Страница 6 из 11
– Про эту крысу ты нам рассказывала, сестра? – вальяжно перегородил мне дорогу рыжий старшеклассник.
– Да, глита, она самая, – отозвалась Гвелина и гаденько усмехнулась. – Пора показать ей ее место, Бвил.
– Кто бы тебе твое показал? – не сдержалась я. Как будто это было разумно – провоцировать их еще больше. – Сама не справилась, братика на помощь притащила?
– Надо же, какая разговорчивая уличная скеза, – оскалился Бвил и пошел на меня.
Я вздернула край длинной юбки и вытащила кинжал, закрепленный у щиколотки.
– Стой, где стоишь, – приказала я коротко, и повертела оружие в руке, демонстрируя, что отлично им владею. На самом деле, не то, чтобы отлично, но кое-какие навыки освоила, не зря столько лет прожила в Стае.
Бвил и правда замер на ходу. Издевательская расслабленность в движениях сменилась деревянной позой, сведенными к переносице бровями и раздувающимися ноздрями. Похоже, я раздразнила быка. Если этот длинный и худой переросток тянет на быка, скорее на павлина. Покрасоваться пришел. Сейчас будет меня ломать, а то, пока огрызаюсь, никакого же удовольствия. Все они сюда приперлись, чтобы поразвлечься, а для этого должны увидеть меня униженной и оскорбленной.
– Дерзкая нищенка! Зачем мне подходить к тебе? – Бвил махнул рукой перед собой, будто отвесил пощечину невидимке. От него тут же взвилась воздушная стена, поднимая тучи пыли, листвы и мелких веточек, зигзагами понеслась ко мне.
Я вскинула ладонь перед собой, вовремя закрываясь щитом. С громким хлопком атакующее заклинание разбилось. Листва и мелкий сор попадали вокруг меня. Фух, щит снова не подвел, немного выдохнула я.
– Видишь, я же тебе говорила? У нее этот щит из бездны – его не пробить! – подошла к брату Гвелина и начала верещать. – Она ненормальная! И опасная!
– Идите спать, – мне стало смешно и противно. Я сделала шаг назад и, не снимая защиту, стала поворачиваться, чтобы уйти. Не тут то было. В меня полетело столько всякой всячины, сначала от Гвелины и ее братца, потом и от всех их прихвостней, что воздух вокруг почернел от мусора и гудел, разрываемый вспышками магии. Несколько стихий, смешиваясь, бились в мой щит. Он вибрировал, но держался.
Мне было страшно. Не понятно в какой момент они пробьют брешь. И что потом? Это мешало сосредоточиться на ощущениях, проследить за потоками магии, так что я теряла свой чародейский боевой опыт зазря. Одно только отметила, что не чувствую слабости, перерасхода магии или истончения щита, но, не исключено, что это от притока адреналина.
Я потеряла счет времени. Не знаю сколько эти полоумные бились в мой щит, но, наконец, начали выдыхаться. Поток враждебной магии затихал понемногу. Я вздохнула с облегчением, понадеялась, что теперь они от меня отвяжутся. Но у моих врагов был коварный план «Б».
Воспользовавшись тем, что за кружившимся в воздухе мусором, я ничего не могу разглядеть, кто-то подкрался сзади и ударил по голове. Сильно. Боль взорвалась в затылке горячей вспышкой. Я упала на землю, но кинжал не выронила. Щит тоже держался, хотя заклинания в меня больше не летели. Зато ко мне подбежали и стали бить ногами.
После второго пинка под ребра я пришла в ярость. Злость и обида на весь этот мир, с самого начала не баловавший меня человеческим отношением, распирала изнутри. Делала невидимой боль физическую и прорвалась наружу, разбросав обидчиков во все стороны.
Буря внутри все еще бушевала. Я приподнялась на руках, чтобы встать, когда Гвелина, не попавшая под первую волну, запустила воздушный кулак. Щита на мне не было, он исчез перед выбросом силы. Эта гадина воспользовалась моей уязвимостью. Я чувствовала, как ее магия несется ко мне. Я ее видела. И ударила. Той же неведомой силой, что плескалась внутри, как бездонная мощь океана. Ударила в Гвелину, просто испепелив, летящее в меня заклинание. Играючи, по пути. Моя же магия достигла цели. Подняла Гвелину в воздух и, протянув с десяток метров, грохнула об землю.
