Пьесы

И на слове «жизнь» наступает смерть: раздается четвертый выстрел.

С у с л о в. Четвертый номер пошел. Сколько задумала, Мария Павловна, а? (Всматривается.) Ой нет, кажись, встал.

Мария Павловна заканчивает обойму: пятый выстрел.

Вот теперь лег. Добила.

Пауза. Комиссар подходит к политруку.

К о м и с с а р. Ну что, политрук? А мы с тобой решили в пути «Анти-Дюринг» подчитать. Лекции провести про Марксово учение. Поубавилась наша аудитория.

Пауза.

Живы останемся — расскажешь небось все это тете Любе твоей. В Перми она у тебя?

П о л и т р у к (тихо). Вы будете смеяться, товарищ комиссар, но… (еще тише) насчет тети Любы — я выдумал.

Комиссар смотрит на него.

Нет у меня никого.

К о м и с с а р (смущенно). Ага… Ну, ничего. Да и не в тете счастье…

Мария Павловна быстро заряжает новую обойму.

С у с л о в (громко). Стой! Не стреляй! У них флаг белый. Товарищ комиссар, опять с флагом идут.

К о м и с с а р. Окликни их.

С у с л о в. Стой! Кто идет?

Подходят  Н о л ь к е н  и  а д ъ ю т а н т.

Н о л ь к е н. По поручению его превосходительства генерала Мамонтова я направлен для вторичных переговоров с вами. Могу я видеть вашего командира?

Пауза. Мария Павловна приподнялась и смотрит на стол, на котором лежит командир. Комиссар соображает что-то. Все повернули головы и смотрят на него. Комиссар поправил на себе одежду и вышел на площадку.

К о м и с с а р. Здравствуйте. О чем речь будет?

Н о л ь к е н. Бесцельно дальше проливать вашу кровь. Через пять минут мы превратим весь поезд в гору железа. Это ясно! Генерал вновь предлагает те же условия. Где ваш командир?

К о м и с с а р. Григорий Михайлович ужинает. Они просили по пустякам их не беспокоить.

Н о л ь к е н. Значит, вы отказываетесь вторично? Тогда можно поставить точку. Это последнее слово его превосходительства.

К о м и с с а р (весело). Скажите пожалуйста! Ну и шутник же ваш генерал! Так, говорите, опять сдаваться предлагает? (Кричит в вагон.) Слышите, ребята?

Вавилов толкнул напряженно слушающего Журбу, и весь вагон расхохотался. Хохочут баском — Вавилов, Журба. Суслов — баритоном, политрук — тенорком, молчит одна Мария Павловна.

К о м и с с а р (уходя, бросает Нолькену). Будьте здоровеньки, всего вам наилучшего. А ну-ка, хлопцы, проводите веселой песней его благородие.

Нолькен замер, а затем стал медленно пятиться — он ожидал выстрела. Но выстрела не последовало.

К о м и с с а р (вошел в вагон и кивнул Суслову, подавая ему балалайку). Веселей, ребята! Благородию!

Суслов подхватил балалайку, вертанул ее в руках и заиграл «Журавля».

К о м и с с а р (пристукнул каблуком и запел).

В с е (хором).

А д ъ ю т а н т. Весело у них!

Н о л ь к е н (круто повернувшись). Молчите… Идиот! (Пошел назад, но остановился, услышав голос комиссара.)

К о м и с с а р (высунув голову, кричит). Какого полка, ваше благородие?

Н о л ь к е н. Я — кирасир ее величества.

К о м и с с а р. Ах, кирасир? (Поет.)

В с е.

Хор гремит. Кажется, что поет пятьдесят, сто, двести человек. Нолькен идет по проходу и исчезает.

К о м и с с а р.

В с е.

С у с л о в. Ушел!

Песня и музыка обрываются сразу. Суслов берет последний аккорд. Раздается какой-то странный звук. Все вздрагивают. Комиссар с маузером в руке бросается к башенке Суслова.

К о м и с с а р. Что такое, Степа?

С у с л о в. Это струна на балалайке лопнула.

К о м и с с а р (облегченно вздыхает). Фу ты! А я испугался, думал ударили с двенадцатидюймового орудия.

С у с л о в. Нет, это басовая. Она всегда так шумит, ежели лопается.

Пауза.

Совсем не видно кирасира…

К о м и с с а р. По местам!

Шесть человек: в публику смотрят Суслов, Мария Павловна и комиссар, в другую сторону — Журба, Вавилов и политрук.

Сейчас опять начнется. Задаром не стрелять! (Журбе.) Зиновий!

Журба поворачивает голову.

Положи, друг милый, гранаты поближе: вот сюда, под стол!

Журба подползает и кладет гранаты.

Так! (Взгляд комиссара падает на тело командира и задерживается на нем.) Командир велел, чтоб еще на связь пошли. Может, попробовать? (Смотрит кругом.) Надо попробовать.

С у с л о в. Кому?

К о м и с с а р. Вот и думаю.

М а р и я  П а в л о в н а. Слишком долго думаете Приказы исполняются быстрее.

К о м и с с а р (как бы не слыша, еще раз осматривается). Небогатый выбор. Я не могу: командир и комиссар — отпадает. Мария Павловна — подозрительно: женщина. Тоже не годится.

П о л и т р у к. Я — пулеметчик и Степа — пулеметчик. Нам совсем никак нельзя.

К о м и с с а р (смотрит на Вавилова). Придется тебе, Федор Матвеевич!

Вавилов оборачивается.

Возраст у тебя только…

В а в и л о в. А что возраст? Возраст мой совершенно средний — пятьдесят годов. (Встает.) До свиданья, товарищ комиссар!

К о м и с с а р. Подожди. И ты собирайся, Зиновий.

Журба вскакивает.

Счастливый ты больно, — может, доберешься!

Ж у р б а. А чего не добраться? Не в кабак идем. Доберемся! Только давай скорей, пока офицер не дошел до батареи ихней.

Ходики бьют два раза.

К о м и с с а р. Через полчаса свет будет.