Страница 2 из 43
Диана отвернулась, поблагодарила Агнессу и они пошли дальше.
— Как умер Карло?— снова начала поднимать эту тему Диана,— он мне казался более чем здоровым мужчиной.
А в голове была грусть, что теперь Изабелла свободна. Видел ли ее Стефано, после того, как его жена пропала? Внутри все заскребло.
— Уснул и не проснулся,— Агнесса перекрестилась,— это спокойная смерть, но леди Изабелла очень тяжело переживает потерю.
Диана быстро взглянула на девушку и тут же отвела взгляд. Не верила она ни одному слову! Изабелла при других может и плачет, но Диана была уверена в том, что в одиночестве она празднует свободу.
— Я помолюсь за душу маркиза,— произнесла она,— тогда да, лорд Доменико обязан был поехать к сестре.
Дальше они шли молча, вокруг них бегали дети, смеялись, пытались коснуться Диану, потому что даже для них она казалась святой.
К девушкам подошла Реджина, отдав сладости Ее Светлости, чтобы та могла их угощать. И Диана с радостью отвлеклась на это. А когда мужчины поравнялись с ними, то Амброджо дель Марино откланялся, подставляя локоть дочери. Агнесса присела, выражая свое почтение герцогу и герцогине.
— Леди Агнесса, мы разговаривали с вашим отцом о вас,— произнес Стефано, чем привлек внимание Дианы,— я хочу, чтобы вы стали камеристкой моей жены.
У Дианы отнялась речь, она даже не сразу поняла, что он такое предложил.
Пока шокированная леди Агнесса пыталась ответить, Диана пришла в себя:
— У меня есть Марта, Ваша Светлость.
— Марта уже стара и многое делает не так быстро, как хотелось бы. Тем более, скоро родится ребенок. Ему нужны няни, а вам умелые руки.
— Моему ребенку не нужна няня, ему нужны мать и отец,— Диана понимала, что перегибает палку. Нельзя спорить с герцогом при людях, надо принимать все, что он требует.
А леди Агнесса уже присела перед ним, соглашаясь. Но отказаться она тоже не могла.
— Ваша Светлость,— сменил тон герцог, давая понять Диане, что решение принял он и спорить с ним не стоит.
— Хорошо,— согласилась она,— как вы пожелаете.
— Ваша Светлость, я буду служить вам честно,— Агнесса подошла к Диане и поцеловала ее руку,— клянусь, что стану вам и вашему ребенку опорой.
Диана лишь оценивающе посмотрела на нее и убрала руку:
— Я буду ждать вас завтра с утра в замке.
— Я буду вам преданной, Ваша Светлость.
Она встала, беря под локоть отца и они пошли в другую сторону. Реджина тут же разогнала детишек, оставляя чету Висконти одних. Диана не смотрела в сторону мужа, пыталась до конца осознать все то, что она услышала сначала от Агнессы, потом от него самого.
— Ты злишься?— Говорить он начал первый, подходя к ней, пальцами поднял ее подбородок и заглянул в глаза.
Почему она чувствует себя самой одинокой? Еще перед глазами стоит тот охотничий домик, о котором уже пора забыть, но опять он вдруг вспомнился.
— Я злюсь, потому что мне не нужна камеристка.
— Леди Агнесса прекрасно справиться со своими обязанностями.
Можно было утонуть в цвете его глаз. Ясный цвет, кристально синий, как сапфиры на ее диадеме. И сейчас в его глазах не было ни капли злости, хотя должна быть, ведь она перечит ему.
— Хорошо, пусть будет так.
Покорно Диана разорвала зрительный контакт и хотела отойти, но он привлек ее к себе и прижал к груди:
— Что еще тебя беспокоит?
Он как будто чувствовал ее смятение. Диана снова взглянула в его глаза:
— Поклянись нашим ребенком, что после свадьбы ты больше не встречался с леди Изабеллой?
Взгляд Стефано вдруг стал суров. Ему явно не понравился этот вопрос. Зачем она его задала? Разозлила этим.
— Женщины,— произнес он и выпустил ее из объятий,— мне нет надобности с ней более встречаться.
