Страница 15 из 16
– Что они там делают?
– Тебя ждут. Ты оказалась права, говоря про их намерения.
– Психология – вещь великая. Я надеюсь, они на планету не нападут? У меня там, между прочим, Иксион!
– Нет. Их цель сейчас ты. А распыляться эти ребята не любят.
– Хорошо. А что, если…
Неожиданная мысль пришла в голову. Интересно, может так и поступить?
– Эдемчане – сильные маги?
– Да. – осторожно ответил, не понимающий куда я клоню, Даниил.
Я и сама ещё до конца не понимала, поэтому мысли мои телепату ничего не сказали.
– А на дальние расстояния они колдовать могут?
– Ну… Смотря насколько дальние.
– В пределах своей галактики.
– Навряд ли. Если только все объединятся. Коллективная сила – страшная штука.
– Коллективная сила?
– Её используют редко, так как очень опасно. Нибирийцы действовали коллективно, взывая к нам по поводу Атлантиды. Для этого, если ты помнишь, они все вместе начали звать нас, говорить одно и то же одновременно, посылать в пространство мощный импульс… У меня тут даже стакан лопнул, когда они там разорались.
– Ого! Если у тебя там стаканы лопаются, то что такая сила может сделать тут, во времени?
– В порошок стереть объект, на который направлена. Если маги того захотят. – ответил, начавший догадываться, всемогущий.
– Ну так может быть…
– Что? Ты предлагаешь мне велеть эдемчанам уничтожить мацтиконов?
– Именно!
– Опасно. Возможно те, что остались на их базе, поддерживают связь с улетевшими. Если они поймут, что последних не стало, мы лишимся Эдема.
– Тогда, конечно, не надо.
Вздохнув, я начала чистить оружие. Переняла эту привычку у Дании: та всегда возится с пистолетами, автоматами и прочими пулемётами, когда волнуется. Оказывается, это весьма умиротворяющее занятие!
– Саша, не волнуйся. Я думаю, ты и Антей от базы камня на камне не оставите. А тогда можно будет и теми, кто в засаде сидит, заняться.
– А это не повлияет на ход истории, кстати? Кого я буду в будущем побеждать?
– Не повлияет. То другая ветвь мацтиконов.
– Порасплодились!
– И не говори! – согласился со мной Дан.
– Но почему их не видят эдемчане? Они вообще на небо смотрят?
– Мацтиконы же не дураки… Маскировку надели. Я и то догадался об их присутствии лишь потому, что успел проследить за тем, как они следовали из пункта А в пункт Б.
Кивнув, я мысленно согласилась. Да, дураки не смогли бы сделать то, что сделали эти твари за всю историю своего существования. Убийцы чёртовы… Как жаль, что этот их великий ум не пошёл на благое дело. Ведь они действительно очень умные, и потому достаточно сильные. Но ничего, мы ещё посмотрим, кто кого. Пусть они строят планы и пытаются подловить меня в одном месте – я им утру нос, заявившись прямо на базу. Держу пари, этого они не ожидают.
– О да. – хмыкнул Дан. – Ты вся такая внезапная… Они тебя в дверь ждут, а ты через дымоход полезла.
– А это моё главное преимущество. Знаешь, как поломать самый выверенный и логичный план?
– Как?
– Действовать, как в голову взбредёт. И тогда даже самые умные умницы останутся в дураках. – ответила я, и передёрнула затвор.
Лязг металла придал моим словам недостающий вес.
Глава одиннадцатая. Как погибла Атлантида
Валентин, услышав мой ответ, как-то обречённо покачал головой. Да, сейчас я его вполне понимаю. Самому впору головой качать. То, что я натворил, доверившись мацтиконам, не искупить ничем. Последствия моего поступка были ужасны, и до сих пор люди пожинают их. Надо было с самого начала понять, что ни к чему хорошему это не приведёт, в том числе, и для меня. Но кто же слушает голос разума, когда кричит сердце, и надежда на чудо пересиливает абсолютно всё?
– И ты им поверил… – это не было вопросом. Утверждение.
– Да.
– Убийцам…
– Они убийцы. Но никто не говорил, что мацтиконы не держат своего слова.
– Может быть потому, что никто не вступал с ними раньше в контакт?
