Фараон 4

Глава 26

Избавившись от постоянного гвалта, ругани и кучи недовольства, Иамунеджех вздохнул спокойней и включился в помощь к нам с мастером Аменемхетом. Сбор одного тарана и трёх осадных башен подходил к концу, следовало только наметить перед днём штурма большой забой быков, чтобы их шкурами оббить крышу и стены сооружений. Войско и так каждый день потребляло много мяса, но всё что я помнил о шкурах, чтобы не загорелись башни, если в них будет метать огонь враг, что они должны быть обязательно сырыми, а дальше уже опыт их использования покажет, как нужно на самом деле.

Поэтому в день штурма, прикрытые огромными деревянными щитами, благо дерева здесь кругом было очень много, сначала выстроились лучники, чтобы стрелять по стенам, затем с щитами подошли пехотинцы, часть которых зашла внутрь осадных башен, чтобы их толкать, а другая часть готовилась прикрывать их щитами.

— Что же, пора попробовать, — меня внутри съедало небольшое волнение, ведь это было первое использование подобных сооружений и все взгляды были прикованы к необычным постройкам. Не только наши, но и врага, который пока не понимал, зачем на поле мы построили высокие, с виду неустойчивые высокие деревянные конструкции.

Я дал знал горнистам и на поле раздались знакомые всем звуки пехотных рогов. Башни медленно тронулись с места, катясь по сделанным в ночное время дорожкам, и следом за ними прикрываясь щитами пошла пехота. На защитников стен наши стрелки обрушили тысячи стрел и когда башни подъехали ближе к городу, они когортами перенося гигантские щиты, собранные из небольших стволов дерева, следовали за пехотой и башнями, держа в напряжении вражеских лучников. Ответные выстрелы защитников густо усеивали обитые свежими кожами высокие осадные башни, даже прилетело несколько зажжённых стрел, но они сразу тухли о кожу, как и должно было быть. Тут моя память меня не подвела.

Чем ближе башни были к городу, тем лучше защитники стали понимать, для чего они нужны, поскольку они, подъехав вплотную, по высоте оказались выше стен. В рядах защитников началась суета, в башни полетели копья, камни, но это никак им не вредило и вскоре, когда они замерли прямо напротив стены, открылись на цепях штурмовые парапеты и на стены сразу в трёх местах хлынули легионеры. Их снизу прикрывали лучники, убирая со стен неосторожных защитников, и я видел, как внизу башен всё больше народа забиралось по лестницам наверх, присоединяясь к штурмующим стены.

Таран, следующий за башнями и пока часть защитником была занята, также подъехал к воротам, и я слышал даже со своего места удары окованного бронзой толстого древестного ствола, которое стало выламывать городские ворота. Рва или нечто подобного у города не было. Как я уже знал за время проведённых военных кампаний, человеческий гений пока ещё до много не дошёл, как это было в Средневековье, максимум что я видел, это были двойные земляные валы, как это сделано было, например в Мегиддо. Пока это было мне на руку, позволяя проще реализовывать свои идеи и цели.

— Мой царь, сообщение от центуриона второй когорты Первого легиона, — ко мне подъехал гонец, — часть стены захвачено, бои переходят в город.

— Отлично, — кивнул я и гонец присоединился к тем, кто ожидал приказов рядом со мной, начав протирать коней от пота и поить их, пока для этого было время.

Вскоре сообщений стали привозить ещё больше, и я понял, что первая осада с использованием новых технологий осуществилась успешно. Ошеломлённый враг, который впервые столкнулся с башнями и тараном, довольно быстро потерял инициативу и стал отступать, давая нам развернуть и втянуть в бой всё больше когорт. Так что если сражение перешло в город, то можно было немного успокоиться, здесь легионеры были очень сильны, прикрывая друг друга щитами и действуя слаженными контуберниями в замкнутых пространствах.

— Едем, — приказал я и тронул поводья, пуская колесницу в разбег. Опытного возницу, которому бы я доверял свой транспорт, так пока себе и не нашёл, так что обходился собственными силами. Пускать в бой Танини я не хотел, парень был нужен мне для других целей, с которыми он прекрасно справлялся.

Увязая немного в растоптанной тысячами ног земле, я нашёл относительно нетронутый участок поля и вскоре выехал на дорогу, которая вела к воротам, от которых осталось одни воспоминания. Выломанные тараном створки бессильно висели на обрывках ремней и бронзовых пластин, вывороченных из камней с корнем. Таран охраняли две контубернии, встретившие меня приветственными криками, поздравляя с победой. Я улыбнулся и помахал им рукой в ответ, въезжая в город и сразу натыкаясь на десятки трупов. Все были заколоты гладиусами, эти раны было ни с чем не спутать.

— Мой царь, нашей когортой захвачен дворец. Глава города взят в плен вместе со своими советниками, — ко мне подбежал и упал на одно колено легионер, запыхавшийся и перепачканный кровью с ног до головы. С ним рядом было ещё два, но они молчали, давая говорить старшему по званию.

— Какая когорта? — поинтересовался я.

— Вторая Второго легиона, — ответил солдат.

Я снял с руки серебряный браслет, их у меня после похода на Митанни стало много больше, чем золотых, города откупались чем придётся, так что драгоценностей и украшений было там больше всего. Перед боем я с большим запасом на оба запястья повесил себе много серебряных браслетов, зная, что всё равно раздам всё. Мне несложно, а людям всегда приятно.

— Встань и подойди ближе легионер, — приказал я, спускаясь с колесницы и надевая браслет ему на руку, — вернитесь назад и скажите командиру, что я запомню вашу заслугу.

Широкая улыбка показалась на его лице, а также лицах его собратьев, они низко поклонились и получив разрешение, бросились обратно.

Вскоре вести о захвате всех частей города стали приходить постоянно и я понял, что сражение выиграно, город пал. Со покойным лицом я посмотрел на военачальников, поскольку конница практически не принимала участия в этом сражении.

— Действуем, как определили ранее, — сказал я, — фильтрация, организованный по квадратам грабёж города, минимум убийств.