Страница 15 из 19
– День добрый! – кивнул полицейский и направился ко мне, на ходу представляясь: – Участковый оперуполномоченный Казанцев Игорь Максимович.
– Вы наш участковый? – поняла я. – Что-то случилось?
– У меня? – удивлённо приподнял он брови. – Я думал, что это у вас муж пропал.
Откуда мне было знать, что несколько резких слов пробудят в соседке-пенсионерке такую жажду деятельности? Оказывается, Вера Ивановна успела уже и к Галине Львовне домой наведаться, и в клубе побывала, и даже к участковому сама сбегала на мою проблему пожаловаться.
– Тётя Вера и мёртвого из могилы поднимет, ей только повод дай, – усмехнулся участковый.
– Тётя Вера? – переспросила я.
– А вы раньше в городе жили, да? – улыбнулся Казанцев. – В деревнях и сёлах всё по-другому. Здесь половина населения друг другу родственники, а остальные всё обо всех знают. Она моя тётка по матери. В участок как к себе домой ходит по любому поводу. Так у вас муж пропал или нет?
Мне оставалось только обречённо вздохнуть и впустить гостя в дом – не держать же его на жаре. Дело-то к полудню уж шло, солнышко хорошо так припекать начало. Пригласила в гостиную, в двух словах обрисовала ситуацию, исключая мистическую сторону проблемы. Да, я повелась на слова Веры Ивановны о том, что Галина на моего мужа положила глаз. Да, приревновала. Да, вчера вечером нагрубила этой даме, когда она приходила просить моего мужа помочь с декорациями. Вечером мы с Толей на этой почве поссорились. А ночью ребёнок раскапризничался, и Власов повёл себя совершенно неадекватно.
– Да он перепсихует и вернётся, – уверенно добавила я к скромному описанию случившегося. – Просто возраст, смена обстановки, с бизнесом там тоже… Он нормальный, правда.
– То есть заявление вы писать не будете? – уточнил племянник Веры Ивановны. – Я не настаиваю, но поймите меня правильно – без причин такие взрывы эмоций не случаются. Вам лучше знать своего мужа, конечно, но речь ведь не только о нём идёт. Сколько вашему сыну?
– Четыре месяца.
– А питание?
– Я сама кормлю.
– Ну вот. А в ваше отсутствие он что есть будет?
– Толя умеет детское питание разводить.
Казанцев посмотрел на меня долгим взглядом и вздохнул.
– Дело ваше, но я бы посоветовал не затягивать с заявлением. Вы сами говорите, что муж ведёт себя неадекватно, а если он в такую погоду в машине ребёнка оставит? Представляете, чем это может закончиться?
Он всё-таки настоял на том, чтобы я написала заявление. Я снова разревелась – у нас и так в семье разлад, а я Толю ещё и под паровоз правоохранительной системы толкаю. Он ведь окончательно во мне разочаруется после всего этого. А участковый сверху ещё порцию соли на рану высыпал:
– Вы полы в доме всегда моете после семейных ссор?
– В смысле? – не поняла я.
Он кивнул на мокрое пятно, оставшееся по низу шторы после купания Нефёда, а потом ещё вынул из кармана носовой платок, наклонился и провёл им по линолеуму.
– В подобных ситуациях мамочки обычно не о чистоте в доме беспокоятся. Я ни на что не намекаю, но если ваш муж так и не объявится, то вы будете первой в списке подозреваемых. Послеродовая депрессия иногда толкает женщин на странные поступки.
У меня от этих его слов аж вскипело всё внутри.
– Хотите сказать, что я убила мужа и сына, тела вывезла и спрятала, а теперь несчастную из себя изображаю? Вы в своём уме?
– Так все говорят, а следствие потом выясняет неприглядные факты, – пожал он плечами. – Извините, обидеть вас не хотел, но проверяться будут все гипотезы. Просто предупредил.
Он ушёл, а меня после этого трясло ещё долго. Хотелось только одного – чтобы Власов вернулся немедленно. Я ему позвонила уже раз сто, наверное, а после ухода участкового позвонила ещё и Сергею. Рассказала всё – и про Белену, и про её очередную сказку. Серёжка тоже разволновался и пообещал, что понаблюдает за нашим домом в Мухино. «Семёныч у дочки гостит, Батона соседи кормят… Короче, я маякну, если Палыч здесь объявится», – это всё, чем он мог мне помочь.
