Марте.

Диана воодушевилась, на лице появилась улыбка, хотя на теле по-прежнему был надет траурный цвет. Она пообещала Господу, стоя на коленях в часовне, что снимет траур в тот же день, когда вернется ее муж. И тот день станет новым этапом в ее жизни.

А через пару дней в кабинет влетел Карло, который даже не поклонился, а начал говорить с порога: