Избранная

В последние дни Эмиль и Клео часто проводили время вместе, но звезды на лбу до сих пор ни у него, ни у нее не было видно.

Я махнула ей рукой, а сама решила расположиться на краю поляны, чтобы меня как можно меньше видели и не доставали назойливыми шуточками про розовокрылых.

Отлетев подальше, я опустилась на большой цветок парящей лилии и принялась раздумывать, что мне со всем этим делать дальше? Но так как никаких вразумительных идей в голову не приходило, я достала свой телефон и решила зайти в «Крылограмм». Первое же личное сообщение отбило у меня все желание хоть немного позависать в социальной сети:

«Привет, Избранная! Предлагаю тебе помочь с подвигом, и быть первопроходцем в изобретении навозного удобрения для фруктов…»

Не дочитав до конца, я заблокировала телефон и от злости с размаху швырнула его в ближайшие кусты.

– Твою дивизию! – вдруг услышала я из кустов. – Что за херня прилетела мне в башню?!

Я поджала голову от неожиданности. К моему изумлению, из кустов на меня направлялся чернокрылый парень, оголенный по пояс, от чего не заметить кубики его пресса было просто невозможно.

– Твоя штучка? – злобно проворчал он, протягивая мне телефон. Мельком я заметила, как какая-то белокрылая девица прошмыгнула мимо меня из этих же кустов к центру поляны.

Я медленно протянула руку за телефоном.

– Пппрости…– заикаясь, ответила я ему.

– Ты мне весь кайф обломала, – продолжал он злится, бесцеремонно садясь рядом. Устроившись поудобнее, он вынул небольшой свёрток из карманов джинсов и закурил его. Я осторожно взглянула на него, чтобы он не заметил, как я его рассматриваю.

Внешностью он ничуть не уступал Тристану. Такие же выразительные изумрудные глаза, темные короткие волосы и пухлые манящие губы. Правда он был не такой широкоплечий и высокий, как мой брат, но тоже весь в мускулах, которые играли на его руках и груди, когда он затягивался. На меня он и не думал смотреть. От макушки до пяток я вся покрылась краской. Стыдно признаться, но за свои восемнадцать лет я так ни с кем и не целовалась, и это был еще один из поводов для нахальных шуточек моего брата.

– Так ты та самая Избранная, что ли? – первым нарушил он молчание, и, повернув голову, посмотрел мне прямо в глаза. Я не могла не отметить блеск этих завораживающих омутов.

«Уверенный взгляд красавчика-лавеласа» – сделала вывод я, вот только со мной он флиртовать явно не намеревался.

– Ну типо того, – промямлила я, все еще заливаясь румянцем.

– Ааа… – только и протянул он, и отвернулся снова, съедая окурок.

Я поняла, что он курил вольграсс – медовая трава, смешанная с лимонными листьями и дурманящим табаком, завернутая в лист банана. Придавала чувство расслабленности и кайфа, но была под запретом среди крылофилов. Такой травкой иногда баловался мой брат втайне от предков. Я его раз спалила, но расстраивать родителей не хотела, поэтому молчала. Уж не знаю, где они ее достают, но пахнет просто бомбезно.

– Будешь? – он протянул мне новехонький косяк.

Повинуясь какой-то неведомой силе, я взяла из его рук вольграсс, и впервые в своей жизни, затянулась. В тот же момент я ощутила как ноги и руки становятся ватными, и я будто стекаю по цветку, а на лице появляется дебильная улыбка.

– Первый раз, что ли? – он, оценивающе, на меня посмотрел. Я кивнула, понимая, что выгляжу как полная дура.

– Тогда тебе хватит, – он забрал у меня из рук траву, вдохнул ее сам и выпустил кольцо дыма из своего рта. Я, как завороженная, смотрела на его манящие губы, из которых он так умело выпускал ровные колечки. Он молча курил, а я не могла выдавить из себя ни слова. Сидела, как умалишенная, и пялилась на него во все глаза. Закончив с косяком, он встал, так что его пятая точка оказалась рядом с моим лицом, благодаря чему я сразу оценила его накачанный зад, отлично упакованный в синие джинсы, затем он повернулся ко мне, и, подмигнув, весело сказал:

– Потрясная из тебя кампания, Избранная. Никаких надоедливых вопросов и попыток соблазнения. Может ещё увидимся, – и, расправив свои крылья, улетел к толпе танцующих. Я так и осталась сидеть с открытым ртом, не понимая, как оценивать его реплику.

