Ярость

К счастью, дед Саша оказался на месте. Маршрут я составил с таким расчётом, чтобы с большой долей вероятности перехватить его по пути, отправься он домой. И всё же риск разминуться существовал. Бывший тесть крайне удивился, узрев мою физиономию, но обрадовался искренне. Знал бы, какие вести я привёз! Тянуть со скорбной новостью не стал, сообщил о кончине супруги, и тут же вышел, чтобы дать ему побыть наедине со своим горем. Но мужик быстро вернул самообладание. Он мне всегда нравился – кремень, а не человек. Высокий, дочери явно в него, могучий, но не располневший с возрастом. Мастер на все руки, и с тем характером, который именуют золотым. В общем – мечта любой женщины. Присущее его поколению гипертрофированное чувство ответственности не позволило старику оставить пост. Ну, как же! А вдруг что случится? Все, включая начальство, свинтили домой, сменщик не пришёл, утром ни одна рожа не объявилась, но Александр Иванович продолжал держаить объект. Я переживал, что будет сложно уговорить его покинуть объект, но ошибся. Он и сам уже подумывал уйти. Собрался быстро, а вот «помародёрствовать» в конторе категорически не позволил. Даже чай и сахар забрал только свой, чужого ни-ни! Старая закалка, что тут скажешь.

Что с велосипедом придётся расстаться, я понял ещё по дороге. Старику тяжело будет добираться пешком. Каким бы крепким ни был Иваныч, шестьдесят пять лет – не шутка. А Сева молодой, ничего, дойдёт. Причём идти я уже решил к себе домой, так ближе. Завтра, если хватит сил, дойду до них, заберу транспорт и свою долю продуктов. Объяснил деду расклад, мы пожали друг другу руки, на том и расстались.

До хаты добрался уже в потёмках, которые в отсутствие освещения наступили довольно быстро. К тому же небу надоело быть голубым, и над городом вновь повисли привычные серые тучи. Заметно потеплело, я упрел в своём модном лыжном комбинезоне и часть пути шёл расстегнувшись. Устал ужасно! Пожалуй, за все 36 лет я никогда не выматывался, как в тот день. И единственное, чего желал больше, чем рухнуть на койку, это пить. По пути даже пробовал жевать снег, что мало помогло. Я захватил с собой лишь небольшую бутылочку воды, которую выпил ещё у Иваныча на работе. Видимо, в мозгу всё ещё сидела привычка – всё необходимое можно купить. Но увы, мне не попалось ни одного открытого магазина.

Сидя в прострации на диване, я пытался выбрать из двух зол: идти на грёбаную улицу, набивать кастрюлю снегом и ждать, пока он растает или пить из унитаза. Не из самого толчка, разумеется, – в бачке ещё оставалась вода. Хотя она ведь понадобится по прямому назначению. Как же всё разом стало неудобно! Одна авария – и жизнь в городе из комфортной превратилась в кошмарную. То ли дело в деревне – пошёл на колодец, по пути завернул в нужник. Печку затопил, лучину зажёг – цивилизация!

Но затем я нашёл спасение. Как и всякий умеренно пьющий холостой менеджер, я хранил дома определённый запас спиртных напитков. Коллекция складывалась годами: что-то дарили клиенты или коллеги, что-то оставалось после попоек, в основном вино, которое не стали пить дамы. Что-то было куплено в качестве презента или подгона, но по каким-то причинам не дошло до адресата. Водки и пятизвёздочные коньяки отставил в сторону, решил остановиться на шампанском. Мелькнула мысль, что алкоголь на пустой желудок пить опасно, но имидж, как говорится, ничто, жажда – всё. Ополовинил бутыль за один присест и как был со спущенными штанами, так, сидя на диване, и вырубился.

