Страница 3 из 12
Маркус довольно улыбнулся и махнул своим бойцам рукой, направляясь к зданию. Нужную дверь они отыскали быстро. Монах, что заведовал этим корпусом, при виде отряда военных без лишних расспросов выложил, где искать Викторию. Приблизившись к двери, Маркус скомандовал бойцам занять места возле двери по обе ее стороны, а сам освободил правую руку от плаща, обнажая доспех «Ареса». Заперто. Маркус расплылся в улыбке – он надеялся, что все не будет так просто. Правая рука сжалась в кулак, по ней пробежали молнии, металлическая дверь со скрежетом смялась и тут же влетела в комнату, снося все на своем пути.
– Убить всех!
I
– Сколько еще мне ждать? – раздраженно спросила худенькая девушка среднего роста.
– Мисс Морель, к сожалению, я не могу получить доступ к результатам вашего обследования… – потерянным голосом сообщала медсестра, со стеклянными глазами, тщетно стуча по клавиатуре.
– Девушка, вы мне это уже последние полчаса как попугай повторяете! – возмущалась Патрисия Морель, рассерженно жестикулируя, от чего хвостик ее темно-русых волос прыгал из стороны в сторону. – Сколько можно ждать?! У вас что, в клинике нет IT-отдела? Вызовите мастера…
– Мисс Морель, я уже вызывала, – растерянно повторяла молоденькая медсестра. – но это проблема не на нашей стороне… центральный сервер «Цивлайва» не отвечает…
Патрисия была не единственной недовольной пациенткой в этой клинике. Возле регистратуры скопилась целая вереница людей, что также возмущенно роптали на бедную медсестру, которая никак не могла получить доступ к их медицинским данным, а, следовательно, не могла и предоставить интересующие пациентов услуги. Морель уже хотела было разразиться новыми приступами гнева, но ее левое предплечье завибрировало.
– Жан? – обратилась она к человеку в наушнике, отправившись на выход из клиники. Уж очень внутри было шумно – чем больше времени народ ждал, тем громче начинал возмущаться.
– Патрисия, – послышалось в наушнике. – ты где?
– Пытаюсь получить результаты ежегодного обследования, – возмущенно проговорила девушка, облокотившись на перила крыльца клиники. – но у них нет связи с «Цивлайвом»… Безобразие какое-то!
– Блэкаут, Патрисия, – откликнулся голос в наушнике. – Половина служб работает со сбоями, а другая половина и вовсе не отвечает. Готов поспорить, дело во вчерашнем обращении королевы!
– Да уж, – фыркнула Патрисия. – я бы задала парочку неудобных вопросов королеве… или как она там теперь себя называть будет?
– Только у семей ордена неприкосновенность, забыла?
– Да теперь не понятно, где орден, а где нет, – вздохнула девушка. Утро было каким-то сумбурным, шумным, хаотичным. И ее это сильно раздражало.
– В любом случае, я позвонил тебе не за этим, – продолжал Жан. – Ты в Сен-Луи?
– Да, а что? – встрепенулась Патрисия.
– Лиззи Тиззи сняла приватность со своего профиля! Я уже договорился с ее управляющим об интервью. Нас ждут в ее квартире через два часа!
– Что…? Как?! – Патрисия чуть не подскочила на месте и тут же побежала обратно в клинику. – Как тебе удалось узнать об этом? Я не могу зайти в «Цивлайв» все утро! – она подбежала к окошку регистратуры и обратилась к девушке. – Я уезжаю, если у вас заработает все, отправьте мне информацию в личный кабинет, хорошо? – еще до того, как медсестра успела переварить сказанное, Патрисия уже выскочила из клиники и направилась к дороге. – Я жду тебя! Скорее-скорее!
Примерно через пятнадцать минут на обочине остановился серенький минивен. Для Патрисии это время показалось вечностью. Она быстро открыла дверь и запрыгнула в машину на соседнее с водителем сиденье.
– Рассказывай скорее! – воскликнула Патрисия, как только захлопнулась дверь. – Неужели мы и правда отправляемся брать интервью у Лиззи Тиззи? У этой эпатажной певицы? Zut!1 Да это интервью будет стоить бешеных денег, Жан!
