Страница 25 из 43
Глава 57.1
Стефано молниеносно поднялся на второй этаж замка и быстрым шагом прошел к покоям Дианы. За ним еле поспевал доктор Москатти, он позади что-то говорил о том, что такое бывает… Но герцог его не слышал. В голове была лишь одна мысль- его Диана жива, а остальное они вместе переживут.
Распахнув двери, Стефано влетел к Диане и перед ним возникла тяжёлая картина: темнота окутала эти покои и гнетущая обстановка заставила сердце сжаться. Кто-то всхлипывал, нарушая тишину. Когда глаза герцога привыкли к темноте, он уже был возле кровати и встретился с усталым взглядом своей жены. По ее лицу стекали слезы, оставляя мокрые дорожки. Крупные капли скатывались по щекам и падали прямо на сверток в ее руках, который она прижимала к себе. Ее трясло, Стефано это видел, било сильной дрожью, и он попытался забрать ребенка себе, но понял, что она держит его крепко.
— Он умер,— дрогнул ее голос.
А герцог оглянулся к остальным, которые находились в покоях, и спокойно произнес:
— Оставьте нас.
После этого он тут же посмотрел на Диану, пальцем стер слезу с ее бледного лица. А она продолжила монотонно говорить:
— Это был мальчик. Проклятье забрало у меня моего малыша.
— Такова его судьба, Диана,— твердо ответил он,— мы не в праве что-либо изменить. На все воля Господа.
Она мотнула головой, не желая в это верить, и прижала ребенка к себе еще сильнее.
— Он не должен был умереть,— новый поток слез стал застилать ей глаза, Диана наконец ослабила руки,— посмотри, какой он красивый. Наш сын, Стефано. Это наш сын,— слова давались тяжело, дыхание перехватывало и приходилось останавливаться, чтобы выговорить следующие,— возьми… его.
Маленькое тельце, закутанное в белую простынь, теперь оказалось в сильных руках герцога. Но эта ноша была тяжелее любого меча, который он поднимал во время битв.
Его сын, которого он приказал казнить, будет сниться в самых страшных снах. Любой новорожденный младенец обычно кричит, а его сын тихо лежит с закрытыми глазами и лишь мать всхлипывает и вытирает слезы.
— Мы похороним его с почестями, как и полагается моему сыну.
От слова «похороним» Диана взвыла, снова протягивая руки к ребенку, не желая его отдавать.
— Он только что родился, я еще не насмотрелась на него…
— Диана, он мертв,— произнес герцог, но в итоге сдался и переложил дитя к ней. Она должна с ним проститься здесь, потому что не будет присутствовать на похоронах. Еще несколько недель ее тело должно крепнуть и очищаться после родов.
Они долго сидели в темноте, на кровати, в звуках тихого плача Дианы. Она по прежнему прижимала мертвое тельце к своей груди, губами касаясь его головки. Даже железное сердце герцога от этой картины сжалось. Стефано чувствовал свою вину, но не показывал вида. Зато Диана теперь с ним на всю жизнь. Они проживут в мире и любви, будут вместе править Миланским герцогством и нарожают еще много детей. Ломбардия не останется без наследников.
— Прости,— еле слышно прошептала Диана,— прости, что не подарила тебе сына.
Ответа она не ждала, но Стефано прижал ее к себе, успокаивая и гладя по волосам.
— Такова воля Бога, ты не виновата. У нас еще будут дети.
Она замотала головой, отрицая это или не желая сейчас думать о других детях, когда на руках этот мертвый.
— Теперь ничто не разлучит нас,— он коснулся губами ее лба, отвлекая себя только хорошим будущим, но Диана явно не придавала значения его словам. Она продолжала прижимать ребенка к груди, иногда всхлипывая, временами вытирая слезы с щек, иногда закрывая ладонью рот, когда из него вырывались рыдания. Она была безутешна. Горе окутало замок.
Стефано пришлось оставить ее на попечение Марты и Реджины, которая все еще находилась здесь. А сам спустился вниз, где доктор Москатти ожидал хозяина, так и не догнав его после своей новости о смерти сына. Стефано только сейчас вспомнил, что должен поговорить с доктором, ведь он выполнил приказ, сделал все так, как велел ему герцог.
— Она в горе,— монотонно произнес Стефано, когда оба мужчины зашли в кабинет,— но со временем оно пройдет. К сожалению, новорожденные дети умирают часто, с этим надо смириться.
— Да, Ваша Светлость,— устало кивнул доктор,— я не ожидал, что смерть застигнет малыша еще в утробе матери…
Стефано резко обернулся, пытаясь понять слова врача. Он вопросительно смотрел на него, ожидая продолжения.
— Но судьба этого ребенка была предрешена в любом случае, разница лишь в том, что с таким исходом ваша совесть чиста.
— Вы хотите сказать,— не понял Стефано, — что мой ребенок умер сам?
Доктор Москатти кивнул и развел руками:
— Вы сами сказали, что дети при родах умирают часто. У Ее Светлости был именно такой случай и хоть я не понимаю, как это произошло, но Господу было виднее. Он решил распорядиться его жизнью сам,— доктор перекрестился и прошептал молитву.
Стефано не верил в то, что услышал… Он испытывал смешанные эмоции: облегчение за то, что не взял на себя грех, но в тоже время злость на Бога.
— Возможно, ребенок был инфицирован какой-то болезнью,— сделал заключение доктор,— я думал о том странном отравлении, возможно, это каким-то образом связано, я не знаю. Но в любом случае, со здоровьем герцогини все в порядке, у нее могут быть еще дети. Здоровые дети.
Стефано замер, слушая все это и понимая одну важную вещь: он не обхитрил проклятие, оно сработало первым. Но это к лучшему, потому что теперь точно оно забрало с собой смерть и подарило веру в лучшую жизнь. Наконец можно выдохнуть свободно. А Диана скоро придет в себя, это вопрос времени.