Утро, как и следовало ожидать, встретило диким сушняком и страшной головной болью. Ночью я просыпался, но тогда, кроме холода ничего не почувствовал. Залез в спальник, укрылся двумя одеялами и снова отключился. Однако едва серый рассвет уже начал вползать в окна, я пробудился окончательно. Пить хотелось даже сильнее, чем накануне, но сама мысль о спиртном вызывала омерзение. Увы, альтернативы не существовало, пришлось проглотить выдохшиеся остатки пойла, наградившие меня приступом изжоги. Правда, голова через некоторое время прояснилась. Зато ноги вспомнили, что с ними творилось вчера, и включили режим боли сразу в нескольких местах. Следом заныли поясница, руки, шея. Желудок сводило в мучительных приступах голода, а пузырьки шампанского выходили с отрыжкой, обдирая по пути глотку. В общем, я страдал.

Какая-то часть времени ушла на поиск серьёзных доводов – почему я должен остаться дома. Да, мне нечего было жрать и пить, и на одном бухле я бы долго не протянул. Но едва выглянув в окно, не смог удержаться от новой порции мата – за ночь выпал снег. Не по колено, но достаточно, чтобы забыть о велосипеде. Перспектива пешей тридцати километровой прогулки вызвала судороги в икроножных мышцах. Вашу ж мать, всего второй день катаклизма, а я уже на грани выживания! Но затем в холодильнике нашлась пара чудом сохранившихся яиц, и оказалось, что даже в сыром виде это очень питательный продукт. А под полузасохший пармезан и шампанское пошло гораздо лучше. Попивая прямо из бутылки «Асти», я смотрел на суматоху во дворе и радовался, что мне сегодня не надо никуда идти. К чёрту всё!

А город вновь изменился. Ещё вчера к вечеру на улицах стала появляться полиция. Гипермаркеты и торговые центры охраняли сборные группы ЧОПовцев и ментов. Следы погромов попадались, но не так, чтобы много. И даже заготовка дров велась как-то неактивно, воровато, словно люди опасались наказания. Однако сейчас внизу собралась чуть не половина жильцов дома. Пылали костры, люди собирали в различные ёмкости свежий снег, мужики радостно тащили добытые где-то поддоны. Кто-то вёз на санках приличного размера чурбак.

Эта сценка вызвала в памяти другую. Вчера, пытаясь срезать путь, я свернул в один из дворов, где нос к носу столкнулся с двумя женщинами, которые что-то везли. На обычные детские санки положили длинную, замотанную в чёрные мусорные мешки поклажу. Чтобы куль не свисал, под него подсунули то ли мебельную полку, то ли створку от шкафа. Обе женщины плакали так, словно у них случилось большое горе. Я слишком устал и не сразу понял, что именно они везли. Тело! Несмотря на полиэтилен и скотч, очертания были слишком знакомы – я сам вчера выносил на балкон нечто подобное. А саночки напомнили фотографии блокадного Ленинграда. Та встреча оставила на душе очень тяжёлый осадок. Слишком иррационально и неправильно видеть такое в России XXI века.

Я уже собирался залить шампанским мрачные воспоминания, когда обратил внимание на кучку тёток, окруживших одну, с большим пакетом в руках. Сверху мне было хорошо видно, как та показывала товаркам его содержимое. Затем она несколько раз махнула рукой в одном направлении и женщины чуть не бегом кинулись по своим парадным. Так-так-так! Уж не магазин ли где-то магазин работает? Усталость и мышечные боли как рукой сняло, я мигом оделся, схватил рюкзак и ринулся вниз.

Как оказалось, вчера я пропустил подомовой обход: объявляли, что электричества не будет ещё дня два, максимум три. Всем велели сохранять спокойствие и, самое главное, объяснили, где и как будем закупать продукты. Каждый дом прикрепили к определённому магазину – наш оказался в соседней высотке. Давали, вернее, продавали уже готовые наборы, из расчёта на два дня, только самое необходимое, но и это было уже что-то.

– Сева, паспорт возьми! – крикнула мне в спину знакомая с третьего этажа, с которой я как-то пытался замутить отношения. Правда, дальше нескольких встреч дело не зашло.

– С собой, – похлопал я по нагрудному карману. Деньги и документы в таких случаях нужно всегда иметь при себе.