Страница 10 из 14
– Я по заказу рисую картины с фотографий. Можешь оставить мне фото вашей пары, и я изображу его на холсте хоть маслом, хоть графикой или даже акварелью. На твоё усмотрение. Размер и рамку подберём.
Я в недоумении оглядела помещении галереи, где мы находились и не могла взять в толк, как Вики умудряется совмещать выставку больших картин с мелкими работами по частным заказам.
– У меня своя художественная мастерская, а здесь выставка солидных работ, которые могут заинтересовать потенциального финансово-независимого покупателя, – мы понимающе переглянулись. А я про себя отметила, как ловко и главное культурно она высказалась о толстосумах. Не то, что прямолинейная я. Сразу видно, что девушка привыкла общаться с подобными людьми и научилась изящно жонглировать тонкостями этикета.
После предложения Вики, у меня в памяти очень даже кстати всплыло на поверхность моё самое любимое фото, сделанное на Гавайском острове Ланаи. Мы с Эдрианом на пляже у самой кромки воды, закатное небо на фоне, он подхватил меня под попу, а я, придерживаясь за крепкие плечи руками, склонилась к нему для поцелуя. Глаза в глаза, щемящая искренняя нежность и обнажённое доверие друг к другу.
Глядя на фото со стороны, можно подумать, что мы влюблённые по уши молодожёны. Кто-то из персонала виллы тогда сделал целую серию снимков нас двоих на пляже, где мы хохочем, дурачимся, бежим навстречу или наоборот друг за другом. Было и такое, что я валялась поваленная на песок, а Эдриан нависал сверху. Но всплывшая первой в памяти фотография – моя самая любимая. Она не просто излучает любовь, а будто дышит ею, живёт, переполняется и тогда дарит окружающим избыточные счастливые лучики. Но сама суть любви только между двумя людьми, запечатлёнными на снимке.
Я, порывшись в своём телефоне, отыскав нужное мне фото, продемонстрировала его художнице. И едва глянув на него, она воскликнула:
– Ого! – более глубокий взгляд в мою сторону, и я снова поразилась тому, что на лице у молодой девушки глаза отражают пресыщенную опытом и прожившую нелёгкую жизнь старушку. – Восхитительная фотография, Ана. Предупреждаю, что возможно не смогу передать всю глубину ваших чувств, но обещаю хорошенько потрудиться над этим.
Мы договорились о размерах рамки, сроках и стоимости заказа. Когда Вики упомянула, что выполнение заказа займёт около недели, максимум двух, чтобы картина просохла, я поначалу сильно расстроилась. Ведь до возвращения Эдриана оставалось всего-ничего. Но Линда не дала скатиться в уныние и настояла на покупке именно этого подарка. Доверяя чувству прекрасного подруги, я согласилась. К тому же альтернативы у меня в любом случае не было. Я оставила домашний адрес, чтобы заказ доставили в пентхаус, указав наши с Эдрианом имена. Не знаю, зачем я продублировала имя Эдриана в качестве получателя посылки, но жизнь показывает, что всё что происходит с нами – глупыми человечками – не зря.
– Занятная девушка, – озвучила мои мысли Линда, когда мы ехали домой уставшие до чёртиков, но довольные тем, как прошёл наш совместный день.
– Привет, сладкая, – в трубке раздался родной чарующий голос, – чем занимаешься?
Я для верности глянула на часы, хотя мне это было не нужно, ведь давным-давно лежу на кровати и жду ежевечернего звонка от трудоголика-жениха, чтобы затем погрузиться в сновидения.
– Привет. Почему так поздно звонишь, в Нью-Йорке должно быть глубокая ночь?
– Так получилось. Засиделись за бумагами.
– Ни за что не поверю, что два дряхлых старикашки допоздна торчат на работе.
– Не злись, сладкая. И где твои манеры? Нельзя называть уважаемых людей, которые к тому же владеют компанией, где ты трудишься и ежемесячно получаешь зарплату, старикашками.
– Хорошо, пусть не старикашки, а забелённые сединами многоуважаемые старцы. Но они точно не сидят до глубокой ночи в офисе, зарывшись по самые уши в бумаги.
– Моя вредная девочка выпускает иголки. Сдаётся у тебя скопился избыток напряжения, который жизненно необходимо нейтрализовать.
Его голос приобрёл искушающие порочные нотки, а моё влагалище в ответ начало призывно сокращаться.
