Страница 7 из 12
Достав сверток, я развернул бархатистую, на вид и на ощупь очень дорогую ткань, извлекая его содержимое. На ладони лежали три довольно крупных кристалла, переливающихся на свету. Один из них был не прозрачным, как остальные, а зеленоватого цвета, чуть светлее изумруда.
— Да это же целое состояние, — прошептала Диана, округлив глаза, не решаясь прикоснуться ни к одному из них.
— Сначала их нужно оценить, — кивнул я, глядя на макры. Это слово само всплыло в голове, скорее всего, доставшись от вложенной памяти старика. Голова начала довольно сильно болеть, а в висках пульсировать. Причем боль настигла меня так внезапно, что я чуть не выронил сокровище, которое из последних сил прятал старик в старом заброшенном доме.
— Слышишь? Кто-то идет! Прячь скорее, — как сквозь вату донесся голос девушки, которая ринулась на выход из комнаты, чтобы посмотреть на непрошенных гостей. Мысли путались и скакали, как белки под возбуждающей наркотой. Незнакомые слова буквально всплывали в памяти, вызывая новые волны головной боли.
Кое-как трясущимися руками, я завернул камни обратно в тряпицу и сунул ее в карман штанов, после чего оторвал от рубашки тонкий лоскут ткани и обмотал им руку, чтобы скрыть перстень, который, по какой-то причине, снять не смог. Только после этого с чувством выполненного перед собой долга, я упал на пол и закрыл глаза, чтобы хоть как-то облегчить боль.
— А потом мы побежали и нашли этот дом, — возбужденный голос Дианы ворвался в мозг, выводя меня из какого-то серого тумана, в который я изо всех старался не провалиться. Я резко сел, открыл глаза, понимая, что боль в голове прошла. Никогда не думал, что буду, как обычная балованная девица страдать от мигрени.
В комнату вбежала Диана и какой-то мужчина, одетый в одежду, напоминающую обычный военный камуфляж, который был распространен в регулярной армии при императоре у меня в мире. Мужик был коренастым и крепким, в руках он держал какое-то ружье или что-то подобное ему. Окинув комнату цепким взглядом, он остановил его на мне, нахмурившись, после чего подошел, сел рядом со мной и принялся меня внимательно осматривать.
— Ты как, парень? Цел? — доброжелательно поинтересовался он, беря в руки нож и разрезая на мне рубашку, несмотря на мои довольно активные сопротивления. Но я особо не усердствовал, прекрасно понимая, что нельзя злить мужика с ножом, которым он размахивает возле твоего лица.
— Все хорошо, что вы делаете? — попытался я встать на ноги, но мужик меня схватил за плечи и насильно усадил обратно.
— Плохо дело. Не болит? — спросил он у меня, рассматривая мой правый бок. Я опустил глаза и удивленно охнул.
Начиная от грудины, заканчивая правым бедром шли глубокие три царапины от когтей. Они не кровоточили и не саднили, и были покрыты толстой зеленой коркой. Я даже не заметил, как монстр успел меня поцарапать, видимо, когда прыгнул на меня в последнем своем смертельном прыжке.
— Не болит, — покачал я головой.
— Эй, тут еще один, лекаря сюда, живо, — гаркнул он, затем снова повернулся ко мне. — Сейчас будет немного больно, но это необходимо, чтобы яд волколака не распространился дальше. Раз уже не болит, то нужно все сделать, как можно быстрее.
Я закусил губу, приглушая вскрик, когда он ножом полоснул по корке, выпуская из раны зелено-красную пену.
В комнату влетела молодая женщина. На вид ей было лет сорок, чуть полновата, с добродушным взглядом и полуулыбкой, которая тут же слетела с ее лица, как только она взглянула на рану. Отстранив мужика, который все еще сдирал твердую корку с моего тела, она внимательно осмотрела рану и покачала головой.
