Страница 9 из 104
Мне очень хотелось сесть, я устал так, что просто колени подгибались, но Колин стоял, и я тоже заставлял себя сохранять вертикальное положение.
Мало ли чего он задумал? Вдруг вообще сейчас драться придётся?
Инспектор Джастин нервничал, что было странным и неожиданным. Он сцепил тонкие сухие пальцы, приподнял плечи, готовый защищаться. И Локьё выжидал, напряжённый, как змея перед броском.
— У нас сегодня, видимо, будет день загадок. — Генерал Мерис поднёс бокал к лицу и вдохнул аромат, жмурясь, как кот. — Ну что, вздрогнули? Колин, мы тебя ждали! Давай тост?
Он один был весел и якобы расслаблен. Хотя расслабленность особиста — история, скорее, театральная, чем жизненная.
Колин поднял бокал, повертел, разглядывая. И предложил:
— За Уходящих?
Мерис, уже отхлебнувший напиток, едва не подавился.
— Я тоже заинтригован, — равнодушно согласился Локьё, отпил из бокала, скользнул взглядом по лицу сына и уставился на меня. — Я начал бы с молодого. А потом его можно будет отправить в койку и поговорить про генераторы. Ты где был, мерзавец, пока тебя с собаками искали? — спросил он и скривил губы в подобие улыбки. — Только не говори, что, где нашли, там и лежал. Никто тебе не поверит.
Колин уже успел очертить мне в коридоре круг вопросов, и я был морально готов. Мне предстояло всего лишь противопоставить свою волю троим (я знал, что Дьюп не станет давить), из которых двое знают о психической силе поболее моего.
— Приношу все возможные извинения, — сказал я твёрдо и медленно. — Но я не могу рассказать. Я дал слово.
Стало тихо. Эрцог ещё улыбался по инерции, но лицо его уже начало изменяться.
Ой, что сейчас будет…
Я всё-таки сел. На всякий случай. Так мне было легче удерживать хоть какое-то равновесие.
Черты Локьё исказились. Я ожидал взрыва эмоций, но он вдруг закрыл ладонями лицо, и плечи его задрожали.
Я подскочил, не сообразив в первую секунду, что с ним.
— Эрцог⁈
Локьё хохотал. Спина ходила ходуном, из глаз текли слёзы.
— Вот же вырастили мерзавца на свою голову, — бормотал он сквозь смех. — Рассказать кому — не поверят!
Инспектор Джастин крепился, но и его губы дрожали.
Мерис сдерживаться не собирался. Он поставил бокал, чтобы не расплескать, и откровенно ржал.
— Как он сказал? — переспросил Локьё, доставая тонкий, расшитый гербами платок. — Слово дал? Вот хаго! Ну, всего я от него ожидал, но такого! Значит, не расскажешь? — он повернулся ко мне и попытался грозно сдвинуть брови, но не смог и зашёлся в новом приступе смеха. — Разливай уже всем, Виллим, пусть мальчишки попробуют! Сил же никаких нет!
Мерис, стараясь смотреть только на бутыль и кусая от смеха губы, занялся коньяком.
Я оглянулся на Дьюпа. Тот не смеялся, но, встретившись со мною глазами, улыбнулся и кивнул на кресло, садись, мол. И я опять сел.
Мерис протянул мне бокал.
— Поблагодари эрцога за подарок, — инспектор явно имел ввиду посудину. Коньяк привёз Мерис. Я знал, что ни Локьё, ни Дьюп не уважают спиртное.
— Спасибо, — выдавил я. Бокалы выглядели совершенно обычно. Видал я у Локьё и поинтереснее. — Дорогие, наверное?
— Оценить их попросту невозможно. Цены им нет, — туманно пояснил инспектор Джастин.
Он изучил мою, вытянувшуюся от удивления физиономию: что ценного может быть в кухонной посуде?
Пояснил:
— Это бокалы с того самого, легендарного «Каменного ворона».
— Имя которого — ты самовольно присвоил, очернил и что-то там ещё в депах писали, забыл, — поддакнул Локьё, утирая слёзы. — Ты, вообще, чем-то думал, когда корабль именовал? Или тоже слово кому-то дал? Бабушке? — он всхлипнул от смеха.
Я пожал плечами. Не помнил, как в голову пришло именно это название. Не видел я в нем тогда ничего особенного.
— «И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало: 'Это гость лишь запоздалый у порога моего, гость какой-то запоздалый у порога моего, гость — и больше ничего», — тихо продекламировал Колин, принимая бокал.
Я понял, что надо пить и глотнул чего-то крепкого, ароматного. Кое-как не закашлялся, а то ведь опять ржать начнут.
Энрек пить не рискнул. Сидел незваным гостем, уставившись в поданный Мерисом бокал.
— Ну что ж, — сказал Локьё. — Значит по «белым гостям» — у нас как ничего достоверного не было, так и нет. Летают вокруг, словно бабочки, сожравшие Кашера, того и гляди — цапнут. Давайте хотя бы историю, откуда мальчишка? Что там накопал про него фон Айвин?
Мерис обернулся к лорду Джастину. Я тоже.
Тот картинно развёл руками, щёлкнул пальцами, разворачивая в воздухе голоэкран.
— Мне ничего не жалко для друзей, но… — протянул он. — Смотрите сами. Если кто-то тут хоть что-то в состоянии высмотреть. Единственное, что меня смущает — запрос генетического департамента всё-таки был. Значит, они зацепились за что-то? Но — за что?
В воздухе над столом повис экран. На нем вилось многоуровневое переплетение линий и чисел. Я едва догадался, что это и есть генетическая карта. Моя.
— Сие я уже имел неудовольствие изучать, — кивнул Локьё. — Что тут вообще могло заинтересовать ваш проклятый генетический департамент? В «коридор» реомоложения он проходит, даже более чем. Парень — абсолютно здоров и…
Локьё вдруг нахмурился, встретился глазами с Дьюпом и замер.
— Ну и что? — спросил он уже совсем другим тоном.
— Два гена, — сказал Дьюп. — Коридор «проходимости» — один ген — второй или шестнадцатый. А у него «проходные» оба. Оба маркера на месте — 144-й и 86-й. И в генах «рабочие» оба аллеля.
— И что ты хочешь этим сказать?
— С уверенностью? Ничего. Но предположить, что именно это и заинтересовало генетический департамент — могу. Возможно, они решили, что в расчеты вкралась ошибка или анализы были «грязные». И захотели проверить. Но возможно и другое…
Дальше я вообще ничего не понял. Дьюп говорил что-то о комбинациях генов и редупликации. Выходило, что мой случай — из ряда вон.
Эрцог слушал задумчиво, инспектор Джастин хмурился, только Мерис продолжал улыбаться и ехидно поглядывать на меня.
Дьюп тем временем объяснял: