Страница 9 из 46
- А с чего вы взяли, что он ещё не сорвал её цветочек, а? – хмыкнула фея, немного поддавшись вперед. Итэн, тем временем, разбежавшись, запрыгнул на изгородь, и умудрился схватиться за её верхушку, и стал пытаться залезть на неё. Веселенькая была сценка, хех!
- Да по нему видно, блин! Особенно эти его «усики девственника»…
- У вас вообще лицо гладкое, - тихо прошептала фея, за что я тут же схватил её за правую ногу, и поднес к лицу, держа её вниз головой. Её платье свалилось ей на голову, и она пыталась выпутаться из него, и когда это ей удалось, она испуганно поглядела на меня. – Ой!
- Слышь, Дюймовочка хренова, не борзей! – злобно прошипел я. – Это уже мое третье тело, которое ну вообще никак не подходит моему истинному возрасту, ясно?
- Но я что-то не помню, чтобы у того тела, которое уничтожил гигант, была щетина… Уй! Ой! Г-господин, х-хватит… О-ох! Я же сейчас… Ах!
Пока я развлекался с Линь, водя большим пальцем правой руки по её мелким сиськам, которые, если бы она была человеческого роста, были размера третьего, а мизинцем левой руки водил по её киске, я время от времени бросал взгляд на Итэна, который уже умудрился перелезть через изгородь, и теперь пытался преодолеть изгородь соседей. В какой-то момент он упал, но затем попытался ещё раз, и в этот раз уже более удачно, и скрылся на территории Шармуа.
Ну а я, «наигравшись» с Линь, которая тяжело дышала, закрыл окно, и скинув плащ, увалился на кровать, решив, что маску на всякий случай снимать не буду…
***
Когда на следующее утро, мы с Линь спустились на первый этаж, то увидели, что в гостиной собралось всё семейство Жуливен, и все, как один, были на взводе. Дочери вздыхали, сидя на диване, старший и средний сын стояли у кресла, в котором сидела мать, а Юршан ходил взад-вперёд по комнате, держа в руках какую-то записку.
- Спасибо за гостеприимство, и прочее, - произнес я, и все тут же обернулись к нам с Линь. – Я пожалуй пойду, ибо дела не ждут, и всё такое…
- Даже на завтрак не останетесь? – спросила мать семейства, а я покачал головой.
- Кажется, вам сейчас не до меня, так что не буду мешаться вам… Прощайте! – я развернулся, и сунув руки в карманы, уже хотел выйти из гостиницы, как вдруг Юршан подлетел ко мне, и схватил за левое плечо, крепко сжав его. Да уж, силушки у мужика хоть отбавляй!
- Простите, Борис, но могу я задать вам не скромный вопрос?
- Валяйте, - вздохнул я, уже понимая, к чему он клонит. Судя по тому, что я видел поздно вечером, и то, что сейчас Итэна нет в гостиной, пацана явно замели.
- Вы наемник?
- Вообще ни в одном месте, - фыркнул я. – То, что я ношу маску, не значит, что я готов убивать людей за деньги или ещё чего…
Хех, ведь я это делаю из-за удовольствия, или когда меня все начинают бесить, но сейчас я Борис – мрачный хер в плаще и маске, с темным прошлым, так что…
- Но вы очень похожи на одного из «Следопытов»! Прошу вас, Борис, я готов заплатить вам, сколько скажете, только… Вытащите моего сына живым из поместья Шармуа! Я бы мог отправить свою стражу, но… - Юршан взмахнул запиской. – Мердок написал, что если я попытаюсь что-либо предпринять, то Итэна… к-к-к… В общем, отрежут ему кое-что! Его поймали в спальне Себилы, когда они пытались вдвоем сбежать через окно…
- Ну что, господин? – усмехнулась Линь. – Что будете делать?
- А что я сделаю-то, блин? – я развёл руками и покачал головой. – Я простой парень, не наемник и не какой-нибудь герой. Я бы рад помочь, но это не в моих силах… Чёрт, я даже драться не умею, и оружия не ношу, если вы ещё не поняли!
- А… ну… - Юршан вздохнул. – Да, я что-то не обратил внимания, что вы безоружны… Извините! Постараюсь договориться с Шармуа…
Кивнув, я вышел из гостиной и покинул особняк. Пока шёл по дорожке к воротам, Линь с любопытством смотрела на меня, видимо ожидая, буду ли я чего-нибудь предпринимать или нет. Не хотелось бы, ибо это проблемы не мои, и я к ним не напрашивался, но…
- Скажи, крылатая, нужно ли им помогать? – спросил я, выйдя за железные ворота, и немного пройдя дальше по дороге. – Мне-то пофиг, я совестью мучиться не буду, пусть у них там хоть всех кастрируют, но может ты хочешь карму улучшить, или вроде того?
