Крёстная

Неожиданно мягко и легко он взял меня за подбородок и повернул мою голову к своему лицу. На миг наши взгляды встретились и мне казалось, что в почти черных глазах промелькнула та самая искра, которую я так хотела увидеть в вестибюле отеля несколько дней назад. Сердце стучало в груди, и я была уверена, что еще мгновение и он поцелует меня, но люцифер вместо этого сделал шаг назад и присев, словно фотограф начал делать кадры.

Невыносимо сосредоточенный, он ходил вокруг меня с видом профи и пытался поймать кадр. Однако стоило увидеть результат, как я с подозрением начала коситься на него всю дорогу обратно до нашей локации.

— Ты увлекаешься фотографией? — вырвалось у меня.

Фото получилось очень хорошее. Наверное, лучшее в моей жизни.

— Хочешь попросить еще тебя фотографировать? — с округлившимися от моей наглости глазами произнес Сандро.

Хотя по блеску его глаз было понятно, что ему нравится моя реакция.

— Нет-нет, не стоит, — быстро замотала я головой. — Я же не модель, а женщина простенького типажа. Так что мне привычнее не видеть себя такой красивой.

Довольно рассматривая свое фото на память, я с глубочайшим неодобрением продолжила:

— А то еще влюблюсь в свое отражение, потом как все влюбленные потеряю голову и разобью сама себе сердце жестокой реальностью без дорогой одежды и косметики.

— Именно, — на полном серьезе кивнул Сандро, хотя в глазах мелькала тень насмешки и шутки.

— Спасибо, что согласился пощадить мое нежное сердце, — прижав руку к груди, также насмешливо-серьезно ответила я.

Но настроение снова стало таким хорошим, что я никак не могла перестать улыбаться. Так что, заметив продавца, мороженного рядом с местом съемки, я с самым довольным видом направилась прямо туда.

— Ты что это есть собираешься⁈ — в ужасе воскликнул Сандро.

— Да, а что такого? — не поняла я.

Однако Сандро смотрел на меня взглядом, как будто я собираюсь взять и застрелиться.

— Его продают на улице! Откуда ты знаешь, что с ним было до того, как ты его съешь?

Невольно я рассмеялась.

Сказал бы мне кто-нибудь, судьбу шаурмы в Москве до того, как я ее ела. После слов Сандро, я не удивлюсь, что если покупаю две, то и правда собираю кошку.

— Два шарика ванильного с шоколадной крошкой, пожалуйста, — я широко улыбнулась продавцу. — А ты будешь?

Словно это очевиднее некуда и сам мой вопрос его оскорбляет, Сандро повернулся к мороженому спиной:

— Нет, конечно! — воскликнул он. — Я не ем из одноразовой посуды, непонятно в какой грязи, валяющейся до этого. Неизвестно вообще мыл ли этот человек сегодня руки, прежде чем протянуть тебе ложку.

Меня аж перекосило от этих комментариев. Но заметив, как он стрельнул глазами на мороженное, и оценив его чрезмерно рельефные плечи под пиджаком, мне стало яснее некуда — этот красавчик на жесткой спортивной диете.

Ох… А говорят женщины заморачиваются ради своей внешности. Любой парень с кубиками нас переплюнет!

— Тогда мне три шарика, а шоколада двойную порцию, — черным предвкушением, просияла я.

— Господи…

С видом будто его сейчас стошнит, Сандро стоял рядом и смотрел на то, как я без страха и опасения смакую ложку за ложкой.

— Нет, я не могу на это спокойно смотреть, — не выдержал он и ушел куда-то.

А я назло ему закрыла глаза и показывала самое глубочайшее блаженство.

— Вот они радости жизни! — я почти запищала от восторга.

Лишь бы не видеть его перекошенную физиономию, я, не открывая глаза, засунула в рот полную ложку мороженного, как вдруг почувствовала, что на языке что-то шевелится.

— Аааааааааа!

Мгновенно выплюнув все обратно, я с дичайшим визгом обнаружила маленькую сороконожку или что-то похожее на нее. А после оказалось, что тоже самое упало с моей головы в стакан. А теперь еще и ползает у меня по спине под платьем!

Завизжав еще громче, я пыталась это все с себя сбросить. Пока Сандро, как люцифер во плоти, с самой злорадной улыбкой на свете, буквально сияя, довольно протянул перед камерами:

— Вот они радости жизни! — указал он на меня.

Крича еще громче от гнева и обиды, я тщетно пыталась избавиться от этой гадости, пока этот мерзавец стоял и словно напитывался каждой нотой моей «музыки слов».

— Какие вопли… — с неистовым наслаждением протянул он и махнул рукой в духе «гулять так гулять». — Снимите все! Поставлю ее крики вместо будильника до конца отпуска!

Народ вокруг меня хохотал и активно снимал нас обоих. Еще бы! Впервые за пол дня съемок эта сволочь ожила перед камерой. Никто из команды даже и не шевельнулся, с подачи Сандро воодушевленно снимая мою истерику из-за того, что дрянь залезла куда-то глубоко под платье, и я не могла ее никак вытряхнуть.

Пока этот демон улыбался и, словно гурман измывательств, теперь смаковал каждую ложечку своего мороженого.

— Мм… И правда очень вкусно. Какой же чудесный у меня будет «отпуск»… — с черным предвкушением сказал он мне. — Мы еще даже до обеда не дожили, а впереди еще двадцать девять с половиной дней…