Мерзлая земля

Настя еле заметно улыбнулась после этих его слов.

– И надолго вас сюда? – задал очередной вопрос Михалыч.

– Полгода-год, – ответил я.

– Даже на целый сезон, ага… – кивнул он. – А что делать будете, тоже нельзя рассказывать? Вы уж меня простите, если что. Просто ну очень интересно, почему вас таких красивых сюда отправили.

– Установкой всяких датчиков мы тут будем заниматься, – ответил я, после чего получил тычок локтем в бок от Насти. Видимо, говорить об этом было все-таки нельзя. – Но это только между нами, если что, – сразу же добавил я.

Повернувшись к своей спутнице, я встретил такой взгляд в ее глазах, что если бы он мог поджигать, то все мое тело бы уже полыхало, как чучело на проводах зимы.

– Без проблем, – кивнул Михалыч. – Тем более, все равно не так много кто из местных знает, что вы тут. Только я да трудяги на станции, откуда вы на вертолете полетите, но у меня там знакомых нет. У них там вообще какие-то свои порядки. Станция у них новая, построились тут пару лет назад и в сторонке держатся. Вроде все русские, но слова из них не вытащишь. Я так понимаю, что они тоже на вашу контору работают, потому что все оборудование и запасы оттуда вам тягали.

– Наверно, – пожал плечами я. – Нам только сказали, что у нас будет связь с какими-то сотрудниками и все.

На этом разговор сошел на нет, и несколько минут мы ехали в полном молчании, слушая рокот мощного мотора снегохода.

– Все равно я ничего не понимаю, – покачал головой Михалыч. – Там целая станция опытных ребят. На кой они вас-то сюда притащили? Тем более на установку датчиков каких-то… Не понимаю.

В какой-то мере я мог понять его недоумение. Сейчас, после его слов о целой станции сотрудников вся эта работа тоже начинала казаться мне весьма странной, но… Слишком уж огромной была оплата, чтобы размениваться на подобные размышления. В конце концов, может на этой хваленой станции просто не было никого нужного профиля. Кто знает?.. Вряд ли здесь много людей умеют правильно работать со звуком. Хотя с чего я вообще взял, что работа будет связана именно с ним?.. С другой стороны, а зачем тогда было именно ко мне обращаться?.. Вопросов было больше, чем ответов. Я решил, что лучше будет отодвинуть их в сторону до момента прибытия на наше рабочее место. Возможно, именно там все сразу встанет на свои места, а пока… Пока осталось только наблюдать, как за окном разворачивается невообразимое антарктическое великолепие во всей своей белоснежной и безлюдной красоте.

Однако слишком долго ехать в тишине я не смог. Вид за окном, безусловно, завораживал, но все ощущение портила изрядная затекшая от долгого сидения пятая точка. Оно и не мудрено – мы уже вторые сутки тряслись в этом снегоходе. Поэтому я решил немного разнообразить наш нехитрый досуг.

– А вы давно здесь работаете? – спросил я полярного викинга за рулем.

– Давненько, – ответил тот. – Двадцать лет почти.

– И не надоело?

– Ну как сказать, – Михалыч запустил огромную пятерню в свою бороду и почесал подбородок. – Привыкаешь. Оно же тут уже все родное почти. Да и порядки здесь свои. Совсем не такие, как дома.

– Даже так…

– Ну конечно. А как еще? – усмехнулся викинг. – Здесь мы все друг другу почти родня. Никакая политика сюда не добирается. Если у кого-то беда, то все на помощь готовы прийти. Работали мы как-то – с одной стороны китайцы, с другой индусы со своими станциями, так постоянно в гости друг к другу ходили, праздники всякие вместе отмечали, соревнования всякие устраивали в свободное время. Они к нам наших вкусностей поесть, мы к ним. Если чего-то надо, то всегда пожалуйста.

– У них там магазины, что ли? – уточнил я.

– Да успокойся ты, – хохотнул Михалыч. – Какие магазины? Забыл, что ли, что я говорил про деньги?

– А как тогда?

– Да просто все. Сегодня ты мне помог, а завтра я тебе. Так и живем. Я ж говорю, тут свои порядки. Пока не поживешь – не поймешь.

– Взаимовыручка – это хорошо, – кивнул я.