- Вы просто не можете решить, что же сделать, да? – ехидно спросила «Дерьмовочка», кулаком задев мою щеку. Я кивнул, усмехнувшись, ведь так оно и было. – Ну что, значит мой голос решающий? А вы меня потом не накажете, за мнение?
- Так, епрст, я ж сам спросил!
- Тогда, может поможем? – тихо пробормотала Линька. – Всё-таки, кастрация – это неправильно, как по мне… Я как вспомню Хейнза – он ведь злой, потому что у него члена нет, знаете ли… Да и парень, молодец, что решился на такое…
- Ну ладно, извращенка мелкая, помогу ему! Тогда ты мои шмотки охраняй!
- Ладно… Но почему я извращенка?! Это же вы сами меня своими пальцами…
- Но ты даже не пытаешься сопротивляться, хотя, что тебе стоит подлететь? – я выдавил похабную ухмылочку, глядя на личико Линь-Линь, которое было цвета острого кетчупа. – Признайся, моль, тебе же нравится? А? А?
- И ничего мне не нравится! – возмущённо вскрикнула Линь, отвернувшись от меня, злобно захихикавшего. – И вообще, вы будете спасать достоинство паренька, или нет?
- Да мне как-то похер на его достоинство, - фыркнул я. Мы дошли до конца изгороди, и прошли немного далее, встав под небольшое деревцо. – И вообще, это ты захотела ему помочь, а не я! А так как это придётся делать мне, то я сделаю это, если ты честно признаешься, нравится тебе, когда я с тобой «играюсь» или нет!
- Да вы просто… Извращенец, господин! – как-то натянуто, не искренне, возмутилась фея, и обхватив себя руками, вздохнула. – Ладно, ваша взяла! Но это не из-за парня, на которого, мне, в принципе, тоже пофиг, а потому что… Да, мне нравится! Вы первый, кто догадался, как можно ублажать такую малявку, как я…
- Хе-хе! И перестань уже с этим «господином», окей? Просто Кимура! – я подмигнул фее, и начал быстренько раздеваться, первым делом отстегнув серьгу, и положив её в карман джинсов. – У меня свои фетиши, крошка!
- Да я уж поняла, - усмехнулась фея, слетев с моего плеча, и усевшись на одну из веток дерева, на которую я стал закидывать одежду. Эх, блин! Опять придётся погеройствовать, ну да ладно, за добро принято платить добром, верно? К тому же, хавчик, ванная и кровать в комнате были офигенны, так что я сегодня даже выспался, хех!
Раздевшись и войдя в «стелс-режим», я с места бросился на изгородь поместья Шармуа, и ловко запрыгнув на него, перебрался на ту сторону, сделав кувырок. Паркур, епта! Эцио бы мной гордился, думаю!
Стараясь бежать как можно тише, и как можно дальше от рабов, работающих в саду, чтобы они случайно не увидели, как на земле остаются следы от моих ног, я довольно быстро преодолел расстояние до особняка, и стал было думать, как мне попасть внутрь, не привлекая внимания, и для начала решил обойти особняк, и к своей удачи, и наверно удачи мальчишки, увидел немного приоткрытое окно на первом этаже.
Воспользовавшись силой паркура, я запрыгнул в комнату, и едва не выругался, увидев, что тут находились двое парней рабов, которые мерзко, с причмокиванием, лизались. Блять, да что ж мне так везет на педиков? Почему не две рабыни, а? Это хотя бы было приятнее, и я может быть даже полюбовался, ибо юри – наше всё!
Так как говнистость во мне взыграла, я быстренько прокрался рядом с диваном, словно какой-нибудь Гаррет или Корво, и мысленно злобно хихикая, столкнул со стола красивую такую вазу, ки-ки-ки!
- Что за…? – испуганно произнес один из гомосеков, глядя на вазу, которая разбилась вдребезги. – Это же любимая ваза госпожи… О, чёрт! Надо…
- Что за шум? – словно по заказу, в комнату вбежала какая-то старуха, и увидев осколки вазы, завизжала, прижав ладони к впалым щекам, по сути, воссоздав ещё более мерзкую версии картины «Крик» Эдварда Мунка. Страшное было зрелище, в общем… Страшное… - Моя любимая ваза?! Как вы оба… Посмели! Двадцать ударов плетью, каждому, чёртовы пидорасы! Осквернители божественной сущности! Раз вам так нравится пихать члены друг в друга, или что вы там ещё пихаете, я вас обоих в колодки посажу, чтобы вас каждый раб мог попользовать!