Я встала. С трудом и какая-то шальная, опустошенная. В глазах то и дело темнело, воздух вокруг казался раскаленным. Парни вокруг тоже повскакивали и с опаской поглядывали на меня. Гвелина не поднималась. Когда это дошло до остальных, они ломанулись к рыжей, стали хлопать по щекам и пытаться привести в чувство. Она не просыпалась.
В мою сторону опять полетели гадости и оскорбления. Я развернулась и поднялась по маленькой витой лестнице к себе в дом. Закрыла за собой дверь и сползла по ней спиной. Обхватила голову руками, желая спрятаться от всех. Я отбилась. Но я проиграла. Что если я убила эту дуру? Меня посадят в тюрьму, и там меня сожрет глита? И уж точно меня теперь исключат. Вся жизнь ласти под хвост.
Тьма, ласково урча, ткнулась в лицо, привстав на задние лапки. Видя, что не обращаю внимания, закружилась вокруг, тыкаясь головой в бока и бедра. Будто успокаивая, смотри хозяйка, я же с тобой, мы на одной волне. Я схватила пушистую любимицу, спрятала лицо в ее мягкой шерстке и расплакалась.
Глава 5
Звуки с улицы постепенно стихли. Я подошла к окну, но выглянуть не решилась. А потом раздался резкий стук в дверь. Какое-то время не могла заставить себя открыть, тогда стук повторился и стал более настойчивым, а из-за двери послышался голос:
– Немедленно открой дверь!
Голос показался знакомым. Я открыла и узнала Лину – помощницу директора, она отправляла на вступительные испытания. Рыжая. Меня затошнило. Из-за Гвелины и ее братца сегодня аллергия на рыжих. Женщина вошла в комнату.
– Как ты? Живая? – бесцеремонно пощупала меня и повернула вокруг оси.
– Норм, – тихо отозвалась я.
– Хорошо. Пошли со мной.
– Куда? – спросила я, но пошла за Линой, отрешенно рассматривая ее плавную поступь на высоких шпильках, длинная узкая юбка извивалась при этом, как хвост русалки.
Потом я долго сидела в ее кабинете. Объясняла, что произошло. Ослепительно-белый свет больно резал глаза. Потом пришел директор и с ним другие преподаватели. Растрепанные, заспанные. Я хотела исчезнуть. Когда они, наконец, ушли, Лина вручила мне бумажку и подвела итог:
– Ты временно отстранена от занятий. Иди спать.
Я поднялась со стула и пошла к выходу.
– Что с Гвелиной? – спросила напоследок, едва решилась.
– Она в больничном крыле. Жить будет, – буднично отчиталась Лина и взглянула на меня так красноречиво, мол, когда ты уже уйдешь, горе луковое, ночь же на дворе.
Я вздохнула и пошла прочь. Не помню как добралась до своей комнаты, но когда оказалась внутри, поняла, что иллюзорное чувство защищенности, которое испытывала в этих стенах пропало. Это место больше не казалось домом. Я сидела на полу возле кровати и искренне не понимала, что здесь делаю. Зачем ввязалась во все это? Зачем пытаюсь что-то наладить с этими чужими людьми?
На следующий день я проспала до обеда и, когда проснулась, не хотела выбираться из постели. Сон такая прекрасная штука. Ты вроде и жив, но все проблемы исчезают, ты паришь там на крыльях невесомости меж бесчисленных миров, ни один из которых не в силах причинить тебе вреда, удержать и поймать в свою ловушку. Сон это истинное волшебство, никем не разгаданное, никем не освоенное. Великая тайна мироздания.
И все же навалившееся из вчерашнего дня беспокойство постепенно выгнало меня из кровати. Проблемы придется решать и делать это лучше одетой и во всеоружии. Поэтому я умылась, оделась, даже привесила кинжал на его законное место на ноге, а потом растерялась. Что делать дальше? Если я отстранена, то чем заняться? На всякий случай, собрала вещи – наверняка меня исключат. Пока решила сбежать на время, пойду к Дали, пожалуюсь ей на жизнь, а там, глядишь, и полегчает.
Я вышла из дома, спустилась вниз и пересекла двор, стараясь не смотреть по сторонам. Казалось, все на меня пялятся и, понятное дело, осуждают. Звезда дня, мелонина. Успокаивала себя предвкушением свободы и облегчения, которые наступят, как только покину это место. И тут дорогу мне преградила Мильдия.