Страница 6 из 20
– По закону, приняв это решение, я лишаюсь прав на трон.
Адвокат тонко и проницательно улыбнулся. Он сложил перед собой пальцы домиком, такие же мягкие, как и голос, розовые и пухлые, и застенчиво потупил взор. Зал Пентаграммы охватило молчание. Каждый пытался просчитать выгоду и риски для себя в неожиданно открывшихся обстоятельствах. История Аметистового королевства пока ещё не знала случаев добровольного отречения монарха или наследника. Авиталь ощущала на себе проницательные взгляды деканов, жаждущих понять степень добровольности её выбора.
– Прошу прощения, – откашлялся Вор, – но не приведёт ли ваш шаг к некоторому перекосу уровня факультетов? Не вырастет ли резко количество желающих поступить именно на факультет убийц в следующем году?
– А кто сказал, что в следующем году я буду здесь?
– Но… Гм…
Каждый хотел спросить о причинах её решения, но каждый понимал, что дерзость такого вопроса непристойна. Нет, они, конечно, не рассчитывали на честность и искренность ответа, но, опытные тёмные, они понимали, что по лжи можно узнать многое, и порой по тому, как солгали, легко вычислить то, что тщательно пытаются скрыть.
Ректор пробежал взглядом листы, положенные перед ним принцессой.
– Вы р-решили пр-роститься с профессором Бр-райсом? – изумился он. – Это стар-р-рый и опытный пр-р-реподаватель.
– Возможно, когда-то он блистал своей методикой, – возразила Авиталь, – но то, что я увидела, свидетельствует в пользу принятого мной решения. Он предпочитает практику теории, а это приводит к некомпетентности профессионалов в сложных, нестандартных ситуациях. Да и его метод ломания адептов мне не нравится. Сможет ли сломанный человек впоследствии принимать самостоятельные решения?
– Пр-р-рекрасно! А кто будет пр-р-реподавать ур-р-рок точного удар-ра? Семестр-р заканчивается…
– Я, – скромно ответила принцесса. – Более того, прошу у вас разрешения ввести ещё три курса, необходимых, на мой взгляд, будущим ночным убийцам. В том числе Курс ожидания и Курс законоведения. Первый планирую вести сама, а второй, – она учтиво поклонилась в сторону Адвоката, – если коллега мне выделит одного из собственных опытных преподавателей, буду весьма признательна.
– Законоведение? Убийцам? Но – зачем? – изумился Вор.
– Чтобы учитывали, что в случае, если попадут в руки палача, то за убийство кинжалом им отрубят правую руку, недовздёрнут на виселице, а затем отсекут голову мечом. А за отравление ядом – колесуют, предварительно пропустив через дыбу и хлыст с крючками. Иногда такие мелочи влияют на выбор оружия, – мило пояснила Авиталь. – Также я, рассчитывая на ваше одобрение, господин ректор, пригласила знахарку из Болотного княжества – госпожу Ладелику. На втором курсе мои сегодняшние первокурсники будут проходить курс Отравоведение. Уверена, для достижения максимального эффекта им пригодится знание травологии. Но и для более старших курсов, полагаю, травология станет не станет лишней наукой.
– При всём моём уважении, Ваше высочество, – Чернокнижник насупился и стал похож на сыча, выловленного , ясным днём из темной чащи, – введите у себя ещё курс алхимии, домашней и боевой магии, и… можно закрывать мой факультет!
– Ну что вы, –принцесса поправила прядку серебряных волос, – ваши адепты изучают порядка двадцати магических дисциплин, и, конечно, убийцам магия ни к чему. В своей профессии они должны рассчитывать лишь на собственное мастерство, а не на мистические нити, пронзающие вселенную. А вот алхимия, в той её части, которая повествует о свойствах материй вещественного мира, моим ученикам вполне бы пригодилась, соглашусь. Вряд ли без неё можно изобрести новый яд.
В пальцах тёмного мага вспыхнули голубые микромолнии.
– Это вторжение на территорию другого факультета, Ваше высочество, – возразил он дрожащим от сдерживаемой ярости голосом, – испокон веков такого в Академии не случалось.
Деканы все, кроме, конечно, Адвоката, одновременно заговорили. Своды мрачного зала, по традиции освещённого лишь светом факелов, отражали звук и возвращали его многоголосьем, многократно усиливая и преумножая. Ректор застучал клювом по каменной столешнице:
– Пр-рекр-ратить р-раздр-рай! – каркнул так, что все разом замолчали. – Коллеги, считаю пр-редложения пр-р-ринцессы р-разумными. Однако вынужден р-разочар-ровать: в казне Академии недостаточно ср-р-редств на новых пр-рофессор-ров.
– Я выделю необходимую часть из собственной казны, – холодно отрезала Авиталь
Она понимала, что именно этого предложения ректор от неё и ожидал.
– Тогда не вижу пр-р-репятствий. Если и начнётся пер-р-рекос факультета, тоже не стр-р-рашно. Др-ругим будет к чему стр-ремиться. Здор-ровое сор-ревнование. Твор-рите, дор-рогие мои, твор-рите! Обр-разование – это твор-р-рческий пр-роцесс. На этом наш кр-руг объявляю закр-рытым. Жду от вас отчётов и р-разумных пр-редложений.
Деканы поднялись, расправляя мантии. Чёрная – убийц, серая – воров, фиолетовая – чернокнижников, зелёная – адвокатов, под цвет знамён факультетов.
– А вас, госпожа Авиталь, попр-р-рошу задер-ржаться, – каркнул ректор и взлетел на спинку своего персонального трона.
– Я обдумал вашу просьбу, – шепнул Адвокат принцессе, – я не только выделю вам профессора законоведения, я сам буду этим профессором.
Он поклонился и выскользнул из зала следом за прочими коллегами. Авиталь обернулась к ворону. Они остались одни. Факелы тотчас погасли, зал озарился магическим светом – белым, как зимний полдень.
– Дер-рзну ли я вас спр-р-росить, Ваше высочество?
– Благоговейно внимаю вашему вопросу, темнейший.
– Почему?
Принцесса вновь опустилась в кресло, аккуратно разгладила складочки на юбке, а затем подняла янтарные глаза на ворона, улыбнулась. Ворон смотрел пристально, не сводя взгляда с лица нового декана.
– В сентябре этого года при загадочных обстоятельствах погиб декан Факультета ночных убийц Лэмонт Хризоплюст, – тихо произнесла Авиталь. Мягкий, медовый цвет её глаз изменился, стал жёстким, холодным. – Следствие не смогло выяснить ни кто убил декана, ни каким именно образом его лишили жизни, ни зачем это было сделано.
– Хр-ризоплюст был убийцей, – ворон взъерошил перья и хлопнул крыльями, – напр-р-ример, месть.
Авиталь хмыкнула и поднялась.
– Весьма сомнительно. Декан не практиковал двадцать, а то и тридцать лет. Убить столь важное и опытное лицо у магически защищённых стен Академии – это надо очень напрячься. А теперь я вынужденно прощаюсь с вами.
Она кивнула ректору и вышла, щелчком притворив за собой дверь. Принцесса не стала говорить об иных причинах своего решения. Достаточно и одной, не так ли?
***
Некто в тёмном плаще шёл по улицам Кривохолма. Вокруг жужжала толпа, торговки старались перекричать друг друга, дети сосредоточенно шмыгали меж взрослыми, из кабака выныривали пьяные «гости» и распевали нестройные песни, бранились извозчики с нанимателями. Где-то худая носатая женщина громко жаловалась: «Да как же так. Прямо из корзины! Люди добрые, на что же я буду жить?», её окружала толпа зевак и сочувствующих, а маленький щуплый карманник уже завернул за угол, радуясь, что на ужин ему достанется жаренная курица. Одним словом, людской гомон переполнял город.
Некто чутко вслушивался в многоголосье, стараясь уловить главное. Но о принцессе не говорил никто. И не потому, что вид тёмного человека смущал, нет: некто накинул на себя полог незримости. Отсутствие сплетен и шепотков смущало его. Что-то тут было не так, совсем не так.
***
– Профессионал отличается от любителя точностью, – диктовала принцесса Авиталь, полуприкрыв волчьи глаза, – профессионал лишает жизни лишь того, на кого заключён договор. Ни жена, мирно обнимающая жертву в постели, ни ребёнок, сидящий на его коленях, ни слуги, ни домашние животные – ни одна душа, кроме обречённой, не должна расстаться с телом. Поэтому мы не станем с вами тренировать точность удара на котах, собаках и прочей живности. Вы не охотники и не мясники, чтобы резать тварям глотки и снимать с них шкуры.