Происхождение христианства в свете рукописей Мёртвого моря

Окончательная канонизация ветхозаветных книг связана с деятельностью так называемых масоретов (иудейских ученых-богословов VII—IX вв. н. э.). Последние занимались приведе­нием в порядок библейского текста сообразно с масорой, т. е. в соответствии с традицией или преданием. Многочисленные варианты библейских текстов, не включенные в ветхозаветный канон, были объявлены еретическими и тщательно уничтожались представителями еврейского духовенства. Результатом этого явилось полное единообразие всех экземпляров библейских книг, что использовалось духовенством в качестве основного аргу­мента божественного происхождения канонического (масоретского) текста. Положительная сторона деятельности масоретов заключалась в снабжении канонического текста Ветхого завета надстрочными и подстрочными значками, обозначающими уда­рение, гласные звуки, долгие и краткие и т. д. Кроме того, в своем стремлении сохранить неизменность канонического текста масореты подсчитывали в нем количество совершенно одинако­вых мест, устанавливали число стихов, слов и букв в отдельных книгах. Вся эта работа помогла ученым нового времени тщатель­но исследовать текст Ветхого завета.

Найденные библейские тексты содержат богатый материал для научного исследования «священного писания». Они подтвер­ждают правильность ряда выводов библейской критики. Руко­писи, обнаруженные в Кумране, относятся к периоду, продол­жавшемуся от конца III в. до н. э. до 68 г. н. э., а тексты, най­денные в пещерах Вади Мурабба’ат, относятся к более позднему времени, по-видимому, к первой половине II в. н. э. До открытия документов с побережья Мертвого моря наиболее древней биб­лейской рукописью, сохранившейся до настоящего времени, была масоретская Библия, датируемая второй половиной IX в. и хра­нящаяся в Британском музее. Следовательно, суммарно период в тысячу лет отделяет найденные свитки от дошедшей до нас древнейшей масоретской рукописи Библии. Находки в Иудейской пустыне значительно дополняют наши сведения по вопросу о вре­мени написания отдельных библейских книг и становления вет­хозаветного канона.

Исследование найденных библейских текстов показало, что кумранские рукописи во многом расходятся с масоретским текстом, а мурабба’атские, наоборот, совпадают с ним. Отсюда вытекает, что кумранские рукописи в отличие от мурабба’атских предшествуют составлению канона. Тем самым подтвердился прежний вывод библейской критики о том, что составление вет­хозаветного канона в основном закончилось к концу I в. н. э., что вплоть до этого времени библейский текст подвергался пере­делке. Кумранские находки подтвердили также мнение многих ученых, что в основе греческого перевода Библии (Септуагинты) лежал не канонический текст, а какой-то более ранний древне­еврейский оригинал. Кроме того, сопоставление открытых руко­писей с нынешним вариантом Ветхого завета дает основание для утверждения, что масоретский текст, как и греческий перевод Библии, восходит к какому-то весьма древнему оригиналу. Таким образом, новые свитки полностью опровергают тезис богословов Q о неизменности и святости масоретского текста.

В пещерах Иудейской пустыни обнаружено большое количество комментариев на биб­лейские книги. Как справедливо отметил И. Д. Амусин, комментарии занимают промежуточное положе­ние между библейскими текстами и собственными произведе­ниями кумранской общины. Дело в том, что они содержат комментируемые библейские тексты, но, с другой стороны, в них отражены идеологические воззрения кумранитов.

Комментарии плохо сохранились, от них дошли лишь незна­чительные фрагменты. Исключением в этом отношении является комментарий на книгу Аввакума, который относительно неплохо сохранился. В настоящее время длина свитка составляет при­близительно 1,5 метра, а ширина—13 сантиметров. Первона­чально же он, по-видимому, был длиннее на 15—18 и шире на 5 сантиметров. Начало текста потеряно, а в сохранившихся столбцах отсутствуют конечные строки.

Все произведение составлено по следующему принципу. Ком­ментатор цитирует текст книги пророка Аввакума (Хабаккука), причем, как правило, приводит лишь несколько слов. Затем каж­дая цитата подвергается толкованию, которое связывается с современными комментатору событиями и обстоятельствами и рассматривается под углом зрения исполнения предсказаний пророка. При изложении материала комментатор пользуется исключительно псевдонимами, иначе говоря, он не называет никаких собственных имен отдельных личностей или группи­ровок.

