Будущее уже было

– У вас, смотрю, дверь открыта, – первой начинает старушка. – А я тут в соседях у вас, и слышу, как вы громко что-то отмечаете. Вот и дай, думаю, загляну, авось ведь спиртным, наверное, захотят добавиться, а у меня завсегда своё – натуральное, чистейшее.

– Захотим, мать. Конечно, захотим, – неожиданно в прихожую выскакивает Олег. – Да, ты проходи, бабуль, не стесняйся.

Он с осторожностью проводит женщину в гостиную, где за небольшим до этого наспех сооружённым общим столом из сдвинутых воедино, что имелись в квартире, и располагается компания.

– Сколько мы должны за такой эликсир? – уже откупорив бутыль и затяжно внюхав содержимое, спрашивает подвыпивший молодой человек.

– Да, что вы, ребятки. Мне от вас денег то совсем надо, – спокойно отвечает странная гостья, и неожиданно заявляет. – Мне бы лишь вещицу вот эту, что вы для меня нашли…

При этом женщина указывает на тот самый портсигар, что в руках у Сергея. Побледнев и обомлев, все разом пристально всматриваются в лицо старушки и тут же узнают в ней ту самую, из-за которой и приключилась их та первая история. Холодная дрожь проскакивает у каждого по спине.

– Нашли мы, мать, твоего сына, – первым приходит в себя Филатов, протягивая серебряный портсигар.

Дрожащими руками и, не скрывая слез, хлынувшим по морщинистым щекам, эта, преклонного возраста женщина, осторожно, словно хрусталь, берёт памятную ей вещицу. Мужчины тут же бросаются на помощь, пытаясь усадить старушку на стул. Олег вкладывает в руку салфетки, чтобы вытереть накатившиеся слёзы, Виталий протягивает стакан воды.

– Огромное спасибо вам, ребятки, – несколько отдышавшись, тихо молвит гостья. – Вы сделали для меня такое, что и не передать словами…

После небольшой паузы и пристально всмотревшись в глаза каждого, она еле слышно спрашивает:

– Скажите, как он там, сынок мой?..

У изрядно подвыпивших мужчин уже у самих подкатывает к горлу, и накатываются слёзы. Чтобы хоть как-то скрыть свои волнения от нахлынувших воспоминаний, они враз опускают глаза, словно повинившиеся школьники.

– Погиб ваш сын…, – с трудом выжимает из себя Олег. – Вы, простите нас…

– Он геройски погиб, – подтверждает Сергей.

– Только благодаря ему мы сами остались живы, – уже почти сквозь слёзы добавляет Виталий.

– Да, что вы, ребятки?.. Я ведь тоже понимаю… Война. Она забирает без разбора, – теперь уже начинает успокаивать прослезившихся мужчин сама старушка. – Вы лучше выпейте – помяните сынка моего. Пусть ему там будет спокойно. А, чтобы закусить приятно, у меня для вас и соленья в припасах имеются. Глянь-ка там, в прихожей осталось.

Виталий тут же кидается к входным дверям и возвращается с трёхлитровой банкой домашнего разносола. Открывается дверь одной из комнат, откуда появляется молодой с растрёпанным видом парень. Быстро сходив до уборной, и уже освежившимся, Михаил присаживается к импровизированному столу.

Разлив чистейшей прозрачной по рюмкам, друзья, наконец, приглашают присоединиться и Тараса, всё это время с интересом и удивлением наблюдающего за происходящим со стороны, стоя у окна. Не чокаясь молча, друзья опрокидывают по рюмке, смачно закусывая хрустящим огурцом.

– Ещё раз, прости нас, мать, что не уберегли сына твоего, – вновь пытается оправдываться Олег. – Но, мы нашли захоронение его, вот только не знали, кому известие отправлять. Мы ведь – поисковики. Пытаемся находить и помогать всем, потерявшим своих родственников. Так что, проси, мать – кого хочешь найдём.

– Да, знаю, я сынки, каким благородным делом вы занимаетесь. И, за сына вам огромная моя человеческая благодарность, – старушка, перекрестившись, почти до пола клонится головой.

Мужчины дружно подхватывают её за руки и вновь усаживают на стул:

– Да, что ты… Что ты, мать.

– Хочу я вас просить ещё об одной просьбе, ребятки. Смотрю, вы – мужчины ответственные, слов на ветер не бросаете…

– Проси, что хочешь для тебя сделаем, кого хочешь найдём. Проси…, – не унимается Олег.