— Очень странно. С такой раной дольше пяти минут обычно не живут, но яд в ней словно покрылся толстой капсулой и не стал распространяться, — она обратился к мужчине.
— И что это может значить?
— Не знаю, нужно разбираться. Я бы сказала, что его энергопотоки самостоятельно начали восстанавливаться, — пожала она плечами и достала из небольшого чемоданчика какую-то мазь и щедро намазала ее на царапины, которая, вступая в контакт с ядом, вспенивалась и обжигала здоровую кожу.
Все внимательно смотрели на бурную реакцию, включая меня. Как только пена сошла, рана полностью очистилась, а кожа начала стремительно стягиваться и зарастать.
— В общем все, повезло тебе, — похлопал меня по плечу мужик и помог подняться. — Забирайте их, а этому уже не помочь, судя по степени разложения, он мертв уже как сутки, — махнул он в сторону трупа старика.
Нас с Дианой молча вывели из дома и посадили в странного вида автомобиль, где на пассажирском сидении, кроме нас никого не было. Машина тронулась с места, а меня будто рывком подняло куда-то вверх, в окружающее меня серое марево.
Я огляделся. Вокруг был серый плотный туман, который рассеивался сразу же, как только пытался потрогать его руками и делал в принципе хоть какие-то движения. Зажегшийся впереди свет растворил кружащуюся плотную серую дымку, явив моему взору довольно большой и богато украшенный пьедестал, на котором восседал здоровый кот. Он водил носом, прижимал свои небольшие ушки и постоянно дергал в раздражении своим пушистым хвостом. Густая длинная шерсть переливалась на свету, практически полностью скрывая короткие мощные лапы.
— Манул? — неуверенно проговорил я, глядя на статного зверя.
— Человек? — поинтересовался он. Мне могло показаться, но в его голосе мне послышалось какое-то ехидство. — Сомневался, что его состояние позволит такое сделать, — прохрипел он и тут я понял, что рот манул не открывает, а его голос звучит у меня в голове. — Первого попавшегося, без моего одобрения, ненавижу людей, — фыркнул он.
— Какой-то ты агрессивный манул, — хмыкнул я, за что получил невидимой лапой в глаз.
— Я не просто манул, а бог! — пафосно раздался у меня в голове голос. — И сейчас я решаю, становиться ли покровителем для тебя или нет. — Он, наверное, около минуты молчал, забавно ведя носом, словно принюхиваясь ко мне. — А, ты из этих, — наконец, протянул он. — Скоро от чужаков тут будет не протолкнуться, а все кровь обновляют. Что ты знаешь о тотемах и духах покровителях? — резко сменил тему кот, пристально глядя мне в глаза. Внезапно я понял, что вложенная стариком информация, частями начала складываться в осмысленные вещи и мысли.
В этом мире основная сила магов заключается в благословении тотема, силу которого маг получает через артефакт — родовой перстень. Тот самый, который сейчас красовался на моем пальце. У каждого рода — свой собственный бог-покровитель, которые могут делиться своей силой со своими последователями и даровать им определенные способности. Вроде все просто, но не совсем понятно: причем тут я? Ведь я не принадлежу роду этого старика.
— Знаешь, мне тоже не особо понятно причем тут ты, — ворвался в голову голос манула. — Последний представитель моего рода мог бы выбрать себе кого получше. — Оскалился он, злобно сверкнув глазами. — Он перед самой своей смертью смог передать тебе свою силу, которая завязана, так или иначе, на мне. У моих последователей есть одно правило: как только патриарх рода чувствует, что умирает, он должен передать свою силу своему преемнику, как правило, подготовленному, обученному магу, а не первому попавшемуся бродяге со слабым потенциалом, — продолжал он меня гипнотизировать, внимательно разглядывая. — Но, как бы ты мне не нравился, Манулов не дал сгинуть мне в небытие на многие годы, — вздернул кот голову вверх, гордясь то ли собой, то ли своим последователем.