— Ты не поклялся…
— Я виделся с ней,— отрезал он,— но это была лишь официальная встреча и не более. Я искал тебя даже в Венецианской республике. Мне пришлось ехать к Фоскари. Я чуть не убил Доменико из-за тебя!
Глаза Дианы округлились, этого она не ожидала:
— Но это же не он украл меня?
— Я не верю их семье. Ни ему, ни его отцу, ни тем более Изабелле.
Диана кивнула, услышав эти слова. Он не верит Изабелле, говорит о ней со злостью, а значит, правду. Но он так и не поклялся…
— Если ты хочешь спросить еще что-нибудь, то спрашивай. Не хочу больше говорить о всех этих людях.
— Где Маурицио? Я не видела его, когда ты вернулся в Милан?
— Поехал по моему поручению.
Стефано конечно не будет вдаваться в подробности о поручении. Да это не столь важно. Диана прильнула к нему и обняла крепко-крепко:
— Доверие в семье очень важно,— прошептала она,— ничего не скрывай от меня.
Он тоже обнял ее, а вокруг люди наслаждались семейной идиллией. Если у правителя в семье все хорошо, то они, простые люди, чувствовали себя счастливее.
Праздник длился всю ночь: счастливые горожане танцевали и пили вино за здоровье беременной герцогини и восхваляли герцога в своих песнопениях. Стефано и Диана вернулись в замок раньше, чем простые люди разошлись по своим домам.
Они до сих пор спали в одной постели. И очень часто сон приходил лишь тогда, когда рука Его Светлости касалась живота жены. Герцог чувствовал шевеление ребенка и спокойно засыпал. В эту ночь музыка еще звучала в голове, он видел танцы и огонь, люди веселились и пели песни, все до единого были счастливы. Кроме одно путника, который сгорбившись зашел в город, минуя каменный забор. Лицо путника скрывал капюшон, тело покрывала темная холщовая накидка, а в руке за веревку он держал крест. Этот путник напоминал монаха, сбившегося со своего пути и пришедшего в чужой город. Люди стали оборачиваться, музыка резко затихла, но монах по-прежнему стоял, опустив голову и не двигался.
Стефано первый вышел к нему, встав впереди миланского народа. Он посмотрел влево от себя, желая рукой перекрыть дорогу герцогине. Она не должна идти с ним, не должна рисковать собой и ребенком. Но Дианы не было. В непонимании Стефано обернулся, сталкиваясь с людьми, которые смотрели прямо перед собой, а в их глазах читалась пустота. Где-то вдалеке заплакал ребенок, герцог обвел всех взглядом, пытаясь найти младенца. Но люди как будто не слышали этот крик, стояли молча с поникшими плечами, равнодушием и казалось, что праздника не было вовсе.
Но почему ребенок так сильно плачет? И откуда доносится этот плач? Где Диана? Почему ее нет рядом на своем законном месте?
Взгляд Стефано прошелся по головам людей, в поисках голоса ребенка. Среди толпы кто-то поднял младенца. Мальчика, который кричал сильнее, чем ранее играла музыка. Люди стали расступаться, давая выйти тому, кто держал малыша. И Стефано опешил, смотря на этого человека- старуху, которая опустила ребенка и прижала к себе. Она стояла на стороне миланского народа, но кто тогда стоит против? Стефано обернулся в тот момент, когда монах поднял голову. Герцог желал увидеть лицо, но видел лишь черную пустоту. Это был не монах. И не человек. Это была смерть… Она зашла за ворота Милана…
Стефано проснулся от ужаса и страха, сел на кровати, понимая, что дышит тяжело и часто.
— Что случилось?— Не поняла Диана, привстала и коснулась его плеча, он тут же обернулся.
— Сон, всего лишь дурной сон.
Стефано прижал ее к себе, снова ложась. Он чувствовал ее хрупкое тело, гладил волосы, вдыхал запах. Она живая и теплая, дышит, переживает за него. Тогда почему в своем страшном сне он так и не увидел ее? Что делала смерть внутри Милана?