Страница 9 из 16
— Знаю, моя хорошая! Ты — умница, очень удачно уронила камушек, — успокаивал я кошечку, поглаживая её по шёрстке, а сам наблюдал за изменениями в громаде алтаря. Выглядел он будто разом скинул с себя пыль веков, грани местами приобрели правильную геометрию, но пока ещё не позволяющую угадать общую концепцию строения. Одно можно было сказать точно, булыжник привезённый от Макова был утраченной частью этого древнего монумента.
Я обошел вокруг и рассмотрел ещё три пустующие ячейки, варварски выдранные в прошлом. Кто-то или что-то оставило после себя глубокие борозды в камне, выдирая с корнем части алтаря.
— Оноу блаугоудаурит и проусит ещёу! — тихо отозвалась эрга. — Оубещаует поумоучь!
— Он с тобой говорит?
— Кауртинкауми… — неуверенно ответила Имяул, — я неу всегадау поунимаю. Оун стаурый, был сиульный…
— Покажи, — попросил я кошечку, чтобы она открыла сознание для просмотра.
Эрга закрыла глазки и мелко задрожала, выпустив когти мне в руку. Картинки мелькали со скоростью ещё большей, чем при общении со мной. Чуть дольше удалось задержаться на воспоминании, как некая крылатая и чешуйчатая тварь обсидианово-чёрного цвета выдрала когтями камень, похожий на настоящее яйцо с чешуйками, и унесла в полыхающий прорыв. Какой-либо информации о двух других камнях получить не вышло.
Следующий фрагмент вообще показывал чью-то ладонь с многомерной печатью, разъедающей и отравляющей энергетическую структуру носителя. Ладонь чем-то напоминала человеческую, возможно, пятью пальцами, а вот всем остальным выглядела как когтистая лапа не то рептилии, не то птицы.
Поток картинок прервался резко, будто иссяк источник энергии. Я открыл глаза, но алтарь продолжал мерно вибрировать, сияя мягким алым светом. Да уж, информация всё запутанней и запутанней. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять хотелки алтаря. Он жаждет восстановить давно утраченные части. Вот только, где искать их, если чёрное «яйцо» вообще, судя по всему, унесли в другой мир или на изнанку, как их здесь называют.
И при чём здесь печать?
Имяул устало прижалась ко мне, втянув коготки. На коже выступили крохотные капельки крови, образуя почти идеальный круг по контуру моего личного проклятия. Кажется, я настолько привык к своим куцым ограниченным силам, что позабыл, каково это пользоваться всеми своими знаниями по первому желанию без помощи вспомогательных ритуалов, рун и прочих концентрирующих техник. Алтарь напомнил мне, что любую печать можно снять. Что ж, если я правильно понял, то сердце древнего рода обещало мне вернуть полную силу в обмен на его восстановление. Неплохая сделка.
— А еусли оун плоухоуй? — сонно промурлыкала Имяул.
— Кто? — не понял я вопроса эрги.
— Аултаурь… еусли оун плоухоуй, а тыу еугоу оужиувишь?
Я замер, ошарашенный таким простым вопросом. Эрга со своей детской непосредственностью задала весьма правильный вопрос. Я, словно ослик, приманенный морковкой, уже был готов восстанавливать алтарь неизвестного рода в обмен на возврат собственной силы и осуществление мести под эгидой очистки собственного мира от паразитов. А если я своими руками оживлю нечто настолько древнее и страшное, что его специально разорвали на части и разнесли по разным мирам? Что, если в давнем воспоминании со зверски убитой женщиной посреди кровавого побоища победило добро?