Слова Михалыча звучали вполне логично. Просто я до этого момента даже и не задумывался о подобном. Снежный материк был так далеко от всей остальной цивилизации, что люди непроизвольно готовы были сплотиться, не взирая ни на что. В таких суровых условиях взаимная помощь ценится куда выше, нежели деньги или прочие материальные ценности. Про политику тоже было верно подмечено. Это сидя у себя дома на теплом диванчике можно вести долгие рассуждения по поводу прелестей мирового капитализма или даже открыть целый дискуссионный клуб, главной темой которого будет внешняя политика государства или что-то в подобном духе. Здесь все это казалось таким глупым и бестолковым. Вокруг лед и снег, за бортом минус пятьдесят по Цельсию и особо теплее не станет, в таких условиях все политические убеждения сами собой сходят на нет. На самом деле даже немного забавно, что в наш прогрессивный век людям все еще требуется не так много, чтобы отложить в сторону все свои разногласия и забыть о том, кто сюда приехал и откуда. В первую очередь здесь ты человек. Наверно, местных работяг можно даже смело назвать «людьми мира»…

– А как супруга к этому относится? – продолжил я нашу светскую беседу.

– Супруга? – переспросил Михалыч. – Ну, как сказать…

– Я, наверно, не туда полез со своими расспросами, – неожиданно осенило меня.

– Да нормально все, – усмехнулся наш водитель. – Дорога долгая, не сидеть же все время молчком. За разговором оно все быстрее.

– Ну так и как супруга? – снова спросил я, за что опять получил тычок локтем от Насти. Михалыч этого не видел.

– Да нет у меня супруги-то, – ответил он.

– Оу… – непроизвольно вырвалось у меня.

– Ну, не сложилось как-то, – пожал плечами Михалыч. – Все работа, работа… Пока туда-сюда катался все и пропустил. В молодости вроде оно и попроще было – то одна, то другая, но я-то все думал, что это все не то. Дурак, конечно… Все ждал, чтоб оно вот так екнуло, и я такой понял, что, мол, вот оно – мое…

Повисла тишина. Почему-то никому из нас не захотелось задавать уточняющих вопросов.

– Так я ничего и не дождался, в общем, – продолжил Михалыч. – Оглянулся в какой-то момент, а все товарищи уже женатые с детьми, кто-то даже с внуками, а я все тут под снегоходом да за баранкой. Дома никто не ждет, да и делать там особо нечего. Да и кому я уже такой старый нужен? – он улыбнулся. – Вот и катаюсь сюда, пока здоровье позволяет. Другой жизни уже и не хочется как-то…

Я уже несколько раз пожалел, что спросил его об этом. Его рассказ не тянул на исповедь, но и услышать внезапную историю про чье-то одиночество особо не хотелось. Михалыч производил впечатление человека домовитого и семейного. Каким же обманчивым оно было… Хотя… Я просто в очередной раз убедился, что абсолютно не умею разбираться в людях. Не так давно меня в этом убедила встреча с Александром, бывшим несколько лет назад отчаянным гитаристом Саньком. Теперь вот это… Стало даже немного грустно. Не от рассказанной Михалычем короткой истории, а от своей глупости. Хорошо, что хоть с Настей мне повезло. Собственно, она куда лучше меня разбиралась во всех этих человеках, что кружили вокруг нас. Еще один плюс в ее копилку.

Вечером, после ужина, когда пришла пора готовиться ко сну, Михалыч принялся извлекать из недр какого-то ящика спальные мешки.

– Сегодня ночью мороз обещают, – произнес он, видя неподдельный интерес в наших глазах. – От побережья мы уже далеко, так что может стать зябко. Лучше возьмите на всякий случай, – он протянул нам пару спальников. – Простите, мои хорошие, двухместных нет.

– Эм… – Настины щеки зарделись красным. – Это не то, что вы подумали… – смущенно сказала она.

Судя по всему, Настя и не подозревала, что ее вчерашняя интервенция на мою спальную территорию была замечена кем-то, кроме меня.

– Да какая разница, что я там думаю? – усмехнулся викинг. – Дело молодое…

– Просто мне было очень холодно, – продолжала оправдываться Настя. – Между нами ничего такого нет. Я вообще замужем.