Страница 3 из 14
Клоп.
По приезде в Москву Катерина рассчитывала на краткосрочный отпуск. Ну вот хотелось девушке в Сочи смотаться, на камешках полежать, хвостом покрутить – дело молодое и кошке понятное.
Но вместо Сочи её отрядили в группу, которая вела наркоторговца. О нём уже шёл слух по Москве, но:
«Не царское это дело, о всякую шелупонь руки марать. Пусть менты поработают», – решили на Лубянке.
А вот барыгой, что продавал контрамарки, у Большого театра, втридорога, заинтересовались. Этот бизнес курировали комитетчики, так как «билетёр» часто имел дело с иностранцами, которые прямо-таки мечтали попасть в царство Мельпомены.
А где актриски там и секс, которого, как известно, в СССР и не было вовсе, а вот вербануть нужного информатора из числа забугорных гостей можно было запросто.
Интересы пересеклись и, скривив рожу, будто за щекой у него был ломтик лимона генерал Таманцев, отведя взгляд к окну, негромко через губу, заявил:
– Катерина, вот полковник МВД, – за столом сидел средних лет мужчина невзрачного вида в сером костюмчике, с совершенно недружелюбным взглядом. – Поступаешь в его распоряжение.
Когда практикантка выкатилась в приёмную, генерал преобразился:
– Сергей ты знаешь, чья она дочь?
– Ты хочешь сказать…, – удивлённо начал мужчина.
– Да, – и показал указательным пальцем в потолок, а потом приложил к губам, выразительно поведя глазами по интерьеру служебного кабинета.
– Тогда на кой хрен она мне нужна, – беззвучно губами и мимикой, одним дыханием прошептал, прошедший с Таманцевым не одну горячую точку товарищ, такой же волчара, как и сам хозяин кабинета.
Генерал махнул рукой и также беззвучно заявил:
– Она одна десятерых стоит. Благодарить потом будешь.
– Чем и как?
– Водкой, конечно, и банькой с девками, – улыбнулся Таманцев.
***
Конопляный торговец оборзел до невозможности и не стеснялся барыжить травкой прямо на театральной площади.
Катерина в броском костюмчике, модном в среде «золотой» московской молодёжи с презрительным выражением на холёном лице, и чуть подрагивающими кончиками пальцев подошла к барыге.
Четверо ментов из центрального аппарата расположились на солидном расстоянии и заподозрить их в причастности к органам было нереально, скорее к таким же барыгам или фарцовщикам.
– Почём баш? – дамочка опасливо озиралась по сторонам.
Холёное личико, серёжки и сумочка явно из-за бугра. Всё говорило о том, что денежки у мамзельки водились.
Красноватые глаза, расширенные зрачки и потрясуха рук:
«Наш клиент», – безошибочно определил торговец.
– Червонец. Коробок. В коробке грамм.
Дамочка трясущимися от волнения руками вынула из сумочки пухленький такой кошелёк:
– А не дороговато…
Барыга уже понял, что клиент у него на крючке и наживку заглотнул.
«Ишь, как глазёнки забегали и ручки затряслись. Точно наш клиент», – мысли роем закружились в его голове.
– Иди, мороженое купи детка, копейки стоит, – презрительно поморщился клоп, почему-то именно эта зверюшка всплыла в мозгу Кати Козловой. – Пломбир или эскимо, что любишь? Ломает? – участливо прошептал мужчина.
Девица часто закивала головой и поспешила раскрыть свой «лопатник». Руки у неё тряслись. Пухленький кошель ходил ходуном и не желал раскрываться.
Наконец, дама глубоко вздохнула и вместо того, чтобы достать деньги предложила:
– Давай за четвертак три коробки. Не хочу здесь отсвечивать. Товар хоть у тебя нормальный?
Юная практикантка, командированная в помощь жлобам из центрального аппарата МВД, искусно изображала из себя начинающего торчка, который ужасно волнуется и собирается совершить нечто незаконное, по тяжести сопоставимое с убийством президента Кеннеди.
– Не здесь, – прошипел клоп, – иди за мной дура.
– Да, да, конечно – пробормотало трясущееся мелкой потрясухой создание, неуклюже и торопливо пряча кошель обратно в боковой карман пиджачка.
