Кодекс Оборотня

Он помотал головой.

— Две семьи. Всего две семьи… И мы живы только стараниями моего отца.

Брайан молчал. А что он еще мог сказать?

— Но… не могу поверить, что «крыса» среди наших…

— Какая «крыса»? Брай, приди в себя! «Крыса» стучит в Управление. А кто-то из ваших вдруг оказался заодно с некромантом! И этот магистр… Не нравится он мне.

— Ты думаешь, что и он? — у Брайана глаза разве что на лоб не полезли.

— Не знаю. Про рецепт порошка странно интересовался. Скажи ему, что потерял. Формулу не помнишь.

— Так ты действительно больше не будешь помогать с некромантом?

— Буду. Мы просто искали не в том месте. Что-то мы упустили, — я задумался.

Брайан странно на меня смотрел.

— А Джил?

— Что?

— Ты Джил не звонил?

— Зачем? Она ничего не знает.

— Откуда ты знаешь? Она же не зря оставила свой телефон.

— Так не для этого.

— А для чего? — удивился Брайан.

— Ладно, позвоню спрошу, — с недовольством отозвался я. — Ты как? В себя пришел? Паранойю за ночь не заработал?

Брайан засмеялся. Точно пришел в себя.

— Было чертовски страшно. Я этих тварей жутко боюсь! Никогда еще так не трясся от ужаса. Зато теперь не осталось ни одного! Эти были последние!

— Вот по ним я тоже плакать не буду, — согласился я.

— Спасибо.

— За что? — я посмотрел в его глаза. — Брай, ты издеваешься? Да я под их шарманку чуть не заснул.

— Ты и заснул. Мне сразу так спокойно стало.

— Что я заснул?

— Что тебе плевать на их разговоры.

— Да они чушь полную несли! Ты что? Поверил?

Он внимательно посмотрел на меня и протянул руку.

— Мы ведь друзья?

— Вероятно, — я пожал ему руку и ухмыльнулся. — Раз.

— Что? — не понял он.

— Ты мне руку пожал первый раз. И спасибо сказал.

— Вот черт! — теперь он вспомнил наш разговор на поляне у «Павшего воина».

И через миг мы оба заливались смехом. Маги появились неожиданно в открывшемся портале. Мрачные и озадаченные, они посмотрели на нас с неодобрением, прервав веселье.

— Мы рады, мальчики, что у вас все в порядке, но что вы тут делаете? — заметил строго О’Шэннон.

— Так мы о времени встречи не договорились.

— Уже не актуально, Руари, — мрачно обронил О’Келли. — Магра обзвонила всех. Гар Далах не ответил. Его нашли мертвым в доме.

Мы с Брайаном стояли с вытянувшимися от изумления лицами.

— И отчего он умер?

— Сердечный приступ.

— Погодите-погодите! Вы хотите сказать, что старик Гар Далах вечером бодро скакал по Магической Гильдии, наложил на нас с Брайаном заклятие сна, утром укокошил четырех вампиров, а придя домой, вдруг бах и помер?

— Он был в хорошей форме, Руари. А убить его мог некромант.

— Доказать это возможно?

— Причастность Салливана — нет. А на руках и одежде Далаха нашли пыль со склепа и капли вампирской крови.

— Что сказал на это ваш магистр?

— Сказал, что, пока не будет доказательств, делать ничего нельзя.

Я выругался так, что не только Магра сделалась пунцовой, но и у обоих магов заалели кончики ушей.

— Руари!

— Простите, миссис Даген… — я уставился на носки ботинок. — Но, черт побери, один маг уже мертв. Дальше что?

— Ты нам будешь помогать, Руари?

— Буду. Но только чтобы об этом были в курсе только вы трое. Четверо, — я на миг обернулся к Брайану. — Я сказал вашему напыщенному гусю-магистру, что умываю руки. Пусть и остальные думают так же.

— Что будешь делать?

— Не знаю. Надо еще в паре архивов покопаться. Не в Гильдии.

— Это в каких? — удивился Брайан.

— Потом расскажу. Если что-то найду.

Мы попрощались и разошлись.

Завитки тумана плыли вдоль каменных надгробий. Огоньки свечей слабо трепетали в красных поминальных фонарях. Свет половины Луны пробивался через быстро плывущие низкие тучи, и где-то совсем недалеко, ближе к южным холмам, лило. Обойдя последним кладбище Святого Патрика, самое большое в Клонмеле, и убедившись, что на нем также все спокойно и никакой некромантской деятельности не наблюдается, я достал телефон и набрал номер.