Просидев в цветке ещё пару минут, я кое-как себя собрала и двинулась в сторону Клео, которая мило ворковала с Эмилем. Завидев меня издалека, она встала, что-то шепнула ему на ухо, и направилась ко мне.

– Ты чего, пьяная что ли? Тебя шатает из стороны в сторону. Ты же не пила вина, – удивленно таращилась на меня подруга, отводя подальше от стола, где сидели мои предки.

– Хуже, – хихикая ответила я. – Обкуренная, – и из меня непроизвольно начал выходить громкий смех.

– Аннет, перестань молоть пургу. Через несколько минут открытие полетов. Что ты ела?

– Говорю же, – смеясь во весь голос, ответила я. – Курила вольграсс.

Клео вскинула брови.

– И где же ты его взяла? – все еще не веря моим словам, допытывала она меня.

– Вон у того красавчика, – и я махнула рукой в сторону парня, имя которого даже не соизволила узнать.

Клео посмотрела туда, куда я указывала, и в ее глазах вспыхнуло еще большее удивление.

– Ты курила траву с Нэшем?! – завопила она. Хорошо, что музыка заглушила ее вопли, и они не долетели до ушей моего отца

– Я не узнавала, как его зовут, зато пялилась на его зад, – я хохотала взахлеб, не в силах это остановить. – А что?

– Да ты в курсе, что твой отец терпеть его не может и, знаешь, есть за что! Он тот еще «Казанова», не лучше твоего брата! И к тому же, постоянно нарушает всевозможные запреты и влипает в неприятности! – Клео просто кипела от злости. – Как ты вообще оказалась в его кампании?!

– Очень просто, сидя у кустов, – я все еще задыхалась от смеха.

– Неудивительно, – фыркнула она. – Кусты – излюбленное место таких парней. Ты, мать твою, осознаешь…

Но она не успела завершить фразу. Раздался громкий гудок, означающий открытие ночных полетов. Отец, уже стоящий в центре старта, поманил меня к себе рукой.

Я перестала смеяться и начала двигаться в его сторону, стараясь как можно медленнее идти и не шататься. Клео опустила глаза на землю, дабы не видеть мой позор. Но скрыть до конца свое состояние мне так и не удалось. Почти дойдя до цели, я запнулась о корень какого-то растения и умудрилась эффектно грохнуться лицом в единственную лужу, находящуюся на поляне. Мои розовые крылья накрыли меня с головой. Вмиг, все умолкли, и настала гробовая тишина. Но когда я все же умудрилась поднять лицо с земли, всё залепленное в грязи и траве, среди толпы раздался смешок, который подхватил кто-то еще, и вот уже громкий ржач стоял среди всех присутствующих. Все без исключения, пялились только на меня.

Папа в этот момент побагровел от злости, мама отвела взгляд в сторону, а брат смеялся громче всех. Состояние дурмана улетучилось у меня так же мгновенно, как и накрыло.

«Вот тебе и не опозорила предков» – обреченно подумала я.

Я лежала, не шелохнувшись, и не знала, как заставить себя встать. И, вдруг, кто-то взял меня под грудь и начал поднимать. Я не могла разобрать лица своего спасителя, так как глаза затуманила грязь, но в душе я была благодарна ему за помощь. В противном случае, я бы так и лежала пластом на земле, не смея подняться.

Он, или она, аккуратно поставил меня на ноги и нежно протёр мое лицо, вероятно, листом какого-то растения. Наконец, я смогла увидеть своего заступника. На меня, игриво улыбаясь, смотрел Нэш. Он находился так близко, что я почувствовала его теплое дыхание. Нэш подмигнул мне, заставив меня таять как мороженое, затем повернул меня в сторону отца и прошептал на ухо, от чего мурашки пробежали по всему моему телу:

– Отличное представление, Избранная, ты добавила изюминку этой вечеринке, – и он подтолкнул меня рукой вперед.

Я, как загипнотизированная, подошла к отцу. Папа стоял весь пунцовый от гнева и злобно смотрел на меня, готовый в любую секунду взорваться. Был бы у меня хвост, а не крылья, я бы тут же его поджала. Он резким движением развернул меня лицом ко всем присутствующим, и, делая вид, что ничего не произошло, произнес: