Страница 14 из 19
– Так, коллеги! – на подходе. – Старший инспектор Мэтью Перек. Интерпол! – показывая удостоверение. – Мне нужно поговорить со священнослужителем.
Жандармы бросили взгляд на своего инспектора Обера. Тот махнул головой в ответ и поднял руку с блокнотом над головой. Они тут же разошлись, вернувшись обратно к месту происшествия.
– Преподобный Морель, я могу с Вами поговорить? – обратился Мэтью. – Мы можем пройтись?
– Да сын мой, – приподнимаясь. – Но Вы наверно, также будите меня расспрашивать про самоубийство этого человека, – обходя ряды.
– Давайте поговорим о Вас. Как Ваше самочувствие?
– Ох. Нормально.
– Вы молоды для священника. Вам сколько?
– Мне двадцать семь, и я просто вымотался морально.
– А Ваш отец тоже священнослужитель?
– Да, служитель в Сакре-Кер10.
– Значит, у вас это семейное.
– Да, – вздыхая. – К сожалению, на прошлой неделе его похоронили.
– Ой, мне очень жаль, примите мои соболезнования.
– Спасибо.
– У вас сейчас нелегкое время. Давно вы практикующий священник?
– Я решил, что пойду по стопам отца. Я всю жизнь отдам Господу, я так решил. Я выбрал путь, дабы верой и правдой служить в его доме. Я уже несколько лет наставляю и спасаю души людей. Во всяком случаи, так мне это казалось, – склонив голову, говорил Морель.
– Преподобный Вы делаете благое дело. Сегодня был тяжелый день для Вас.
– А он просто взял и… О Боже! – выдыхая. – Ой, прости меня Господи, не уберег, не спас! – перекрестился священник. – Пускай даже если он грешник, убийца!
– Вы узнали его?
– Я знаю, что это Дуэйн Скотт, его не раз показывали по телевизору. А теперь он просто мертв. Как небольшие обстоятельства меняют всё! – на выдохе. – Да, я знаю, у него была бомба. На его счету много жертв, невинных жертв. Только глаза его были очень странными.
– Глаза?
– О глазах я могу Вам сказать. Несчастные глаза. Он будто сожалел, когда пришел ко мне. Но, не о своих жертвах. Об ином… – хватая себя за рот. – Я не могу говорить об этом. Простите.
– Я Вас понимаю.
– Он пришёл в дом Господа, не смотря на свой тяжкий грех, он пришел искупить грехи свои. Покаяться, – вздохнул священник. – Я не узнал его сразу, когда он заходил в исповедальню. Я подумал, что этому человеку нужно спасение. Теперь я понимаю, он осознал свои ошибки. Но, говорил он не о них. Но Бог любит и прощает всех!
– А о чём он говорил.
– Я болтаю лишнее. Прости, Господи, – перекрестившись. – Мне самому уже нужно покаяться. Это все, что я знаю. Это всё, что могу вам сказать, месье старший инспектор. Он покончил с собой, а это путь грешника… – вновь вздыхая. – Я не спас его. Но его грехи должны остаться у того, кому их доверили.
– По телевизору показывали его фоторобот, но он был не точным. И это было в прошлом году. Я к тому, откуда такая уверенность, что это он? Ведь официально его больше нет в живых. Следовательно, и по ТВ сейчас нет никаких упоминаний о нём.
– Да, – на выдохе. – Я это понял сердцем, когда увидел его. Стоило мне заговорить с ним, я стал догадываться. И только, когда увил в его руке пистолет, меня осенило. И я понял кто он, но тогда уже было поздно. Я хотел ему помочь, а он… – вновь вздыхая. – Ба-бах!
– Простите меня за мою бестактность, но что он именно Вам сказал? – задал вопрос Мэтью, продолжая идти со священнослужителем.
– Послушайте, – он остановился. – То, что здесь произошло ужасно и недолжно ни в коей мере повторяться ещё, когда либо или где либо. Человек не вправе распоряжаться так своей, или чужими, жизнями. Только Господь дарует жизнь, и только Господь вправе забрать её. Ибо он Творец, а мы лишь дети его. Только он может решать, но не мы. Старший инспектор, Вы задаете такие же вопросы, как и ваши коллеги. Это не делает Вам чести. Вы меня разочаровали. Простите, давайте закончим наш разговор.
Глава 2. Собор (часть 3)
– Извините, ради Бога! Но, я сейчас более компетентен в этом вопросе, чем остальные. Я сейчас возглавляю это расследование. На меня возложены особые полномочия.
