Страница 1 из 8
Евгения Евдокимова
Дневник нескончаемого ПИРа-3
Предисловие
09.06.23.
"Выбери меня, выбери меня,
Птица счастья завтрашнего дня!"
Или так:
"Чтооо наашаа жиииииииииизнь -
Игра!"
Пришло оповещение о конкурсе на литресе. Решила поучаствовать. Очень нужны деньги, а ещё просто хочется ну хотя бы с жюри поделиться творчеством. Необходим объём от четырёх авторских листов, поэтому я объединила всё написанное в один текст. Велика вероятность, что это удачный ход. Рэю Бредбери – можно было объединять рассказы про Марс в целые "Марсианские хроники". Для моих верных фанатов, прочитавших первые две книги, предписание: ищите третью книгу.
Книга 1
Часть 1
Обо мне, О Боге и шизе
Глава 1
30 марта 2023. Здравствуйте, меня зовут Евгения Евдокимова. Я узнала, что ваше сообщество помогает художникам с ментальными расстройствами. Мне 41 год, живу в Питере, диагноз шизофрения, хожу в ПНД. Занимаюсь рисованием, поэзией, музыкой. Два незаконченных высших образования. Двое детей. Довольно опасный сожитель. Работать на обычной работе не даёт психический блок, страх, растерянность, хроническая усталость, недостаток образования. Веду группу ПИР. https censored. Прикладываю ссылку на альбом с рисунками. https censored. Могу ли я рассчитывать на ваше сотрудничество?
2 сентября 2021. Артём со Славой поехали на лодке кататься на Ладогу. Вася с Алисой пошли на учёбу. Алиса ещё и в Кизи работает. Я вписалась сочинять отзывы за деньги, но заработать нормально там невозможно. Просто развлечение, времяпровождение. Чувствую себя сосновой веточкой. И немного стыдно за все те разы, когда я кого-то осуждала, смотрела свысока, была заносчивой и чванливой. Например, даже недавно я осудила организацию труда в просфорной. Отказываюсь осуждать. Эго моё колышется на ветру где-то на безлюдных островах.
Тогда ещё не закончились те полтора месяца, когда Алиса училась в колледже на сварщика.
Курсивом я буду выделять все кусочки текста, взятые из моей вк группы ПИР, которую я веду с конца 20-го года. По требованиям издательства, куда мне хочется сунуться, 50% текста должно быть нигде не опубликованным. 50 процентов курсива максимум.
Я пишу, потому что у меня есть время. Уверена, что каждый человек способен писать автобиографические рассуждения. Как в мультике Рататуй – готовить может каждый. Время у меня есть, потому что я не работаю. Шесть лет назад я продала в рассрочку однушку, оставленную мамой в наследство. Продала одной милейшей семье, он – ремонтирует церкви, она – парикмахер, двое детей (по данным шестилетней давности, может уже и больше, не спрашивала). Через пару месяцев деньги от квартиры перестанут поступать, вот и пишу в надежде подзаработать. Это определенная наглость, типа – ты кто такой, куда ты лезешь – но каждый, повторяю, каждый человек имеет, что сказать. Да, и подзаработать – только одна из целей. Я хочу, чтобы Артём видел, что я что-то делаю. Для самовыражения мне в последнее время хватало вэкашной группы с двадцатью подписчиками и пробного похода на пешеходку с гитарой. Амбиций ноль. Саморазрушительная самодостаточность. Но вот Артём смотрит иначе, он жаждет моей активной творческой жизни. Чтобы не раз в год я пела у ближайшего метро, а всё тёплое время и по всему миру, например. Думаю, литература – достойное занятие.
Слава – друг семьи, поездка на Ладогу ознаменовалась тем, что Артём угрожал ему ножом, а вот кто такой этот Артём – вопрос неожиданно непростой. Можно было бы просто сказать – мой мужик. Но не тут-то было. Отчим наш. Красотуля. Мультиинструменталист. Мыслитель и выпивоха. Двадцать процентов совместного времяпровождения я считала его своим Иисусом, а себя соответственно Магдаленой – такой глюк, говорят, и у шизиков и у кислотников распространён. Прошлым летом (а сейчас весна 23-го года) я с удивлением обнаружила, что он мне постоянно изменяет. Дочка говорит: "Он тебе и не говорил, что ты его женщина". О времена, о нравы.
