Страница 3 из 17
– Лейза, войди, – тихо позвала она наставницу, присутствие которой ощущалось где-то совсем близко.
Тяжёлый занавес, отделявший спальню от передней части шатра, колыхнулся, и перед девушкой выросла изящная фигура ведьмы, которая была старше своей подопечной лет на десять, но выглядела гораздо моложе.
– Ты ему не сказала, – в голосе Лейзы слышался упрёк.
– Во-первых, подслушивать нехорошо, – улыбнулась ей Вея. – А во-вторых, если бы я сказала ему ещё и это, то он бы точно связал меня по рукам и ногам и запер где-нибудь до конца моих дней. Позже скажу. Эта новость ближайшие месяцев семь точно никуда не убежит.
– Я слышала, как он говорил о вашем будущем, – нахмурилась ведьма. – Ты не хочешь принимать традиции нашего клана, но они не случайно именно такие. Любовь и невыполненные обещания причиняют много боли, девочка, поэтому мы и не позволяем себе любить.
– Ну тогда начни с себя и Микенора, а потом, если получится, повторишь это ещё раз, – усмехнулась Вея, поскольку сразу заметила, что губы наставницы припухли от поцелуев.
Лейза смутилась и опустила глаза. Она скрывала свои чувства от всех, и Мик тоже помалкивал об их тайных свиданиях, потому что это грозило ведьме серьёзными неприятностями, но от влюблённой женщины скрыть любовь сложно. Вея видела, как эти двое украдкой бросают друг на друга многозначительные взгляды, и понимала, что у их отношений нет будущего. Она не хотела огорчать наставницу насмешками, поэтому виновато сморщила носик и попросила:
– Прости. Жестокая получилась шутка.
– Но справедливая, – вздохнула Лейза. – Забудь. Я пришла сказать, что Микен и Хьюдрик проспят до вечера и не будут вмешиваться в твои переговоры. Кьорвиги уже здесь – встали лагерем на лугу у реки и ждут приглашения. Король Сеаркаты прибыл в Набгарат поздно вечером, и у них с Наэном на утро запланированы какие-то дела, поэтому тебя они почтят своим присутствием только после обеда.
– От Набгарата до горы Меллео три дня пути, если ехать в карете, а не идти пешком, – нахмурилась Вея. – Как они доберутся сюда за несколько часов?
– За несколько мгновений, – уточнила ведьма. – Эгдан где-то разжился колдуном невероятной силы, но скрывает от посторонних глаз это своё приобретение, поэтому большего я сказать пока не могу. Не знаю, что это за магия, правда. У нас пока не было возможности её видеть. Но ты не переживай, сюда мы этого колдуна не пустим.
– Ладно, тогда давай завтракать и готовиться к приёму кьорвигов, – пожала плечами девушка и накинула на плечи тонкий пеньюар, радуясь, что осень в этом году выдалась тёплой, и пока ещё можно позволить себе не тратить уйму времени на утомительное переодевание.
Глава 2. Душа богини
Меллеорская магия – не магия в полном смысле этого слова. Она – ключ, открывающий доступ к любому магическому источнику, до которого можно дотянуться в текущий момент. Нужна сила природы – бери. Хочешь использовать тёмные заклинания – пожалуйста, если есть, откуда черпать необходимую для них энергию. Потому эта магия и не имеет определённого цвета, а переливается всеми возможными. И по свойствам она очень сильно напоминает драконью – своевольная, сложная и неподатливая.
Изучая записи меллеорских ведьм и познавая глубины своих собственных возможностей, Вея переосмыслила многое из того, что знала до того, как стала Душой Краонгры. Например, она поняла, почему Меллео повела женщин своего клана на верную смерть, а не воспользовалась чуждой природе магией, за применение которой против людей не было бы возмездия. Меллеорская магия всего лишь даёт связь со стихиями или другими силами. Она не способна породить огонь или вызвать ливень, но позволяет призвать нужную стихию. Не просить, как это делала Вея в Лунных горах, когда спасала Маркуса, а требовать и приказывать. Природа безропотно подчиняется воле того, кто обладает наследием золотого дракона, а потом наказывает за нарушение законов так, как она наказала Меллео.
