Кодекс Оборотня

Я пробежал местечко Баллидафф, приближаясь к середине своего пути. Здесь шоссе почти вплотную подходило к реке, вырываясь из-под сводов деревьев на открытую местность. У излучины реки стоял вытянувшийся вдоль шоссе особняк. Низкий забор почти весь развалился. Сохранились только странные лошадиные головы, похожие на шахматные фигуры, установленные на столбах там, где когда-то были ворота во двор. От самого дома осталась только стены — все остальное было превращено в каменное крошево. На руинах росла высокая трава. Я чуть замедлил бег, оглядывая сооружение. Несомненно, где-то неподалеку от этого места и произошел случай, известный полиции.

Я принюхался. Следы магии многолетней давности уже давно должны были развеяться. И все же что-то осталось. Неуловимое, непонятное. То, с чем я никогда не сталкивался.

Стало не по себе. Где-то за небольшим холмом, начинающимся сразу за руинами, сгустилась тьма. Я не сразу заметил это из-за нещадно хлеставшего ливня. И почти так же незаметно тьма двинулась с холма вниз, к шоссе.

Я почувствовал, как у меня начинают неметь ноги, и через силу попятился, стараясь выдраться из невидимых пут. В этот миг слева на дороге мелькнули огни дальних фар. В мою сторону неслась машина. Или, может быть, так показалось из-за того, что я не мог сдвинуться с места.

Я успел увидеть удивленное лицо Брайана, когда он, заметив меня на дороге, в последний момент выжал тормоз. За визгом тормозов последовал удар. Меня швырнуло дальше по шоссе. Несколько первых секунд я не мог вдохнуть, удивляясь, как меня вообще не вырубило от такого удара и все кости остались целы.

Затем я услышал, как открылись двери и они, выбравшись из машины, осторожно пошли вперед.

— Что случилось, Брай? — спросил Кас.

— Я сбил кого-то. Кажется, волка, — неуверенно произнес Брайан.

— Волка? — голос Нолана дрожал. — Ты хочешь сказать…

— Мы ни разу не видели Руари, когда он оборачивался. Как узнаем, что это он? — Ардан пытался разглядеть меня на дороге. — Посветите кто-нибудь! У кого с магией света лучше получается? Нол!

— Даже не думайте колдовать, придурки! — прорычал я.

Они остановились, слепо пялясь в темноту. Я поднялся на лапы, с облегчением отметив, что могу снова нормально двигаться. Тьма, которая едва не затянула меня, затаилась где-то на холме, но не исчезла. Я обогнул компанию по кругу, решив, что не доставлю им удовольствия увидеть меня в волчьем облике. Прошептал три слова возврата и открыл переднюю дверь джипа.

Парни обернулись на звук с испуганными физиономиями.

— На твоей чертовой тачке останется здоровая вмятина, Брай.

— Раури… Я…

— В машину! Живо! Валим отсюда!

Парни уселись во внедорожник. Брайан мельком глянул на меня.

— Черт, Руари!

— Сейчас не до эстетства, Брай. Гони уже!

Он нажал на газ, мотор натужно зарычал, но машина не сдвинулась с места. В тот же миг тьма на холме сорвалась и помчалась к нам.

— Есть чем вычертить охранный круг⁈ — заорал я. — Живее!

Брайан как ошпаренный выскочил наружу, рассыпая вокруг какой-то порошок. Тьма, ставшая вполне осязаемой, налетела на защитный барьер и обтекла его. Мы словно оказались внутри черного пузыря.

— Руари, это что, Руари⁈ — кричал испуганно Нолан.

— Заткнись! — Кас врезал ему в бок локтем.

И мы в наступившей тишине следили, как черный сгусток, облепивший защитную сферу, подобно осьминогу, пытается продавить барьер.

— Магическим порошком мы нарушили равновесие? — спросил запоздало Брайан.

Вопрос прозвучал риторически. Тьма вдруг отхлынула. А я выругался. Со стороны реки поднялся вал, обрушился на внедорожник и потащил с шоссе.

— Вон из машины! — завопил Брайан.

Думать, правильно ли мы делаем, времени не было. Мы выскочили наружу. Джип кубарем покатился в реку. Фары его продолжали бить сквозь воду на шоссе. Мы остались в круге, который не смог смыть даже водяной вал. Лишь Нолан оказался вне круга. Тьма поднялась над ним, и он с диким воплем опрокинулся в нее, как в перину из черного тумана.

