Проникая в мрак

Часто мы оказываемся в плену обстоятельств, не поддающихся нашему пониманию. Становимся заложниками событий, развитие которых мы не можем предсказать.

Возможно, из-за погоды, в полицейском участке сегодня было особенно людно, и все угрюмо занимались бумажной работой.

Я не был уверен, что охранник на входе был рад моему приходу.

– Пропуск?

– К сожалению, у меня его нет, – коротко ответил я, в мыслях предугадывая его следующую реакцию.

– Без пропуска нельзя, вы это и сами понимаете.

На этом его тучное тело во всей видимости снова провалилась на мягкий стул. Шорох бумаги щекотал мои уши. Делает, вид, что работает.

Не успел я ответить, как возле турникета образовалась небольшая очередь. Слегка поклонившись за принесенные неудобства, я отошел в сторону, выискивая тростью куда встать, чтобы не создавать очередь, и не привлекать внимания, хотя весь план головорезов и был сплошным безумием.

– Сон Хун, это ты?

Внезапно, я растерялся. Знакомый голос как ножом по плоти отозвался в глубине тела.

Облили холодной водой.

Голос Ёны почти не изменился. Сколько же прошло? Три года или больше? А я до сих пор чувствую те самые духи, что блуждали в каждом уголке задрипанной квартирке.

– Вот это да, не ожидала тебя здесь встретить.

– Я тоже, – сказал я, медленно разжав губы.

– Как ты? – почти с заботой спросила она.

– По-прежнему не вижу твоего лица. Впрочем, в этом нет нужды, – безразлично ответил я, хотя внутри бушевал костер злости.

Звук бумаги. Вероятнее всего в ее руке был ароматный кофе без сахара, но с ванильным сиропом. Ёна не обратила внимание на мою колкость. Такой уж она была. Безразлично и малодушной. И как это я раньше не замечал?

Ёна не была красавицей, но ее точно сложно было не заметить – такая девушка словно излучала особую атмосферу. Думаю, мужчины вокруг это чувствовали. Не исключено, что в ее постели приятно и тепло. Она была из тех женщин, гонявшихся за мужчинами, из тех, что начинают сердиться, если окружающие не носят ее на руках. И я перестал, после затяжной депрессии.

–Что ты здесь делаешь? Как дела у мамы? Она удалила эту язву с желудка?

Я вытянул руку вперед, чтобы прекратить этот бесконечный поток расспросов. Это было ни к чему.

– У мамы все хорошо, -коротко ответил я, медленно вдавливая трость в мелкую впадину в полу. Интересно, как она сейчас выглядит? Сделала ли модную пластическую операцию на двойное веко13? Или сохранила лицо гладким и естественным?

Я вряд ли это узнаю.

– Классный значок кумихо14. У моей племянницы точь в точь такой.

Мягкое касание ладони по правому карману пиджака и мое тело неприятно напряглось. Эти касание мне были неприятны, если не отвратны. Да, Ёна какое-то время пыталась ужиться со мной после случая в метро, и вроде это было искренно и честно. Но с тех пор утекло много воды, да и не думаю, что ее родители оценили бы потенциального зятя, который слеп не только в человеческих душах, но и в реальной жизни.

Если уж Вселенная свела нас не в любви, то по крайней мере, это был знак, что моя бывшая возлюбленная сможет хоть как-то посодействовать мне в моем деле.

Нет, это было не моим делом.

– Я бы хотел попасть внутрь, чтобы запросить свою форму, но не могу.

– Зачем это она тебе вдруг внезапно пригодилась? – искренно удивилась она, хлюпая свежей взбитую пенку кофе. Я промолчал. Намеренно. Наверняка она почувствует неловкость, и захочет сгладить ее, позволяя мне уйти от ненужного вопроса.

– Честно говоря, тебе нужно подойти в административно-хозяйственный отдел, вероятнее всего старая амуниция находится где-то на складе, возможно, твою нашивку смогут отыскать.

– Спасибо, но все же, я был бы благодарен, если бы ты помогла мне провести через турникет, – указал я тростью в сторону входа.

– Хмм, можно попробовать, но в обмен придется кое-что оставить.

– Ты серьезно? – не мог поверить я своим ушам. – По-моему, в свое время я отдал тебе все, что у меня было. Даже сердце, как бы это банально не звучало.