– Неужели Интерпол занимается следствием? Разве у Вас не иные обязанности?
– Мы занимаемся розыском. Но у нас также есть особый отдел. И я как раз из него.
– Вы?
– Да, я из особого отдела! Иногда мы получаем особые полномочия, когда это касается национальных интересов страны!
– Вы думаете, это что-то меняет в нашем разговоре?
– Мне очень нужно знать всё, что сказал Вам этот человек. Поймите. Это важно…
– Еще один жандарм? – вздыхая.
Перек резко замолчал.
– Вы, такой же. Сколько я могу объяснять? – склонив голову, тяжело говорил священник.
– Нет, святой отец, я из Интерпола, – достав документ. – Вы же слышали мой разговор с жандармами. У меня очень важное дело!
– Да, – на выдохе. – Вы показывали свое удостоверение, я помню. Память меня ещё не подводила. Но, что это меняет?
– Что он Вам сказал? Простите, я знаю о тайне исповеди. Но мне нужно знать. Это очень важно! От этого могут зависеть, как Вы уже говорили, другие жизни.
– Я говорил вашим людям, что я обязан соблюдать тайну исповеди. Как Вы не можете это понять. Тем более, что он мертв. Он возжелал покаяться. Он пришёл сюда для этой цели. А Вы предлагаете растоптать все надежды человека?
– Вы мне скажите то, что он Вам сказал или нет? Он же самоубийца, а церковь не признает самоубийц.
– Нет! Прости сын мой, нет! Но, кто я такой чтоб его осуждать? Я не Бог.
– А если бы он был жив?
– Он мертв! – вновь на выдохе. – Я буду молиться за него, я не уберег его, – глаза священнослужителя стали отдавать блеском. – Покойся с миром, – опуская голову.
– А если нет?
– Чего Вы хотите, старший инспектор? – резко бросая взгляд на Мэтью. – Я же Вам объяснил.
– Информацию. Я хочу получить от Вас информацию, и ничего более.
Священнослужитель глубоко вздохнул через нос и выдохнул.
– Я видел своими собственными глазами, как он выстрелил себе в голову. А Вы говорите, что Бог оставил его в живых. Так?
– Да же такого грешника, как он.
– Вы считаете, что мы с Вами не грешники?
– Пресвятой отец, у меня очень мало времени. Вы будете мне помогать или нет?
– Мы все грешники. И неважно у кого какой грех.
– Вы о первородном грехе?
– Нет, я не только об этом. Я размышлял на эту тему, пока меня допрашивали эти невежи, – указывая на жандармов. – Мне привести пример?
– Ненужно, – улыбнулся Перек.
– Вот Вы, например. Вы допрашиваете меня из-за своей выгоды, наверно из-за того, что бы получить повышение или продвижение по службе. Вы это делаете, выполняя хорошо свою работу. Хоть, хорошо, это понятие не однозначное.
– Вы не правы. У меня есть обязанности, долг и честь.
– Я не прав? Интересно. Тогда зачем Вы этим занимаетесь. Вам наверно хорошо платят за работу.
Мэтью нечего не ответил.
– Деньги Вы тратите на удовольствия?
– Нет, что Вы!
– Хорошо! – на выдохе. – Допустим, после изнурительной и тяжелой рабочей недели, в выходной день, Вы решаете отдохнуть и сходить в кинотеатр. Было такое?
Перек кивнул головой в ответ.
– На эти деньги Вы покупаете билет или оплачиваете просмотр фильма. А разве просмотр даже обычного, банального фильма это не удовольствие? Или просмотр, какого либо шоу или ситкома по ТВ. Которые работают от электроэнергии, за которую, Вы тоже платите. Такие примеры можно привести и к еде, и к одежде и так далее.
– А это тут не причем? Я выбрал эту работу, так как считал это благим делом. А всё остальное это вознаграждение за работу. Иногда она бывает очень тяжёлой.
– Вы получаете удовольствие от работы?
– От выполненного долга.
– Но ведь получаете?
Мэтью растерялся, не зная, что ответить.
– Да, – в конце концов, он кивнул головой.
10
Базилика Сакре-Кер (c французского языка „базилика Святого Сердца“, то есть Сердца Христова) – католический храм в Париже, построенный в 1875—1914 годах по проекту архитектора Поля Абади в римско-византийском стиле, расположенный на вершине холма Монмартр, в самой высокой точке (130 м) города.