Страница 10 из 30
Я поднялся наверх – в чужие покои мне войти было недозволенно, однако из малой комнаты, в которую вчера удалились Филиппа с Франческой на ночлег, донеслись знакомые мне голоса.
– Не говори, что ты не запечатала его воспоминания! – яростно шипя, допытывалась Франческа.
– Я запечатала! – возмущенно крикнула Рири, – что ты еще хочешь от меня услышать?! Считаешь меня бестолковой и бесполезной неумехой, которая даже с таким пустяком не справится?!
– Для тебя это все шутка, Ребекка, – не сдавала позиции воинственная сестрица, – ты играешь с этим, как с огнем, совершенно не беспокоясь, что можешь спалить все вокруг!
– Та… – выдохнула судорожно Рири, – что это за новости, Франческа? Если сама растеряла силы – так не учи других!
– Тихо! – не выдержала Роберта, – это всего лишь Габриэль Беднам, не знаю, отчего все так обернулось, но я знаю одно – никто не захочет слушать о его похождениях, никому нет до этого дела. Главное он жив и его мерзкий дядя не забеспокоится об этом. Что такое, Скарли?
– Ты что, Роберта! – взволнованно прошептала Мэри, – у тебя не хватает чувства такта… я уже говорила тебе…
– Ничего, мне и вовсе не противно, только… – Скарлетт усмехнулась и произнесла пугающим голосом, – жаль, что он не сдох…
– Тише, по-моему, у нас гости, – прервала их Филиппа серьезным тоном.
Очнувшись, я быстрым шагом проследовал в свою комнату, с силой захлопывая дверь. Что ж, кажется, я начинаю немного понимать, что здесь происходит.
Я взял свою шляпу, пиджак, и так же стремительно и уверенно прошествовал вниз. Время прогуляться – поглядеть город, совершить бессмысленные покупки, познакомится с местными торговцами и лавочниками, дабы исключить в будущем мошенничество и торг с их стороны.
К счастью на первом этаже ничто меня не задержало, и я преисполненный докучным чувством нервозности и внутренней паники вырвался в объятья свежего воздуха и едва проглядываемого солнышка.
Денек был до умопомрачения приятный – зелень слепила глаза, ароматы зацветавшей лаванды и жасмина закрадывались мне в душу, будоража все внутри. Нырнув в чащу орешника, я ощутил на ботинках талую траву, еще не остывшую после ночи. Птицы щебетали более тихо и приглушенно, нежели вчера, словно перешептываясь между собой. Ветерок приятно шелестел, тревожа верхушки стройных деревьев, а я, походив немного с видом всезнающего человека, внезапно обнаружил, что напрочь потерял из виду тропу, что вела к главной дороге, которая лежала в центр пригорода.
Бесцельно побродив в окрестностях, минуя суетливый ручеек и томные ели, я услышал тот голос, что только что с получаса назад подслушивал в библиотеке.
– Луи, не топчи тут, что у тебя за скверная привычка!
– Виноват, босс, – отозвался толстяк, – что тут скажешь, еще пара таких случаев, и вы потеряете былой авторитет.
– Весьма благодарен за неуместное замечание, о котором не просил, но я знаю, что делаю. Главное, чтобы Дезмонд Беднам не навел шуму, а так как Габриэль его нелюбимый племянник об этом можно не беспокоиться.
Я аккуратно опустил ветвь ели, намереваясь поглядеть, куда меня привели ноги, хотя по разговору я уже догадался.
Дело принимало дурной оборот – нападение произошло в лесу близ особняка Альдофин, кроме того на территории, что непосредственно принадлежали данному клану. И этот пройдоха Романов вместо того чтобы предъявить это тетушке Филиции, стрелял глазами, нагло приставая к моей сестре!
– Господин Милон! – увидел он меня, что очевидно и шло к этому. Вот черт – идти мне больше некуда, и придется признаться, позабыв остатки гордости, что я к своему стыду заблудился. – Какая удача!
– Прошу прощения, – не понял я, – ведь это место преступления?
– Ах, да! – отмахнулся Натаниэль, – прямо тут чуть не растерзали младшего Беднама.
Я неловко улыбнулся, право, теряясь, что на это ответить. Этот парень нисколько не производил на меня хорошего впечатления, но так как я имел на его счет свои интересы, сжав зубы, я начал делать то, что принято в приличном обществе – терпеть.