– Тебе стоит подготовить вопросы, – откликнулся Жан, направляя машину по узким улочкам Парижа. – Возьми из бардачка мой планшет. На нем все еще есть доступ к ее профилю, по крайней мере был…
Патрисия быстро открыла бардачок и достала планшет, на котором, действительно, все еще был открыт профиль певицы.
– Она не все открыла… – быстро просматривая профиль, бормотала Патрисия, записывая в блокнот предположительные вопросы. – Только частично…
– Я думаю ты все же можешь попробовать задать ей вопросы и по скрытой части, – ответил Жан, взглянув на девушку, пока они стояли на светофоре.
– Да, но не факт, что она ответит, – не отвлекаясь пробормотала Патрисия. – Неужели мы первые?
– Думаю да, – кивнул Жан. – Со всеми этими сбоями я чудом попал на ее профиль, пока с дедушкой говорил…
– Как твой старик?
– Держится пока, – кивнул Жан. – но было бы лучше, родись он попозже. Лекарство от его болезни есть, но у него все слишком запущено. Доктор Мишель говорит, что это его последний год…
– А сколько ему?
– Девяносто шесть. Представляешь? Он застал старый мир, пережил войну и завоевал себе место в новом мире… Не представляю, что ему пришлось пережить, а он все улыбается…
– Дед Арно, сколько я его помню, всегда был непотопляемым мужичком, – улыбнулась Патрисия, бросив взгляд на напарника. – Тебе стоит брать с него пример.
– Слушая его истории… о том, как они жили, – покачал головой Жан. – улыбаться как-то не тянет. Орден принес нам немало бед и отобрал у нас немало свобод…
– Merde!2 – рассерженно воскликнула Патрисия. – Соединение разорвано…
– Много успела выписать? – обеспокоено спросил Жан.
– Нет, – покачала она головой. – будем импровизировать… – девушка закинула планшет обратно в бардачок и откинулась на кресло, наблюдая вереницу домов, проносящуюся за окном. – Свобод говоришь… Каких, например?
– Свобода слова! Почему мы, журналисты, не имеем права ничего писать про орден и всех его членов? С чего бы вдруг? Где здесь свобода слова, о которой они не перестают нам напоминать? Лишь официальный канал ордена может вещать, что у них там происходит…
– Но никто не мешает нам спекулировать, – развела руками Патрисия.
– Вот именно, – вскинул руки Жан, на очередном перекрестке. – Вот именно, что мы только спекулируем. От этого доверие независимым СМИ почти на нуле. Мы не можем ничего говорить про правящие семьи, про королевскую семью, не можем брать у них интервью, пока они сами не разрешат, не можем ничего рассказывать про их личную жизнь…
– Мы и про граждан это говорить не можем, – возразила девушка. – И, разве, ты видишь в этом что-то плохое? Только так и можно защитить твою частную жизнь, это ведь тоже одна из наших «свобод»… А иначе одной «свободой» мы нарушаем другую… В любом случае, – она пожала плечами. – Иногда, звезды снимают приватность с себя и вываливают на публику все свое «грязное белье», – она взглянула на Жана и потерла руки. – и мы, тут как тут!
Темноволосый мужчина со смуглой кожей лишь слегка кивнул. Вероятно, доводы девушки были недостаточно убедительными для него.
– Как семья? – спросила Патрисия, желая перевести разговор в другое русло.
– Все хорошо, – кивнул Жан. – Жаку в этом году уже исполнится шесть, думаем в какую школу его отдать…
– У нас все школы хорошие…
– Но всегда есть лучше, – перебил ее Жан, на что девушка лишь ответила кивком. – Анет третий год пошел. Она растет такой красивой, – Жан расплылся в улыбке. – вся в Камиллу.
– Нужно будет как-нибудь заскочить к вам и повидаться с ними…
– А ты? – вдруг спросил Жан и бросил взгляд на девушку так, что она вздрогнула.
– А что я?
– Тебе уже почти тридцать! Не пора ли замуж?
– Жан… – Патрисия смутилась. – У меня работа, некогда мне… Да и, не довелось еще как-то встретить…
– А родители как?
– Вполне неплохо, – кивнула девушка, отвернувшись к окну. – Живут и работают в Нью-Йорке… Я созваниваюсь с ними иногда…
1
Zut – Черт! (фр.)
2
Merde! – Дерьмо! (фр.)