— Да?

— Джил, привет, это Руари.

— Привет, — отозвалась она после некоторой паузы, и я разобрал в ее тоне обиду. — Думала, уже не позвонишь. Ну или Брайан тебе мой номер не передал…

— Передал, просто мне некогда было.

— Ты мог бы просто позвонить и узнать, как у меня дела. Учитывая, при каких мы обстоятельствах расстались.

— Ты отца боишься? Не беспокойся. В ближайшее время он ничего не будет предпринимать.

— Откуда ты знаешь? Ты даже не догадываешься, какой он. Он только и ждет, когда закончится отведенный мне год. И никто ничего сделать не сможет.

— Посмотрим. Но я не для этого тебе позвонил. У моего друга сегодня вроде как вечеринка в честь открытия паба. Пойдешь?

— Сегодня? Это во сколько?

— Сейчас. Я тут рядом. Через пять минут буду.

— Я не успею собраться.

— Я подожду.

Я дожидался неподалеку от дома. Джил показалась минут через пятнадцать. На ней были зеленые чулки, рыжий плащ, из-под которого едва виднелась короткая желтая юбка. Всю ее окутывал неповторимый вересково-медовый запах, словно она и не жила в этом ужасном доме.

— Привет, Джил.

Я поймал ее руку. Наклонился, чтобы поцеловать в щеку, но она отстранилась. Ее ладонь, мягкая, теплая и нежная, дрожала.

— Что-то не так? — спросил я.

— Нет, извини… Просто… — она смутилась. — Вы ведь друзья с Брайаном?

— А что?

— Мы с ним в одном классе. Просто он сказал, чтобы я была с тобой осторожней.

— Да? Это в честь чего? — удивился я.

— Особенно в полнолуние.

— А он не сказал, что я хороших людей не обижаю? После того, что произошло у «Павшего воина», мне это даже как-то странно слышать.

— Прости, пожалуйста, — она в смущении смотрела на меня. — Забудь.

— Пойдем?

Она кивнула.

Мы шли до «Кейт Райанз» молча. Внутри, в новом пабе Сида, было многолюдно, шумно и вовсю шло веселье. На маленькой сцене зажигали музыканты. Иногда выходили дочери Сида — близнецы, и тогда в атмосферу паба вплескивался жгучий огонь ирландских танцев. Стучали каблуки танцевальных туфель по дубовому настилу сцены, в ритм им постукивали о стойку опустевшие стаканы, из которых посетители только что опрокинули в глотки обжигающий выдержанный виски. Многие танцевали.

Я протащил Джил за собой к стойке.

— О, Руари! Привет! — Сид кивнул.

Он потянулся за «Джеймсоном», чтобы налить, и замер, заметив, что я не один.

— Нам с Джил сидра, — крикнул я, перекрывая шум.

Сид бухнул перед нами на стойку два огромных пенных стакана «Балмерса». Я протянул один Джил.

— Не бойся, девочка, это почти лимонад! — крикнул Сид, склонившись к Джил и видя ее нерешительность.

Она поверила. А Сид заговорщически подмигнул мне. Впрочем, я тоже не почувствовал крепости после привычного «Джеймсона». Однако яблочный напиток коварно ударил в голову после нескольких глотков. По телу разлилась приятная расслабленность. Да и Джил больше не чувствовала себя неуютно и не смущалась, даже не заметив, что я обнимаю ее за талию. Мы выпили по пинте, и я потянул ее в гущу танцующих.

От чистых переливчатых звуков арфы, от многоголосья флейт и скрипок, способных в один миг одной долгой нотой вызвать на глазах слезы или улыбку на губах, от баурана — огромного неустанно стучащего музыкального сердца, задающего ритм, от души банды — глубокого баритона Кахана вибрировала каждая клеточка тела. И пульс, и каждое движение ног теперь ударяли синхронно общему ритму безумного веселья, царящего вокруг.

Сжимая ладони Джил в руках, ощущая ее тепло, я видел, как молочная кожа щек девушки приобретает яркий румянец, как как вспыхивает в глазах азарт, изгнав из них обреченность и тоску.

Как мы оказались в гардеробной хозяина, я уже не помнил. Кажется, возвращались из туалетной комнаты, когда нам в голову пришло поиграть в догонялки в хозяйских комнатах. Мы со смехом вломились в темное узкое пространство, завешанное одеждой.