– Как я понял, этого бедолагу, что едва остался в живых, не любят в пригороде? – осведомился я, хотя мне было откровенно на него наплевать.
– Он праздно шатающийся бездельник, досаждающий всем своими поведением и выходками, – самоуверенно пояснил Луи, как для особо одаренных, будто это была преступно очевидная информация, и я был просто обязан это знать.
– Звучит весьма печально, – робко проронил я.
– Да, да, всем плевать на него, – поспешно повторил Натаниэль, нетерпеливо приступая к волнующей его теме, – я рад, что так получилось, что вы оказались здесь, и мы сможем поговорить наедине. Кстати, а что вы тут делаете?
– Должен признаться – видите ли, я заблудился, – еле выдавил я, ощущая невероятный конфуз.
– В этом нет ничего удивительного, в данной местности действительно очень тяжело ориентироваться, тем более с непривычки, – беспечно поддержал меня Романов, изо всех сил стараясь быть мне другом, – Рудольф Альдофин, отец Филиции, намерено засадил пути подхода к особняку орешником и виноградом, опасаясь врагов – и скажу вам не зря. Вы направлялись в пригород? Вы можете поехать с нами, к тому же более тут задерживаться без надобности – все равно мы ничего не нашли.
Мы прогуливались, постепенно удаляясь от места преступления. Кора некоторых деревьев в округе была содрана в виде каких-то неведомых мне знаков. Земля была усыпана неровными следами торопливых ног. Пролитой крови нигде не наблюдалось, хотя ее же выпили, очевидно.
– Вы долго намерены прибывать в особняке? – как бы между делом поинтересовался Натаниэль, грамотно начиная прощупывать почву. Но я уже прекрасно понимал, к чему он клонит.
– Я надеялся прожить здесь всю свою жизнь – это все что досталось мне от моего дорогого отца, – трогательно произнес я, и тут же добавил, – который, к большому несчастью, покинул меня на прошлой неделе.
– Мои соболезнования, – он серьезно похлопал меня по плечу, выражая искреннюю поддержку, – я надеюсь, вам поможет отвлечься от скорби и утраты ваша ново-обретенная семья.
Это были первые слова соболезнования полученные здесь. Мне было откровенно наплевать, но, тем не менее, в ответ я выразил свою признательность. Он продолжил, словно крадущийся охотник, подбираться к главному:
– Вы теперь глава рода – вероятно, это столь обременительно, – он не скромно, уже вполне по-дружески положил мне руку на плечо, – притом, что у вас столько незамужних кузин.
– Отчего же? – слегка улыбнулся я, – думаю, это ненадолго, учитывая красоту и породу сестриц, господа расхватают их, и обернуться не успеете.
Натаниэль поглядел на меня пристально, слегка ухмыльнувшись – в глазах его плясал недобрый огонек, который так и говорил: «О, ты еще не знаешь».
– Сколько оптимизма, – усмехнулся он, и вся его приветливость и напускная беспечность вмиг растаяли.
– А что? – не растерялся я, – вы желаете кого-нибудь из них взять в жены?
Мы остановились, вглядываясь друг другу в глаза, словно каждый распознал в другом нечто скрытое от посторонних.
– Мне нужна Роберта Альдофин, – тихо, но уверенно заявил господин Романов.
– Забирайте хоть сейчас! – искренне выпалил я, внутри ощущая предательские нотки мольбы и отчаяния. – Тетушка Филиция к вам весьма благосклонна – я сам это видел, думаю, она не будет против. Однако за саму Роберту я не ручаюсь – у нее такой нрав… как бы выразиться помягче…
– Я прекрасно знаю, какова она, именно поэтому она и нужна мне, – усмехнулся Натаниэль, дьявольски сверкая глазами. – Не думаете ли вы, что я уступлю ей? Она будет моей через две недели.
Мне абсолютно нравились его непоколебимая уверенность в себе и неиссякаемый настрой. В ту же секунду я возложил немало надежд на данный союз.
– То есть, вы хотите сказать, что управитесь с ней всего лишь за две недели? – в голосе моем звучало недоверие с примесью самоуверенности.
– Определенно, – высокомерно отозвался Натаниэль, – я самый желанный жених пригорода, ведь я Романов. Тем более я полицейский, а здесь это ценится превыше всего. Так что я не то, что за пару недель, я за пару дней справлюсь! Сегодня как раз прием в Тихом дворце – там-то мы с ней и свидимся.