Прижимая рукой пухлик с немалой сумой советских дензнаков, Катерина в глубине души плотоядно облизывалась, понимая, что бумажник из коричневой кожи с тиснениями в виде башни Кремля засвечен и жертва уже почти в её руках.
Клоп, потащился в сторону укромного места, подальше от праздношатающихся прохожих и прочих туристов из наших краёв и забугорных стран.
Получить по голове юная нахалка не опасалась потому, что специфические навыки ей вбил чуть ли не с пелёнок отец, а потом и мама, а уж в Академии просто закрепили и отшлифовали.
Группа прикрытия дёрнулась было к ней, но условный жест остановил их, и они ограничились только наблюдением на весьма почтительном расстоянии, остановившись у киоска с мороженым и создав там очередь из жаждущих освежиться граждан.
На горизонте нарисовался пеший наряд ППС. Два парня с сельскими харями в шинелях, подпоясанных портупеями. Из-под сдвинутых на затылок шапок выбивались наружу соломенные кудри.
«Двое из ларца, одинаковы с лица, – невольно подумала девушка, – вот сейчас прямо среди площади начнут дрова месить и тесто рубить»
– Менты! – ужас прямо-таки плескался в глазах начинающей наркоманки, готовой броситься прочь со всех ног, вместе с её лопатником.
А вот этого, торгаш допустить не мог. Её денежки он уже считал своими, а терять своё бабло он решительным образом не желал.
– Всё нормально. Не дёргайся, – клоп даже глазом не моргнул. – Давай деньги.
Двадцатипятирублёвая, извлечённая из кошелька, перекочевала в лапу торговца. Три спичечных коробка он сноровисто сунул в руку девушки, которая на автомате открыла один. Внутри оказался квадратный брикетик, похожий на застарелую ириску с зеленоватыми вкраплениями.
«Не обманул. Натуральный гашиш. Даже запах специфический чувствуется, – уж в чём другом, а в наркоте её разбираться учили. – Скорее всего, откуда-нибудь из Узбекистана или Казахстана. На Тувинский, «ириска» явно не тянула».
«Всё, пора заканчивать комедию», – молниеносный удар в пах скрутил клопа поперёк. Размахивать корочками и кричать милиция Катерина могла, но попросту не успела.
Дуремар её опередил и заверещал как недорезанный кролик:
– Милиция! Грабят!
«Ну что ж, тем лучше», – подумала практикантка, вывернув руку торговца особым приёмом, которым милиция вряд ли пользуется.
Наркоторговец скрежетал зубами, шипел, но взывал к блюстителям правопорядка. ППС-ники почти что бегом приближались к ним.
То, что произошло далее, никак не входило в планы Катерины, потому что подскочившие «двое из ларца» с ходу попытались скрутить не клопа, а её.
Поняв, что всё только начинается, юная Комитетчица, выпустив кисть барыги, отточенным пируэтом ушла в сторону.
«Ну что ж будем ловить гадюку на живца. Прости змеючка, что сравниваю тебя с этой падалью», – подумала девушка.
– В чём дело гражданка? – воскликнул один из сотрудников. —Документики предъявите.
– А вы лучше, товарищи милиционеры, проверьте вот этого подозрительного субъекта, – кивок в сторону барыги, который медленно и никого не опасаясь поднимался на ноги. – У гражданина наркотики. Досмотрите его, а то, как бы у вас неприятности ни образовались.
– Слышь, девка, – сержант придвинулся к Козловой и тихо, чтобы не привлекать внимания заявил: «Шла бы ты отсюда по-хорошему. А мы без тебя разберёмся».
– Не пойдёт, – заметила юная практикантка. – Очень мне интересно на ваши доблестные действия посмотреть и куда вы этого мизерабля доставите.
– Какого ещё мизерабля, – вмешался уже младший сержант. – Мы и слов-то таких не знаем. Подозрительно выражаетесь гражданка. Да ты пьяная, наверное? А ну-ка, давай пройдём с нами в отделение. И больно физиономия мне твоя знакома. Уж не проходила ли ты по ориентировке, вчерашней, по грабежу. Вася! – он повернулся к напарнику, – Что думаешь?
– Точно она, помада на губах фиолетовая!
– Помада у меня не фиолетовая, – возразила Катерина, – А вот вам я настоятельно рекомендую обратить своё внимание на означенного товарища, которого я пыталась задержать.