Рестарт любви

Денег хватило впритык на сидячее место. Было всё равно, что придётся ехать восемь часов сидя, зато уже утром она будет в Питере.

– Ба, привет, – Ксюша старалась изобразить радость, замаскировать страх и усталость.

– Что случилось?

– Я завтра без десяти десять приеду, встретишь?

– Ксюшенька, что произошло?

– Я расскажу, всё потом обязательно расскажу.

– Хорошо, моя девочка. Буду ждать тебя.

Уже в поезде, глядя на то, как отдаляется Ленинградский вокзал, Ксюша смогла выдохнуть и задышать полной грудью, хотя тревожные мысли о будущем не покинули.

Глава 10

2006 год. Санкт-Петербург.

Бабушку Ксюша увидела сразу, как только вышла из вагона. Она буквально упала в объятия единственного близкого человека, стало так хорошо и спокойно. На время исчезли даже тревоги о беспросветном будущем. Просто сейчас она не одна и это уже много.

Когда они оказались дома, девочка обо всём рассказала. О тирании дяди и братьев, о попытке изнасилования. Труднее всего было пересказывать разговор с дядей и его обещание навредить Алле Герасимовне.

– Почему ты молчала столько времени? Надо было сразу всё рассказать!

– Я боялась, ба.

Слёзы предательски потекли по щекам. Она не плакала с тех пор, как погибли родители, и вот сейчас она позволила эмоциям взять верх.

– Я не позволю тебя обидеть, Ксюша. Может, у нас нет таких связей и денег, как у твоего дяди, но в обиду я тебя не дам.

Весь день Алла Герасимовна между делами и домашними заботами по чуть-чуть расспрашивала внучку о её жизни у дяди. Уверенность женщины передавалась и девочке, она начинала верить, что всё может получиться, и ей не придётся возвращаться к дяде.

Выходные пролетели слишком быстро, окружённая любовью и заботой Ксюша позволила себе забыть, что не должна здесь находиться, но рано утром бабушка разбудила её.

– Нам надо спешить, вставай скорее.

– Куда мы?

– Встретимся с юристом и поедем писать заявление на смену твоего опекуна.

– А так можно? Получится?

– Не сомневайся, я тебя не отдам. Что же ты молчала? Я сразу бы тебя забрала. Я ведь думала, тебе в Москве привычнее, да и братья – твои сверстники. Ох, Ксюшенька, ты когда приезжала, молчала о таком, а надо было говорить.

– Я боялась, ба.

– Чего уж теперь, а сейчас быстро собирайся и поедем. Нельзя медлить, мы должны успеть раньше подать заявление.

Ксюша слушалась. Делала всё, как говорит бабушка, а потом и юрист. Она рассказывала снова и снова, что с ней случилось. Было трудно говорить посторонним людям об этом, но она закрывала глаза, представляла, что, кроме бабушки, этого никто не слышит, и начинала говорить.

Ксения даже не представляла, что начнётся потом. К ним не единожды приходили из милиции, обвиняли бабушку в похищении ребёнка. Слушать саму Ксюшу отказывались. Адвокат отстаивал её право быть с бабушкой снова и снова. А органы опеки слишком долго решали, с кем ей быть.

Казалось, этому нет конца. Казалось, дядя никогда не успокоится и однажды добьётся своего. У Ксюши появился новый страх: быть возвращённой в дом дяди. Он отомстит. Отыграется за всё.

Ксюша забыла, когда спала нормально. Ела совсем мало: кусок в горло не лез, и если бы не бабушкины напоминания, то и вовсе забывала о приёме пищи.

– Ксюшенька, скажи мне, а ты готова отказаться от денег отца? – спросила однажды бабушка, чем сильно удивила девушку. Всё, чего она хотела, жить здесь, с ней, не возвращаться к дяде. Даже несмотря на то, что до совершеннолетия осталось всего полтора года.

– Да.

Алла Герасимовна довольно кивнула.

– Хорошо. Это очень хорошо. Мне надо позвонить, а ты кушай, Ксюшенька, кушай.

Женщина вышла, оставив девочку одну. Та неохотно начала ковыряться в тарелке, но то и дело посматривала на выход. Было любопытно, к чему бабушка заговорила о деньгах родителей. Довольная Алла Герасимовна вернулась к внучке.

– Я договорилась, моя хорошая. Юрий Владимирович, старый партнёр твоего отца, нам поможет.