Женщина ловко вынимает что-то из-за пазухи и медленно разжимает ладонь.

– Взамен одной памятной вещицы, я хочу поменять её на другую, – неожиданно произносит она.

В руках гостьи действительно старинный серебряный крест со вставками из красного камня на витиеватой увесистой цепи. Старушка уверенно перекладывает это в руку Сергея и продолжает:

– Мой муж в далёком семнадцатом верно нёс службу в императорском полку. Этот крест он неизменно носил на теле. Но, именно в тот самый злополучный раз, по какой-то неизвестной причине, отправляясь в очередную служебную командировку, мой Егор, не надел свой заветный амулет. Именно в тот самый раз всё и свершилось, всё произошло… И, он больше не вернулся… Очень многие тогда пострадали.

Мужская компания, словно заворожённые слушают рассказ, а гостья продолжает:

– Я все эти годы думала, как бы сложилась его судьба, надень он тогда свой крест? Может и жив бы остался? И как он там сейчас, без своего оберега? Хранит ли его душу Бог? Тяжело ли ему?

– Где это случилось, мать? – увлечённо интересуется поисковик.

– Всё здесь под Петербургом и произошло. Вы ведь историки, вы должны знать.

– Ну, конечно, – вновь не унимается Олег. – В архивах обязательно должна остаться информация. Найдём мы твоего мужа, обязательно найдём. Фамилия-то его как?..

– Так ведь знаете вы её. Соколов он. Егор Соколов и есть. Вы уж найдите его, сынки. Крестик этот, ой, как нужен ему. Чувствую, что плохо там ему без креста своего, – при этих словах странная бабуля начинает подниматься с места. – Пойду я, ребятки. Поздно уж… Да, и вам уж спать поди пора. Мешать больше не буду.

– Спасибо тебе, огромное, мать, – провожая гостью, в голос вторит изрядно захмелевшая компания. – Обязательно найдём твоего мужа!.. Обещаем. Сына нашли, и мужа найдём.

Накрепко на ключ закрыв за старушкой дверь, мужчины возвращаются к столу с нескрываемыми радостными эмоциями от того, что задача нехватки алкоголя неожиданно разрешилась сама собой. Михаил вновь отправляется на отдых в отдельные апартаменты, а более стойкие ещё долго пытаются осушить ёмкость крепкого и чистейшего, закусывая хрустящими разносолами.

Разгон демонстрантов

Утро морозного февральского дня ещё смеркалось, а за окном уже слышны людские голоса, мальчишеские крики, нечастые сигналы автомобильных клаксонов и отчётливый топот копыт. В большой комнате горит электрический свет, но она пуста, все спят в разных местах, где их и застал дурманящий сон под воздействием вчерашнего обильного излияния алкоголя.

В квартиру с улицы вошёл Сергей и бросил на большой дубовый круглый стол, стоящий по центру, пачку свежих газет. Он с размаху сел на выдвинутый стул, быстро пролистал несколько страниц, потом резко встал, подошёл к окну, вновь сел за стул, взявшись двумя руками за голову. При этом мужчина нервно приговаривал: «Нет, нет, не может быть». Ещё раз, соскочив со стула, он несколько раз прошёлся по кругу по всей комнате, оглядывая всё вокруг. Зайдя в соседнюю комнату, он нашёл там спящих на двух разных диванах Олега и Михаила. Первым Сергей решился потревожить старого друга. Олег стал отмахиваться, но, в итоге нехотя открыл глаза:

– Тебе что не спится-то?

– Тебе сейчас тоже не захочется, – ответил приятель.

– А сейчас утро или ещё вечер?

В этот момент резко поднял голову и чутко спящий молодой парень:

– Мы что-то пропустили?

– Вставайте, друзья, у меня для вас ошеломляющая новость, – попытался заинтриговать Сергей.

– Говори уже, не тяни, – начал просыпаться Олег.

– Выходите, и сейчас сами всё поймёте.

Олег с Мишей медленно, зевая и шаркая ногами по полу, нехотя поплелись следом в большую комнату, усаживаясь за столом. Открылась дверь другой комнаты, и в дверях появилось помятое лицо украинского друга с растрёпанными и торчащими в разные стороны длинными волосами. Под всеобщее приветственное: «О-о-о!!!», Тарас присел за общий стол, неожиданно спросив: