Одзёсама

За ужином все собрались за столом. Мама взяла чайник, чтобы налить чай.

– Хитоми, сядь. Это сделает Ацу, – отец посмотрел на меня грозным взглядом.

Я поправила платье и встала со стула.

– Шевелись! – Он ударил меня по спине, по всему телу прозвучал гул.

Сначала, я налила чай отцу, потом пошла к маме.

– Матери после Широ! – Приказным тоном рявкнул отец.

Я подошла к Ичиро, наполнив его кружку, следующий был Джиро, он что-то рассматривал в своей тарелке. Его мешки под глазами стали ещё больше и темнее. Сабуро перевернул кружку, из-за этого я обожгла его руку, которую он специально подставил.

– Больно! – Крикнул Сабуро.

– Ацу! – сквозь зубы просипел отец. – Не балуйся!

– Извини, – я опустила глаза в пол.

– Юбка короткая, – Сабуро ударил меня рукой по ногам.

– Отвали, – фыркнула я.

– Что за манеры! – отец обратился ко мне. – Извинись перед братом!

– Он же первый начал! – возмутилась я.

– Ацу!

– Отец!

– Ацу! – Рявкнул отец.

– Извини, – я посмотрела на Сабуро.

– Да, спасибо. Извинения приняты.

Я наполнила чашку Широ, он поблагодарил меня. Когда очередь дошла до моей кружки, то чай закончился.

– Лишняя, – усмехнулся Сабуро.

– Это ещё не доказано, – я взяла палочки в правую руку.

Отцу кто-то позвонил, он ушёл в прихожую.

– Так докажи, – Сабуро упрямо смотрел на меня. – Ты ошибка! – Мать пожалела тебя и не сделала аборт.

– Наоборот! – я отложила палочки.

– Ты женщина, закрой рот.

– Только после тебя.

У нас назревал спор, это обычное явление для наших отношений с Сабуро.

– Тэмаэ, – брат оскалился.

– Кусотарэ.

– Умрёшь в одиночестве, с таким стервозным характером.

– Вся в тебя, братик.

– Старая дева.

– Что случилось, брат? Хламидиоз замучил?

– Ахах, – усмехнулся Джиро.

– Ну, всё, началось, – вздохнул Широ, и поднял тарелку с салатом со стола.

– Дарасинай!!!

– Ксо яро!!! – Я взяла в руку тарелку с рыбным салатом, и швырнула Сабуро в лицо.

– Дура! – Он кинул в меня кусок стейка.

– Кусо! – Воскликнул Ичиро, и ушёл из-за стола.

Джиро достал телефон, и начал снимать весь этот цирк.

– Как же я тебя ненавижу! – Я облила белую рубашку Сабуро красным вином из бокала отца.

– У нас всё взаимно сестрёнка! – Он плеснул мне в лицо гранатовым соком.

– Точняк на лям лайков потянет! – Засмеялся Джиро.

На это чп пришёл отец. Он не знал, с чего началось это шоу, но я – то знала, какое наказание ждёт меня. Так хотелось доказать правду, но никто не слушал.

– Что за! Ацу! Сабуро! Джиро, ты что делаешь?! Камеру выключи!

Я стояла в кабинете отца, он отпил из бутылки три глотка холодной воды, и сел на диван.

– Сабуро, как всегда, ни в чём не виноват? – Я сжала кулаки.

– Молчи, я не давал права говорить тебе.

Стрелка часов передвинулась с 25 на 30 минут. Отец закурил, открыв окно, он посмотрел на меня.

– Ацу, ты же не глупая девочка, – отец сел напротив меня. – Двадцать раз хватит, – он достал из стола розгу.

Я опустила глаза в пол и повернулась спиной к отцу. Зажмурив глаза, я услышала, как он замахнулся. Этот звук пронзил моё тело. Я напряглась, ручка двери опустилась, в кабинет зашёл Осаму. Отец опустил розгу, и поздоровался с ним.

– Что-то случилось? – Отец убрал орудие битья обратно в стол.

– Нет, я приехал, чтобы занести одни бумаги, – Осаму посмотрел на меня затяжным взглядом. Это был высокий и крупный мужчина 39 – ти лет. Его остроскулое лицо всегда чисто выбрито, без единой царапинки. Лицо Осаму как обычно было задумчивым и мрачным, словно он нёс самую тяжёлую ношу. Припухлые розовые губы аккуратно смотрелись на его лице. Острый нос с горбинкой и высокой переносицей придавал гордый и уверенный вид.