Ксюша непонимающе посмотрела на бабушку, та села на соседний стул, мягко сжала руку внучки.

– Мне хотелось бы справиться своими силами, но боюсь, скоро нечем будет заплатить юристу, а ещё сотрудники опеки не раз о взятке намекали. Вот и пришлось звонить, просить помощи, а Юрий только и рад был, он давно предлагал твоему отцу слияние фирм устроить.

– И я останусь с тобой навсегда?

– Да. У него, в отличие от меня, есть возможности противостоять твоему дяде.

Ксения была рада, она не могла поверить в услышанное до конца, но появилась надежда, а это уже многое. Мужчину она узнала сразу, он иногда приезжал к ним. Он пугал девочку своим суровым лицом, а ещё винным пятном на всю левую щёку, уходящего на шею. Мужчина говорил лаконично. Голос звучал грубо, отрывисто, отчего Ксюша сжималась в страхе.

– Ты уверена, что готова отказаться от всего?

Юрий Владимирович смотрел пронзительно, считывал каждую эмоцию, проскочившую на лице девочки. Ксюша едва заметно кивнула, поёрзала на стуле, и глядя в глаза, тихо, но уверенно ответила:

– Да.

– Мне не нравится, как твой дядя разрушает всё то, что так долго создавал Гена. Мои юристы сегодня же подключатся к решению вопроса.

– Спасибо.

Мужчина кивнул, молча поднялся из-за стола и вышел. Алла Герасимовна обняла внучку за плечи.

– Всё будет хорошо, Ксюшенька. Поехали домой.

Наступило лето, девушка каждый день ждала, что снова придут сотрудники милиции и опеки и опять попытаются забрать её к дяде. Но никто не приходил. Прошёл день. Неделя. Вторая.

Всё это время бабушка пыталась настоять, чтобы Ксюша жила нормальной жизнью: гуляла, знакомилась со сверстниками, отдыхала, но девушка отказывалась. Заперлась дома с книгами и почти не выходила на улицу.

Звонок в дверь раздался как гром среди ясного неба. Ксюша напряглась, услышала, как бабушка пошла к двери, как щёлкнули замки, впуская незваных гостей внутрь.

– Ксюша, иди сюда.

Девочка не спешила, дала себе минутную передышку: сидела и глубоко дышала. Только почувствовав, как пульс перестал бешено скакать, она медленно встала и нехотя поплелась на выход из комнаты.

Бабушка и гость были на кухне. Оказывается, к ним пришёл их юрист. Мужчина улыбнулся при виде девочки.

– Поздравляю, Ксюша, теперь ты законно можешь остаться с бабушкой навсегда.

Он подтолкнул папку с документами к девушке ближе, но Ксюша даже не обратила внимания на это. На ватных ногах дошла до ближайшего стула и упала на него.

– Я останусь в Питере?

– Да.

Юрист и бабушка улыбались, а Ксюша до сих пор не верила. Сидела, не шевелясь, переводила взгляд с гостя на Аллу Герасимовну.

– Отомри, Ксюшенька, я же обещала, что не отдам тебя никому.

– Встретимся через полтора года, – сообщил мужчина, – подпишем документы о возврате долга Юрию Владимировичу.

– Конечно, спасибо. – сказала Алла Герасимовна.

Юрист оставил несколько рекомендаций. Бабушка задавала вопросы, на которые специалист охотно отвечал, но Ксюша не слушала, о чём говорят взрослые. Сидела, как будто не в этой реальности, голоса звучали глухо. Когда юрист уходил, она лишь на автомате кивнула.

Шаги. Щелчки дверных замков. Тёплые руки бабушки, которые заключили девочку в крепкие объятия, сработали спусковым крючком, Ксюша сначала едва слышно хлюпнула носом, а потом отпустила себя и расплакалась.

– Я остаюсь в Питере, – наконец-то произнесла девочка с широкой улыбкой на губах, крепко обнимая бабушку в ответ.

***

– Галь, ты сама не своя, что случилось?

– Тёма опять где-то пропадать начал. Перестал появляться на тренировках, домой приходит поздно вечером, где пропадает, не говорит.

– Может, девушка появилась?

Галина удивлённо посмотрела на подругу, об этом она не думала, хотя у него самый подходящий возраст, чтобы гулять с девчонками сейчас.