Страница 4 из 13
Егор обернулся – ширедам пришлось несладко. Оборонительные рубежи на точке выхода были построены именно для того, чтобы сдерживать и уничтожать крупные корабли противника. И если у одинокого истребителя был шанс из ловушки выскользнуть, то эсминец и фрегаты завязли там по самое не балуйся. Их щиты, отражая удары, горели не затухая. Ответным огнем ширедам удалось поразить несколько батарей на кольцах, но по сравнению с общим числом орудий это была капля в море. Проламывать оборону Матери следовало бы на десятках дредноутов, да и то, скорее всего, часть из них была бы уничтожена.
Полыхнул первый фрегат, взрывами его разорвало на две половины.
– Дуй на границу! Уходим в прыжок! – командовал Егор, надеясь, что поле, подавляющее переходы, действует только внутри колец.
Им надо было сбежать до того момента, пока не кончатся ширеды и вредной бабке захочется поразвлекаться с кем-нибудь еще. Рванул второй фрегат. Щит эсминца упал и из пробоин в его бортах вырывалось пламя – жить кораблю оставалось недолго.
– Сработало! – радостно завопила Стрелка, когда перед носом истребителя раскрылось синее кольцо.
– Покеда, Мамаша! Будем рядом – залетим в гости! – прокричал Егор на прощанье.
«Як» ушел в прыжок, и его окружили переливающиеся стены подпространственного тоннеля.
– Мне кажется, Мать на нас сильно обидится, – пробормотала Стрелка, расслабленно откинувшись в кресле.
– Ничего. У нас на нее тоже обидки имеются. А сейчас мы как бы квиты. Она на нас сапруков натравила, мы на нее – ширедов. Один-один. Дадим ей подумать, как остынет – свяжемся. Думаю, теперь мы точно на одной стороне. Уничтожение спецназа ей Пакт не простит.
Переход до Виктории прошел под девизом «В тесноте, да не в обиде». Тем более когда это тесное пространство вредило молодоженам? Домой они вернулись отдохнувшими, слегка раскрасневшимися и готовыми к новым вызовам.
– Отзывай корабли из Лиироно, – едва «ястребок» вернулся в нормальное измерение, Егор тут же вызвал своего друга. – Пусть сразу уходят оттуда после прыжка.
Егор обоснованно считал, что наспех собранная флотилия могла угодить в ловушку ширедов. То, что они умеют устраивать сюрпризы, спецназ Генерального Пакта уже доказал.
– Хорошо, садись у базы. Я созываю ревсовет, чтобы обсудить ситуацию с пугзами.
Егор и его супруга прибыли прямо с корабля на бал, точнее, на заседание. Егор в нескольких предложениях доложил, что случилось в Лиироно, особо отметив, что до банка с личностями пугзов они добраться не смогли. Ну и пояснив, что с Матерью всех гикан у них тоже, скорее всего, теперь идет вполне объявленная друг другу война.
– Вот такие пирожки с котятами, – подвел он черту под своим докладом. – Какие будут мнения? Предложения? Инициативы?
– Да какие могут быть инициативы! Мы видели, что натворили ширеды в Лиироно! Надо собрать все силы в кулак и нанести им ответный удар! Разгромить, разнести эту нечисть! – Стрелка до сих пор находилась под впечатлением от увиденного.
– Нельзя, – взял слово нарком обороны. – Прямо сейчас нестись в Лиироно – нельзя.
– Что ты говоришь, Гриша?! Эти твари…
– Эти твари рассчитывают на то, что мы будем действовать в горячке, – поддержал друга Егор. – Лететь туда надо. Но только основательно подготовившись.
– Нам надо сосредоточиться на охране Веры и Виктории. А также на защите восьми оставшихся систем пугзов. – И Мишаня тоже оказался сторонником осторожных решений.
– Но у миитэ же много кораблей! – не сдавалась Стрелка.
– А ты раздели это «много» на восемь. Точнее, на девять – миитэ же тоже надо родную планету защищать, и получится не так много, как хотелось бы, – Егор провел урок занимательной математики. – У нас тоже сил немного, и распылять их сейчас будет недальновидно.
– Ты уж нас прости, – Семенович повернулся к Рыжику, – но прямо сейчас мы в Лиироно отправляться никак не можем. Как говорят у нас на родине – мертвым надо отдавать почести, но думать о живых.