Помимо денег за квартиру мы получаем пенсию по моей инвалидности и пенсию по потере кормильца – это у сынка Васи. До 18-ти и доченька Алиса получала, но поскольку не учится, ей уже не дают. А могли бы аж до 23-х лет платить. Артём, как неформал и потеряшка, не работает, пока живёт у нас, с конца 19-го года, разве что другу помогал с ремонтом и наш дом спасал после пожара. Мы не бедствуем, радуемся жизни, пока есть такая возможность. Но и не шикуем особо. Он играет целыми днями на компе, изучает мир кино и стендапа или бухает и слушает музыку, иногда поигрывает сам на гитаре да на бубне. Учился на саксофониста и кларнетиста, но по печальным обстоятельствам не закончил училище.
Почти два года мы уговаривали Алису продолжить учёбу, ибо надо. Ей тяжело учиться – дисграфия, школьные предметы кажутся бесполезными и скучными, но рост над собой необходим. Вроде как, осенью собрались детишки вместе в колледж. Вася мечтает стать психологом. Алиса непонятно о чём мечтает, по ходу, разделяет мечту Артёма, чтобы сейшенил весь мир. Отчим научил падчерицу, или может вернее – друг научил подругу – играть на гитаре, пару прикольных песен написала, ждут обработки и записи. Найсимпатичнейший психотерапевт, послушав рассказ о моей семье две с половиной минуты, задал вопрос: "Вы не читали Неточку Незванову?" Да-да! Как раз в дурке с девчонками её-то вслух друг другу и читали!
Есть ужасная вероятность, что скоро пенсия станет основным доходом. Артём собрался на Водоканал, там обещают достойные деньги, руки у него откуда надо растут, со слесарскими мозгами дела обстоят неплохо. Но вот водочка может всему помешать… Он прочитает эти строки, и станет ему неприятно, почему вы не верите в меня. Все знакомые орут, что Артём свалит, как только закончатся деньги. Мы с детьми любим Артёма и надеемся на лучшее. Я так жду, что он спасёт меня снова, на этот раз от никотинового и кофеинового голода. Артём, в свою очередь, не хочет работать на семью, где царит лень и бесперспективняк. Надо соответствовать. Или голодать-холодать. Сама-то я алкоголь не употребляю. И без того вижу мир живописным.
23 августа 2021. Простор без просфор.
На работе мечты я продержалась два с половиной дня. Прибежали ещё три человека, которых я не видела. Одна новенькая девочка и два джентльмена из старых, где-то пропадавших до того. Мне стало тесно. Все меня стали раздражать – эти торопятся, эти прыгают с места на место, те болтают без умолку, а у тех вообще вид слишком пафосный!
Рубить, штамповать, поливать, нашлёпывать, выпекать – с грамотными приспособами справилось бы двое-трое человек. Да что там, фигня – девять тысяч просфор… Мнимая величина для конвейера. А тут – толпа ютится-суетится на узеньких рабочих местах. Беспрестанная молитва с флешки не выручила. Сколько же на свете бестолкового, плохо организованного труда!
Утром, когда я шла на работу, погода была мерзкая – дождь, холод, тучи, ветер. Убегаю в рабочий полдень – солнце из-за туч, пока дошла до дома – распогодилось окончательно. Птички чирикают, одинокие свободные от дел граждане справляют уходящее лето.
Четвёртый раз в жизни неожиданно бросаю начатое, на которое возлагались большие надежды, два универа и две монастырские кухни. Медитативность, антистресс… Нет, я и правда настроилась на поездки в Лавру, на семнадцать тысяч, на церковников, на монотонность, на сладкий запах выпечки. Сегодня пахло гарью.
Свобода отказа похожа на слабость, правда же? Тунеядство. Раскатанные рукава. Лень-матушка. Но два дня-то я молодцом держалась! Что стоило смириться и впрячься по полной. Один из суровых дядек сказал, что мои верхушки маловаты, надо давить сильнее, а я и так всем корпусом на них наваливалась и превозмогала боль в руке. Пойду, думаю, покурю и продолжу. А дверь в курилку заперта! Тебе курить – пройди дальше. Иду дальше, а там основной выход. Вот тебе и добрый знак, дорогуша.