Имя этой ведьмы получила и неведомая сила, и гора, и целое королевство, но Меллео просто заставила свой клан совершить подвиг, который вошёл в историю островных королевств и стал легендой. Особая магия передавалась в её роду из поколения в поколение от матери к дочерям и раньше – с тех самых пор, как на островах появилась первая Душа золотого дракона. Краонгра поделилась частичкой своей божественной силы с женщиной, та передала эту силу дочери, и так продолжалось два с половиной последних тысячелетия.
Меллеорские ведьмы очень тщательно оберегают секрет своего могущества, потому что на самом деле они не такие могущественные, какими хотят казаться. Их сила – в знаниях. Нет возобновляемого внутреннего магического ресурса – всё черпается извне и накапливается, либо используется посредством внешних связей через особые заклинания. Потому драконьи проводники для меллеорских ведьм и не опасны – их присутствие может уничтожить то, что накоплено, но где-нибудь поблизости всегда найдётся источник, который позволит быстро восполнить утраченное. По этой же причине ни у кого из акильфийских колдунов магии не было, а у Фадии она имелась в большом количестве – недра полуострова ведь не пострадали от налёта проводников.
В клане всему этому девочек учат едва ли не с грудного возраста. Мальчики дар Краонгры не наследуют, поэтому никакой ценности из себя не представляют. Всецело посвятить себя знаниям и клану, не влюбляться, не выходить замуж, мужчин использовать только для продолжения рода или в качестве прислуги – такие порядки много столетий позволяли меллеорским ведьмам хранить секрет своей магической силы. Возможно, это было оправданно, поэтому Вея поклялась, что тоже будет все свои знания держать в строжайшей тайне. Маркусу она рассказывала только о своих успехах или неудачах, но о природе магии, которая досталась ей не по наследству, а каким-то другим путём, никогда не говорила ни слова.
Она не столько училась подчинять себе стихии, сколько искала ответы – в манускриптах, книгах, на древних пергаментах и изрезанных незнакомыми символами кусочках дерева и клочках кожи. Где-то глубоко в душе сидела уверенность, что золотой дракон не просто так откликнулся на её зов, спас жизнь и дал ключ ко всем магическим источникам. Ему что-то было нужно взамен. Сейчас, например, ему очень хотелось, чтобы то, что люди называли его Душой, вернулось в Акильфадию, хотя о конце обучения еще даже заикаться не имело смысла. Вея не хотела туда возвращаться – там осталось слишком много боли и печали. Она предпочла бы жить с Маркусом на каком-нибудь крошечном островке вроде Кенерии, где родился Олаф. Маленькая ферма, уютный домик, полная счастья семья – таким она видела своё будущее. А золотому дракону нужно было, чтобы его Душа вновь оказалась за границей Лунных гор. Этому должно было быть объяснение, но поиски не давали никаких результатов.
Расшифровать магические символы с подвески-лепестка ей тоже не удалось, поскольку ни в одном из изученных документов, ни в одном из древних и новых языков народов, населявших острова, таких знаков не было. Оставалась слабая надежда на то, что ответы найдутся сами собой в Акильфадии, но туда ещё как-то нужно было попасть, причём живой и невредимой, потому Вея и согласилась на встречу с теми, кто мог помочь ей достичь желаемого.
* * *
Шестнадцать взрослых ведьм в возрасте от тридцати до пятидесяти лет встали за спиной своего божества внутри шатра – все в длинных тёмно-фиолетовых плащах с широкими капюшонами, полностью скрывавшими лица. Матери и дочери. Каждую из этих женщин Вея знала в лицо и по имени, потому что они были её наставницами, но кьорвиги чести лицезреть зеленоглазых красавиц не удостоились, поскольку набеги на родину клана в Аукеросте всё ещё продолжались – скрывая лица, ведьмы просто демонстрировали, что им неприятно общество варваров. Они собрались в шатре только для того, чтобы показать свою преданность Душе золотого дракона и защитить Вею в случае необходимости.