Ни одна рукопись, найденная на побережье Мертвого моря, не может сравниться с Комментарием к Аввакуму по богатству имеющихся в нем намеков на исторические события. Она пред­ставляет ценность и для ознакомления с историей кумранской общины. Несмотря на туманную форму изложения, очевидно, что в Комментарии к Аввакуму рассказывается о преследова­ниях сектантов со стороны первосвященников, о разногласиях по религиозным, а следовательно, и по социально-политическим вопросам. Поскольку этот комментарий относится к числу позд­них произведений секты, то следует предположить, что в нем отражены события второй половины I в. до н. э.

В 1956 г. Джон Аллегро впервые опубликовал фрагмент ком­ментария на книгу пророка Наума (4Qp Nahum). В нем в от­личие от других кумранских рукописей встречаются имена исто­рических лиц — Антиоха и Деметрия, царей Селевкидской Сирии. Отрывок, опубликованный Аллегро, представляет собой лишь часть найденного документа. В 1961 г. Я. Лихт опублико­вал еще три фрагмента этого комментария. В новых отрывках отражена политическая борьба между какими-то группировками, которые зашифрованы под условными наименованиями «Эфраим» и «Менашше».

Из комментариев на Псалмы особенно большой интерес представляет комментарий на 37-й псалом. Четыре отрывка из этого комментария опубликованы Аллегро. В них настойчиво проводится идея дуалистической борьбы добра против зла. Много говорится о преследованиях «праведного учителя» со сто­роны «нечестивого жреца». Из комментария видно, что «пра­ведный учитель» принадлежал к священническому сословию. Секта именуется здесь «общиной бедняков». В комментарии со­держатся эсхатологические представления, в нем говорится о предстоящей войне «сынов света» против «сынов тьмы». Эта война будет длиться сорок лет и завершится окончательной гибелью последних. Заслуживает внимания и то, что в коммен­тарии на 37-й псалом, как и в комментарии к Науму, встре­чаются символические термины «Эфраим» и «Менашше».

К группе кумранских комментариев относится так называе­мый Флорилегиум (4Q Florilegium). В этом документе коммен­тируются цитаты, собранные из различных библейских про­изведений. Для комментария характерна яркая эсхатологическая направленность.

Рукопись Устава дошла до нас в двух фрагментах, составлявших первоначально один свиток из пяти сшитых вместе кусков кожи. Длина обеих частей достигает 1,86 метра, а ширина — приблизительно 24 см. Начальная часть рукописи отсутствует. В свитке одиннадцать столбцов, в каждом из которых — два­дцать шесть строк. В нем встречаются различные исправления и добавления, сделанные разными людьми. Это говорит о том, что свиток находился в употреблении на протяжении длитель­ного времени.

Устав представляет собою совокупность правил, поучений и наставлений, регламентирующих жизнь кумранской общины. Ко времени его составления секта, очевидно, прошла длительный путь своего развития. Отсюда вытекает, что воспроизведенные в Уставе порядки явились результатом предшествующего про­должительного периода существования общины. В Уставе не­сомненно содержится ряд интересных сведений относительно организации, законов и обычаев обитателей Кумрана.

К уставу общины примыкает другой документ, условно называемый текстом «Двух колонок». Речь идет о фрагменте с двумя столбцами текста, первый из которых насчитывает 29 строк, а второй — 22. Установлено, что фрагмент происхо­дит из первой пещеры. В 1950 г. он был приобретен Палестин­ским музеем. С внешней стороны фрагмент весьма близок к руко­писи Устава. Проявлением этой близости является сходство кожи и почерка обоих документов. Некоторые ученые полагают, что эти рукописи были в свое время сшиты в один свиток. К такому заключению они пришли на основе следов прошивки в месте предполагаемого соединения фрагмента с основным свит­ком. Среди ученых отсутствует единство взглядов по вопросу о взаимоотношении этих документов. Одни исследователи утвер­ждают, что текст двух столбцов составляет часть Устава общи­ны, другие считают такое предположение необоснованным.