Миндалевидные глаза накрывало веко, от чего взгляд Осаму был прищуренный с оттенком хмурости. Прямые брови никак не отражали его настроение, как будто они были нарисованы.

– Давай их сюда, – отец протянул правую руку.

– Ацу снова что-то натворила? – Осаму не поворачивался ко мне.

– Да, – вздохнул отец. – Даже чужие люди замечают, как тебе не стыдно! – он включил ноутбук. – Ей и двадцать раз розгой мало.

– Двадцать для такой хрупкой девчонки? – Осаму обернулся.

– Чем больше закалки получит в семье, тем легче будет в семейной жизни.

– Горо – сан, позвольте мне предложить вам наказание для Ацу? – Осаму немного поклонился.

– Ну?!

– Она должна написать иероглиф «бян» 1000 раз.

– «Бян»? – Отец приложил карандаш к губам. – Да, думаю, это хорошая идея. Утомительно и раздражительно. Иди вместе с Ацу в её комнату и контролируй её, – приказал отец.

Мы зашли в мой уголок мира и спокойствия. Осаму тихо прикрыл дверь. Я достала несколько тетрадей по 96 листов, и десять черных маркеров.

– Преподавательница одного китайского университета очень строго относится к опозданиям студентов и раньше заставляла писать их за это 1000 английских слов. Но как-то раз она увидела этот иероглиф и подумала, что это наказание куда лучше предыдущего! И, несмотря на то, что по количеству текста 1000 иероглифов занимает меньше места, чем 1000 английских слов, студенты начинают сходить с ума уже на 200-м иероглифе и обещают впредь никогда не опаздывать, – произнес Осаму, подходя к столу. – За рамками пыточных фантазий китайской преподавательницы этот иероглиф можно встретить лишь в одном месте: в лапшичных провинции Шэнси, которая специализируется на продаже Лапши Бянбян. Посмотрев на вывеску, можно узнать ужасную правду об иероглифе: даже в том единственном случае, когда он действительно к месту, его нужно написать дважды.

– Даже не знаю, благодарить вас или проклинать, – я подняла взгляд на Осаму.

– Пусть болят руки, чем синяки по всему телу, – он слегка улыбнулся, но в его глазах по прежнему стоял мрак и бесконечный туман.

Я закончила своё наказание в час ночи.

– Ровно 1000! – Гордо произнёс Осаму. – Пойду покажу твоему отцу, – он собрал тетради со стола.

– Отец уехал.

– Куда? Как ты можешь это знать?

– Каждую ночь он уезжает к ней.

– К кому?

– Женщина, он встречается с ней десять лет. Раньше у него было много ночных спутниц, теперь отец выбрал одну.

– А мама?

– Она не нужна ему, как и я. По существу, – я посмотрела в окно. – Ему нужны только деньги. Я ненавижу его.

– Он твой отец.

– У вас был отец?

– Конечно.

– Он унижал вас? Бил за каждое неправильное слово? Оскорблял за то, что вы правы?

– Нет.

– Тогда вы никогда не поймёте меня. Доброй ночи.

– Возможно, ты права. Я был вторым сыном в семье. Мне не понять твоих чувств.

– Вы бы изменяли своей жене? – Я в упор смотрела на него.

– К сожалению, на этот вопрос, я не смогу ответить.

– У вас нет жены. Вы такой далёкий человек. Хочется оскорбить вас, чтобы облегчить свою душу, – я стиснула зубы.

– Не сдерживайся, иначе так и будешь марионеткой в руках мужчин.

– Синдзимаэ! – Крикнула я.

Через три дня пришел отказ из университета, в который я стремилась попасть. Меня не приняли, не хватило трёх баллов по родному языку. Закрыв почту, я выключила ноутбук и невидящим взглядом уставилась в пол. Было горько осознавать, что последний шанс провалился. Чтобы не погрузиться в депрессию, я решила отвлечь себя, чем нибудь приятным. Набрав ванну, я погрузилась в горячую воду и расслабилась. Ну что ж, мне ничего не оставалось, как готовиться к следующему экзамену. Я так задумалась, что вздрогнула от стука в дверь.

– Занято! – Крикнула я.

Но это не остановило посетителя, я, кажется, даже догадываюсь, кто это может быть, только моего глупого брата Джиро, ничто не может остановить, если он что – то задумал. Он сломал ручку и зашёл в ванную комнату.

– Эй! Совсем уже?! – Я схватила с бортика ванной полотенце и прикрылась.

– Не переживай, я же не извращенец, – фыркнул братец.