Бумажный стакан отлетел в мусорный бак. В голове сразу предстал образ Ёны, слизывающей остатки молочной пены с губ.

– Ты прав, ничего не нужно.

Переговорив с охранником, и расписавшись в бланк журнала, я попал внутрь. Ёна учтиво водила моей рукой по бумаге, все еще воспринимая меня как немощного человека, но я не стал возражать, именно это мне было и нужно.

Попав в здание, не спеши. Иди медленно, активно работай тростью, можешь даже вытянуть руки и просить людей о помощи, но ни в коем случае не показывай, что ты хорошо ориентируешься в пространстве.

Полицейский участок был и вправду мне знаком. Если за четыре года здесь не проходил капитальный ремонт, то стены должны были оставаться серыми. Запах в некоторых местах отдаленно напоминал смесь штукатурки, с пропитанным кофейным запахом. Кофейня Старбакса находилась прямо на нулевом этаже, и не редкостью было заметить огромные очереди в обеденные часы.

– Ты… сам сможешь дойти? – неуверенно произнесла Ёна, после того, как мы завернули за первый за угол. – Мне просто нужно в другую сторону. До девяти часов нужно сдать отчет по одному делу.

Я слегка кивнул и попрощался с девушкой, с которой еще четыре года назад делил одну кровать. На старой квартире оставалось ее нижнее белье, затерянное одной бурной ночью, но найти его у меня не было шанса .К тому времени на моих глазах была проведена вторая по счету операция на глаза.

Надеюсь, новый хозяин, восхитился находкой больше, чем кто-либо другой. Или хозяйка..разве у женщины нет фетишей, как и у мужчин?

Дойди до кабинета, и будем надеяться, что там ты встретишь бывших сослуживцев.

Сам полицейский участок напоминал запутанную форму туннелей с возможными входами и выходами. Пусть я не был здесь давно, но все же ноги сами волокли меня по длинным коридорам. А все благодаря шуму лифтов, которых на этажах было по несколько штук, а если быть точным, то практически за каждым новым поворотом располагался лифт. Если память мне не изменяет, то ровно через три поворота будет тупиковый кабинет, как раз тот, что детективы используют для своей рутинной работы. Я сомневался, что смогу встретить всех своих бывших сотрудников по академии, наверняка, многих из них расформировали в другие районные центры полиции.

Несмотря на зарядивший после обеда дождь, время от времени колотящий в окно, внутри было непривычно тихо, но ненадолго.

Трость уперлась в дверь. За ней что-то громко и активно обсуждали. Не дожидаясь приглашения, я шагнул вперед.

– Глазам своим не верю, Сон Хун, ты ли это?

– Это же герой нашей полиции! Ынсоп, сходи вниз за кофе! Быстрее!

По ощущениям, я был окружен знакомыми, и незнакомыми голосами.

Немного растерявшись, кто есть кто, я лишь сделал маленький кивок. Раньше мне нравился офис ранним утром – тишина и цитрусовый запах чистящего средства, сероватый свет, ложащийся на пыльные компьютерные мониторы.

– Все, кто не знает, знакомьтесь, это – Сон Хун. Герой нашего времени. Будучи только поступившим на службу, проявил храбрые качества, и остановил преступника. К сожалению, не без последствий.

– Давайте не будем о грустном, – прервал я сразу же скучную беседу, прокручивая все возможные варианты развития событий.

Уверен, что никто не будет против поговорить с бывшем сослуживцем, угостись чаем или кофе. Выжидай, но не тяни резину. Как почувствуешь, что готов – приступай согласно нашим договоренностям. И без шуток.

Если бы не разгар рабочего дня в суетный понедельник, то сейчас вместо кучи кип различных бумаг, канцелярских предметов, и гудящих компьютеров, на столе непременно разложились бессчетное количество бутылок соджу с разным послевкусием. Для особых любителей – пиво. Я скучал по этому месту. Пусть даже большую часть времени я провел в качестве практиканта. Слепой детектив – нонсенс для полиции. Я согласился уйти без лишних слов. Но я был безмерно благодарен ребятам из полиции, что они считались со мной на равных.

13

“Европеизация” век модная в Корее

14

Кумихо – существо из корейской мифологии представляющее собой женщину или мужчину-оборотня, способную превращаться в лису с девятью хвостами.