— Нолан! Нолан⁈ — позвал в отчаянии Брайан.

А в следующий миг заложило уши от обрушившегося на нас ледяного ветра и крика. Меня продрало морозом, да так, словно с меня живого сдирали кожу.

Тьма разрослась и стала напоминать огромную женскую фигуру с развевающимися на ветру волосами.

Я вдруг понял, что ошибся и это совсем не та тьма, с которой я сталкивался когда-то у менгира. Это было нечто совсем иное.

— Кто вы? — прошипела тень.

Мы переглянулись.

— Кто вы? — повторила громче тень.

— Мы — маги, — ответил Брайан.

— Кто вы⁈

Нолана вздернули в воздухе, как тряпичную куклу. Голова его моталась, глаза были закрыты. Брайан встряхнул рукой, на которой ярко разгорелся изумрудный перстень.

— Мы не хотели тревожить тебя, кто бы ты ни был! Я — Брайан О’Шэннон, а это Ардан Мохэммок, Кас Кэрвал. В твоих руках Нолан О’Келли…

— Неверный ответ.

Брайан оглянулся на меня.

— С нами еще оборотень…

— Ложь. Здесь есть другая сущность.

Брайан растерянно смотрел на меня.

— Эта сущность отзывается только на призыв. Призыв того, кто живет на ее земле, — произнес я. — Но здесь не ее владения.

— Тогда что делаешь ты на чужой земле⁈

— Ищу одно древнее имя, — Я начал догадываться, с кем мы имеем дело, хотя и представлял этих существ куда менее многословными. — Ты плакальщица?

Тень вскинула руки. Вой обратился в ледяной ветер, едва не сбивший парней с ног. Нолан рухнул на землю, как обморочная овца, покатился к реке. Но Брайан успел дотянуться до него, схватил за пиджак, затащил в круг. Парни склонились над ним, пытаясь привести в чувство. Вой лился над нами нескончаемым, продирающим до костей потоком. И в нем ясно звучали слова горести, злости и разочарования.

— Мы веками существовали на границе между жизнью и смертью, пропуская через свои руки нити человеческих судеб. А теперь мы не можем преодолеть барьер и попасть в мир людей. Лишь тогда, когда кто-то нарушает барьер с той стороны!

Фигура снова стала расти, а руки потянулись к нам. Невидимая сфера, которая оберегала нас, стала трещать, по поверхности разбегались тысячи маленьких изумрудных молний.

— Брайан! Брайан! — заорал я, надеясь, что у него найдется в запасе что-нибудь еще.

Но по лицу сына О’Шэннона я понял, что тот не в состоянии что-либо предпринять. По моим ладоням пробежал ток, и в них легла флейта. Поднеся ее к губам, я совсем слабо подул. Звук был похож на едва слышное дыхание ветра. Шумевшая за нашими спинами река внезапно успокоилась.

— Это не твоя земля! — провыла тень.

— Не моя, — тихо ответил я. — Но и души никого из нас не принадлежат тебе. Не вынуждай прогонять тебя так далеко, что ты не сможешь найти ни лазейки в мир магии.

Ливень внезапно стих, и небо над нами расчистилось. Я вышел из круга, продолжая дуть во флейту. Звука не было, было только мое дыхание, проходившее через древнее дерево, согревающее его. Золотые искорки посыпались у меня из-под ног. Я шел по асфальту, как по тлеющим углям, готовым вот-вот разгореться.

Тень плакальщицы качнулась назад. Я набрал полные легкие воздуха. Звук, вырвавшийся из флейты, был похож на ураган, и этот ветер, в отличие от ветра заблудшей баньши, был жарок, как самум в далеких пустынях. Волны звука смяли тень, превратив ее в черную кляксу, растекшуюся по шоссе. Вой плакальщицы почти стих.

— Пощади, — донесся до меня шепот.

— Мне нужно имя. Ты ходила дорогами смерти, ты многое видела и знаешь. Мне нужно имя!

— Чье?

— Некроманта. У меня есть кровь его семьи. Сможешь определить по кровным узам? Но поклянись, что никому из них не причинишь вреда! Никогда не придешь за ними!

— Узы крови слишком сильны. Я буду принадлежать этой семье. И ни одно заклятье не будет способно разбить чары, — тихо ответила она. — Если только кто-то другой не даст свою кровь… Твоя, оборотень, не годится.