А ещё я позвонила Серебрянскому – он хоть и работает на Олега Карпунина, но консультацию-то простенькую мне дать может. Обрисовала в двух словах ситуацию и спросила, как мне себя вести, если меня обвинять начнут. «Ну это ваш участковый явно перестарался с гипотезами. Скучно ему, наверное», – усмехнулся в ответ Руслан Владимирович и посоветовал поменьше волноваться, а то молоко пропадёт. Сказал, что для подозрений основания нужны, а чистый пол таким основанием не является. Вопросы будут, да, но паниковать по этому поводу не надо. Разрешил звонить ему в случае необходимости.
Пока я размышляла о том, кого ещё надо поставить в известность, Серебрянский успел доложить о моём звонке Олегу Григорьевичу Карпунину, и тот соизволил позвонить мне сам.
– Эля, здравствуй. Мои ребята вели Власова до Тамбова. Машину он бросил возле гостиницы Театральной. В гостиницу не заходил.
– А зачем вы вообще за ним следили? – раздражённо поинтересовалась я вместо благодарности.
– Это наши с ним дела, тебя они не касаются, – в том же тоне ответил Карпунин. – Спасибо сказала бы.
– За что? – уточнила я. – За жизнь под вашим пристальным присмотром? Сейчас просто лопну от благодарности.
Он проигнорировал мою язвительность и поинтересовался, нужна ли мне какая-нибудь помощь. Я сначала хотела послать его к чёрту, но вовремя сдержалась.
– Нужна, Олег Григорьевич. Помните, вы мне рекомендовали чёрную ведьму Марию, которая не захотела у вас на поводке бегать?
– Помню. И?
– Ну так вот она и есть ваше фамильное проклятие. На вашей семье печать чёрной магии. До тех пор, пока один член семьи таким колдовством занимается, возмездие за его грехи по остальным родственникам бьёт.
– Она нам не родственница, – возразил Карпунин.
– Это тело вам роднёй не приходится, а дух в этом теле той самой девочке принадлежит, которую Белена триста лет назад у нищих родственников барина Мухина выкрала. Помните такую девочку? Машенькой её звали. Вы ведь хорошо историю своего рода изучили. Ну так вот Машенька эта с подачи Белены в чёрное колдовство влезла, и не умерла, как все думают, а до сих пор скачет из одного тела в другое.
Карпунин помолчал немного, а потом спросил:
– Ты сколько выпила, дура?
– Я вообще-то мама кормящая, мне пить нельзя, – сообщила ему я. – Трезвее некуда просто. Я бы и сама эту дрянь поискала, да у меня без способностей это вряд ли получится. Есть подозрение, что Власов с её подачи внезапно из ума выжил. И Белена, кстати, с того света вернулась как по заказу. Если хотите помочь, поднимайте на ноги всю свою армию экстрасенсов, и пусть они ищут не Толю, а очень сильную чёрную ведьму. Полагаю, вместилище она сменила, так что задачка будет не из простых. А если заодно найдёте способ Машеньку свою упокоить, я вашей должницей по гроб жизни буду. В ближайшее время попытаюсь как-то свои способности вернуть, так что сочтёмся.
– Ты уверена в том, что говоришь? – недоверчиво осведомился Олег Григорьевич.
– Насчёт Власова не очень, а по поводу вашего родства с Марией сомнений нет никаких, – подтвердила я свои слова. – Я всё сказала, а дальше сами решайте, что с этой информацией делать. Если кому-то нужны будут подробности, пусть звонят мне в любое время.
Вот так. Белена хотела, чтобы я бездействовала и старательно постигала магические науки? Ну так я ведь ничего и не делаю. За меня другие впрягутся. Карпунин точно сложа руки сидеть не будет – ему это фамильное проклятие хуже нарыва на пятой точке. Я, конечно, приврала насчёт того, что колдовство Марии по кому-то там бьёт, но нужно же было какой-то стимул человеку дать. К тому же, от чёрной магии чего угодно ожидать можно, так что моё маленькое враньё вполне может оказаться правдой.
Перезвонила ещё раз участковому и сообщила, что знакомые видели Власова в Тамбове. Сказала, где стоит наша машина – пусть полиция дальше сама носом землю роет. Если у Толи просто случился нервный срыв, я придумаю способ оправдаться. Ну или мы опять поссоримся – это уже неважно. Лишь бы мои мальчики нашлись живыми и здоровыми. Казанцев попросил не срываться в Тамбов – мне сообщат всю информацию, какая будет. Я честно пообещала никуда из Мизгиревки не отлучаться и оставаться на связи.