– Секс по телефону сегодня отменяется, – у нас его вчера хватило с избытком, но должного эффекта он, как ни странно, не произвёл. Я бы даже сказала, что достигнутый результат оказался прямо противоположным. С самого утра мои нервы взвинчены до предела и вчерашняя разрядка, подаренная собственными пальцами при участии голоса Эдриана звучащего в телефонной трубке через всю страну, только более ясно продемонстрировала мне, как сильно я нуждаюсь в живом присутствии мужчины рядом со мной.
– Без тебя всё не так, – жалобным голосом попыталась внести ясность.
– Знаю. Я тоже скучаю. Осталось недолго.
– Мы опять не успеем съездить к твоим родителям на праздники.
Эдриан хохотнул: – Я более чем уверен, что ты ни капли не расстроилась данному обстоятельству. Но признаться рад, что ты используешь любые ниточки, лишь бы заполучить меня в своё полновластное и единоличное владение.
После его слов шальная улыбка расцвела на моем лице, а ноги вытворяли непонятные кульбиты в воздухе, пока я лежала спиной на кровати и наматывала прядь волос на палец. От переизбытка счастья и одновременной тоски хотелось ляпнуть: «Я люблю тебя!» Удержалась от глупости в самый последний миг, даже язык прикусила для надёжности. Не иначе яичники таким образом взбесились, выражая явное недовольство по поводу отсутствия в пределах досягаемости обожаемого ими альфа-самца. Неконтролируемый всплеск феромонов в крови – страшная сила, толкающая на безумства.
– Ты подумала насчёт письма? – после вопроса Эдриана радужный флёр поутих.
– Я бы попробовала вернуться на юридическое направление, но меня смущает кое-что…
– Просто скажи, что тебе нужно и мы всё решим, – в этом весь Эдриан. Он не видит препятствий. Он определяет цель и идёт к ней тараном, не обращая никакого внимания на окружающий мир, будто его вовсе не существует.
– Столько лет прошло, я многое забыла.
– Ерунда. Позанимаешься как следует и все знания восстановятся. Они же не исчезли, просто отложились на более дальние полки твоей памяти за ненадобностью. А ты их оттуда достанешь и освежишь.
– Мои конспекты у родителей Линды. После отъезда из Портленда, часть ненужных вещей мы упаковали и переслали к ним. Мои Принстонские тетради и учебники в том числе. Придётся ехать в Такому за ними или просить родителей Линды переслать их сюда, что тоже неудобно…, – мои пространные объяснения прервал властный голос и как обычно предложил своё решение.
– Не надо ехать в Такому. Во-первых, ты запишешься на дополнительные занятия, займёмся этим, когда я вернусь. Во-вторых, в университете помимо финансов я изучал право: корпоративное и гражданское. В моём кабинете Макбук. В нём ты найдёшь все оцифрованные конспекты, начиная с колледжа и заканчивая магистратурой.
– О-о, ты разрешаешь мне залезть в свой ноутбук? – уровень доверия, предложенный Эдрианом, выбивает из колеи.
– Не вижу проблемы. Если только ты не шпион, подосланный конкурентами, – рассмеялся мужчина.
Знаю, что он пошутил, но стало неприятно, будто меня и в правду заподозрили в корпоративном шпионаже.
– Какой-то я шпион-неудачник. Больше провожу времени на больничном, чем хожу на работу, – моё недовольство Эдриану приходится выслушивать ежедневно по нескольку раз. Я буквально грежу, когда смогу вернуться на работу и заняться хоть каким-то полезным делом, но до нового года я заперта в четырёх стенах.
– Вот, как раз к моему приезду изучишь юридические конспекты и заодно определишься в какой области хотела бы развиваться дальше. И кстати…, за время моего отсутствия ты не забыла о том, что являешься моей официальной невестой, почти женой? Поэтому ты, разумеется, можешь копаться в Макбуке и пользоваться всем, что есть в нашем пентхаусе. Нет больше «ты» или «я», есть только «мы», Лили.
– Эдриан, спасибо! – грудь сдавило от романтической откровенности, а также от того, что невероятный мужчина не только заботится о моём ежедневном комфорте, но не забывает о моих мечтах. Особенно о том, что я категорически не желаю превращаться в неработающую домохозяйку по сумасбродной причине – незапланированное наличие жениха.