– Скорее всего. Я теперь понимаю, насколько глупо было надеяться… Но тогда – нет, не понимал. Или понимал, но старательно гнал от себя эти мысли. Я надеялся. Понимаешь?
Валентин кивнул. Да, возможно, и у него в жизни было то, что он хотел бы исправить любой ценой.
***
Вэл посмотрел на Париса. Да, было. Есть. И сейчас бы он постарался использовать любой шанс осуществить своё желание. Хотя нет, не любой. Стать предателем? Для него это было смерти подобно. Хотя кто знает пределы силы человеческого желания? В любом случае, проводник бы несколько раз всё взвесил, и постарался бы предугадать ход событий…
Но это он теперь настолько предусмотрителен и осторожен. Обжёгшись на молоке… Когда-то и он совершил ошибку, желая сделать как лучше. Не такую фатальную, но всё же.
Легко рассуждать, когда обладаешь мудростью, копившейся тысячелетиями. Но, как правило, такие рассуждения уже бесполезны. А в момент совершения действия не до рассуждений. Это-то и является первым шагом к любой ошибке. У него свои ошибки. У Париса свои. Сколько он их натворил?
– Вся моя жизнь – это одна большая ошибка. – произнёс бывший телохранитель, будто прочитав мысли проводника.
Вэл кивнул: точнее и не скажешь.
После случившегося Парис надолго замкнулся в себе. Как будто и не было этих лет счастья. Те, кто знал паренька до его встречи с Лилией, вновь увидели нелюдимого буку, который сторонился всех: и далёких, и близких. Он снова был сам по себе, отвергал любые попытки растормошить его. Угрюмый парнишка вырос, и превратился в нелюдимого мужчину.
Парис стал телохранителем, как и планировал. По прошествии ещё нескольких лет женился. Женился, чтобы попытаться забыть обо всем, что случилось в его жизни. Хотя знал, что навряд ли получится.
Избранницей Париса стала жительница Эдема. О своём прошлом мужчина рассказал ей в самом начале знакомства. Рассказал вкратце, не посвящая в детали, лишь то, что знали все. Это не оттолкнуло его будущую жену. Наверное, девушка решила, что погрузившись в семейную жизнь, телохранитель переменится.
Этого не произошло. Хотя некоторые перемены всё же имели место быть. Когда по истечении положенного срока у молодожёнов родилась дочь, и Парис впервые взял её на руки… Этот момент он запомнил на всю жизнь. Пресловутый отцовский инстинкт, в наличии которого до сих пор сомневается добрая половина разумного человечества, включился у него мгновенно.
Увидев это хрупкое существо, этот крохотный и беззащитный комочек, мужчина сразу почувствовал: это его продолжение. Его маленькое чудо, его дочь. Пусть от черноволосого и кареглазого Париса в ней ничего не было, и девочка явно пошла в мать. Всё же зов родной крови был настолько силён, что телохранитель даже удивился.
Девочку он назвал Лией и первые годы жизни малышки практически не отходил от неё. Неслучайно были похожи имена его дочери и жены (Парис всегда считал Лилию своей единственной женой, несмотря на то, что старательно приучался называть ту, другую – тоже женой). Мужчина понял, что судьба даёт ему второй шанс. Сохранить хрупкую жизнь самого дорогого для него существа. Сделать дочку самой счастливой, защитить её… Хотя бы её.
Мать Лии, поначалу радовавшаяся тому, что муж всё свободное время проводит с ребенком, вскоре начала раздражаться из-за этого же. Ей казалось, что Парис возится с дочкой лишь из-за того, что та чем-то похожа на его возлюбленную. Истинные мотивы своего поведения мужчина объяснять не стал. Он по-прежнему не любил пускать посторонних в душу. А женщина, родившая его дочь, сама, к сожалению, так и осталась посторонней.
Эдемчанка поняла, что ей не переделать мужа, и потому вскоре оставила его. Улетела на свою планету, едва малышке исполнился годик. Забирать ребёнка она не стала: эдемчане не отличались чадолюбивостью. Кроме того, дочка напоминала женщине о муже. Да и Парис бы не отдал свою Лию.
Время шло. Родители телохранителя всё-таки основали свой город. Вот только сын попросил их назвать его в честь Лилии. Отказать ему, они, разумеется, не могли.