Однако Рыжик вопреки всеобщим ожиданиям протестовать против решения накрома не стал.
– Отправлять флот в Лиироно нецелесообразно, – произнес он.
– Вот видишь, даже Рыжик понимает, что пока нам лучше сосредоточиться на обороне, – сказал Семенович Стрелке. – Итак, выношу на голосование предложение – кто за…
– Но один корабль туда полететь может, – не дал договорить Семеновичу пугз.
– Да елки-палки, какая разница, один, два или целый флот? – немного сорвался нарком обороны.
– Большая, – до Стрелки быстрее всех дошло, что предлагал пугз. – Если этот кораблик будет маленьким, шустрым и очень незаметным, то…
– Ты хочешь на «Ключе» полететь?! – Егор понял, что собирается предложить Рыжик.
– Да.
– Вообще не вариант. Без оружия, без щитов, без…
– Его лучшая защита – это скрытность, – заступилась за пугза Белка. – Выйдет из перехода, включит невидимость, и попробуй его найди.
– Я. Лечу. Тоже. Безопасность высадки. Поиск в лаборатории, – подал голос Первый.
– Ты в «Ключ» не влезешь. – Идея Первого Егору в целом понравилась.
Если пугзу предстоит высадка на разрушенную орбитальную лабораторию, то помощь Первого ему там однозначно понадобится. Вдруг засада? Или заклинившую дверь вскрыть надо будет?
– А зачем ему в «Ключ»? Если он спокойно может снаружи летать? Кстати, нам бы еще один «Ключ» не помешал. Мне все-таки до пиополи добраться надо, – Белка перекрыла гул голосов. – Да! И знаете почему? Мы не лечим болезнь, мы лишь купируем ее симптомы!
– Болезнь? – оживилась Мижатка. – Опять какой-то вирус?
– Я образно! Мы не перехватим инициативу до той поры, пока не поймем, зачем Пакт делает все это!
– Эксплуатация ради получения прибыли – что тут непонятного! Типичные буржуи, – описал свое виденье политической системы Пакта Семенович.
– Нет. Тут есть что-то еще. Ради простого капитализма никто бы не стал огород вселенского масштаба городить. У вас же на Земле такого и близко нет. А капитализм процветает, – уперлась Белка. – И чтобы понять, кто или что движет литариями, нам надо исследовать пиополи.
– И чего ты от этих молчунов хочешь добиться? – Семенович отнесся к идее Стрелки скептически.
– Они удивительные создания! Нейронная сеть отдельных особей соединена в единый кластер. Который все помнит! У них родовой памяти на несколько веков накопилось, хоть что-то о таинственных посетителях с непонятной формой-содержанием я оттуда выдерну.
– Ну такая себе идея. Выдерну не выдерну, а шеей рисковать придется, – проворчал Семенович, удивив Егора.
Его приятель всю жизнь обожал всякие рисковые авантюры и вдруг решил Стрелку от такой отговорить. С чего бы это вдруг?
– Родовая память пиополи – это только одна возможность понять, кто заразил пугзов и миитэ. А их на самом деле несколько! Во-первых, надо тщательно исследовать завод по производству поющих тюленей. Технологии, используемые при их изготовлении, многое для нас смогут прояснить. Подсказка номер три – нам надо установить по всей планете шпионскую сеть, чтобы в режиме нон-стоп собирать информацию о всех кораблях, посещающих систему и совершающих посадку. Та-да-ам! – Стрелка вскинула руки. – Я гений?!
– Дома поговорим, гений, – еще сильнее нахмурился Семенович. – Но одну я тебя не отпущу.
«Как дома?! – мысленно удивился Егор. – Мы отлетали на минуту, вернулись, а дома у Семеновича уже кто-то поселился?! Вот это номер!»
– Я полечу! – подскочила с места Мижатка. – Расследование у пиополи имеет ключевое значение для моего народа!
– Дорогая, – Питер попытался усадить жену на место. – Тебе же нельзя, ты в положении…
– А причем тут мое положение?! Зачем ты о нем прилюдно постоянно напоминаешь?!
– Хорошо-хорошо, больше не буду. – У Мижатки, готовящейся стать матерью, активно играли гормоны, и Питер понимал, что на людях начать с ней спорить выйдет себе дороже.
Егор решил, что ему, как председателю ревсовета, надо гасить бабский бунт, бессмысленный и беспощадный.