Эмигрантское чтиво

[2] Wine Spectator — престижный американский журнал о винах. По собственному опыту знаю, что часто оценка вин в этом журнале не столько зависит от истинного качества вина, сколько от количества денег, полученных за их маркетинг. Я работала в двух французских винных шато, занималась маркетингом и продажей французских вин на экспорт — в США, Великобританию и Скандинавию.

Мама, я люблю Иисуса

Мия, моё сокровище,

Я вернулась в Монпелье и снова веселюсь с испанскими друзьями. Как же здесь хорошо после тоскливого Медка! У нас появился новый парень-испанец. Он приехал в этом семестре. Его зовут Иисус. Иисус очень симпатичный, у него темные длинные волосы и яркие голубые глаза. Ты спрашиваешь меня, невинные ли они. Сложно сказать. Его глаза обычно где-то высоко на небесах, ведь Иисус всё время под кайфом от марихуаны.

Кажется, я ему нравлюсь. Он говорит по-французски без акцента. Иисус маленьким жил в Швейцарии, где работали его родители. К сожалению, я редко его вижу, только на уроках французского, которые организовал наш университет для студентов программы Эразм. Несмотря на то, что Иисус говорит по-французски в совершенстве, он пишет с ошибками, поэтому приходит на наши занятия. Кажется, он немного меня боится. Однажды нам надо было вместе подготовить диалог, он сидел со мной, и я заметила, что у него дрожали руки.

А недавно Роуз и Реме пригласили меня на вечеринку. Было много народу, в том числе Иисус. Я была так рада его увидеть! Даже не можешь себе представить, какой он красивый!

Мы хорошо поели, выпили много бутылок вина и выкурили много косяков. Я напилась и обкурилась, потому что была так счастлива находиться рядом с Иисусом. Мы сидели вместе, и он рассказывал о своём регионе, Галиcии. Он родом из Сантьяго де Компостела. Многовековые традиции его региона восходят к кельтской культуре, и в Галиcии такие же национальные музыкальные инструменты, как в Шотландии и в Ирландии.

Я внимательно слушала, глядя в его глубокие голубые глаза. Но вдруг мне стало плохо. Я встала и, не сказав никому ни слова, выбежала из квартиры. Дело в том, что я так напилась и обкурилась, что меня начало тошнить. Выбежала на улицу и пошла домой, ни с кем не попрощавшись, даже с Иисусом.

Ты спрашиваешь о Себастьяне? У него сейчас много работы в госпитале. Когда я к нему прихожу, вижу, какой он уставший. Не хочу мешать.

Иисус напомнил о моей безумной жизни в Копенгагене. Ему тоже нравится мрачная минорная музыка. Он расслабленный и совсем не амбициозный. Не беспокойся, я не собираюсь с ним спать. Просто с ним хорошо. Да, и к тому же, он всё время обкуренный.

На днях зашла в Тио Пепе и увидела Иисуса. Я напилась, чтобы набраться храбрости, и подошла к нему. Честно говоря, больше играла будто пьяная, чтобы казаться доступной. Многие мужчины меня побаиваются: им кажется, что ко мне не подступиться. Иисус пригласил меня на вечеринку, которая проходила на далёком пляже. У его друзей машина, и они взяли нас с собой. Ехали почти час, и я боялась, что описаюсь. «Как же так, ведь я должна быть счастлива рядом с Иисусом, наслаждаться близостью с ним, но всё о чем, думаю, как бы не описаться». Я сгорала от стыда. Наконец-то набралась смелости и попросила остановить машину. Пришлось писать прямо на обочине в кустах. Как-то неловко перед Иисусом. Но он ничего не сказал, только одарил меня своей обычной тихой и безмятежной улыбкой.

Мы провели всю ночь на пляже у костра, попивая красное вино. А поскольку Иисус всё время молчал, пришлось разговаривать с парнем из Германии, который сидел рядом. Может, Иисус подумал, что меня больше интересовал немец? В общем, пока я болтала, Иисус заснул рядом со мной. Мы были так близки в ту ночь! Я так хотела с ним поцеловаться! Но Иисус спал…

Потом нас отвезли обратно в Монпелье, машина остановилась далеко от моего дома. Пришлось идти шесть километров пешком со страшным похмельем. Боюсь, та ночь на пляже была последней ночью с Иисусом. Он возвращается обратно в Испанию. Грустно… Ведь я влюбилась.

Даже призналась в матери, когда говорила с ней по телефону, хотя редко чем-то делюсь.

— Мама, я люблю Иисуса!

— Конечно же! — ответила она. — Всегда это знала. Я же тебя покрестила в тайне от твоего отца, когда тебе было два года.

Проблема любви

Анара, мой драгоценный друг,

Что же с тобой произошло? Неужели мы случайно поменялись характерами, пока писали друг другу письма? Не могу поверить, что это ты написала письмо об Иисусе. Будто смотрю на саму себя, как Алиса в Зазеркалье или в какой-то волшебной стране, где всё нереально.

И не знаю, что сказать. Ты практически ничего не пишешь о Себастьяне — я не могу понять, что он за человек. С любовью всегда проблема: либо её слишком много, либо слишком мало. Кажется, никогда не будут соблюдены пропорции.

Неужели это наша судьба во Вселенной? Как далеко мы готовы пойти искать то, что никто нам даже не может объяснить. Любовь… Любить и быть любимым? Что это такое? Вечная дилемма, что-то вроде «быть или не быть?» Любовь — это то, что дает смысл жизни?

Неужели во всем виноват Иисус? Зачем он вдруг появился в твоей жизни? Наверное, тот же вопрос можно задать настоящему Иисусу. Почему он погиб за нас? Потому что его любовь к нам была настолько сильной, что он не мог поступить иначе? Или он просто видел, как необходима нам любовь и как долго мы её искали в самых неправильных местах?

Ради любви можно умереть. Видишь ли, я так долго изгоняла из себя бесов, что теперь могу сидеть вместе с ними. Но разве этого достаточно? Или надо просто смириться с тем, что демоны всегда будут частью нас самих, неважно, прячем ли мы их или разрешаем заявить о себе? Кстати, о бесах…

Я начала бегать по утрам. Занятия спортом на природе помогают лучше понять саму себя. Бегаю ранним утром, когда город еще тих и полон надежд, которые дарит начавшийся день. Потом полчаса медитирую и позволяю своему сознанию путешествовать очень далеко. Медитация — удивительное состояние, она даёт новые ощущения и пробуждает скрытую силу, которая позволяет открыться миру и почувствовать его неисчерпаемую энергию.

И вот одним утром, когда собралась на очередную пробежку, как только вышла из квартиры, почувствовала особую энергетическую волну. Будто со мной рядом кто-то был. Или за мной наблюдали. Не знала, что подумать, и приписала чувство своей паранойе о депортации. Решила пойти в кафе, находящееся прямо в парке. Я всегда ношу банкноту в пять фунтов стерлингов внутри телефона. Как рада, что у меня была с собой эта банкнота. Заказала большую чашку латте и села наблюдать за спешащими куда-то людьми. Их суета так мало значила по сравнению со спокойствием деревьев, неба и воздуха. Пролистала несколько журналов моды. Думала, что будет чувство сожаления или грусти от того, что больше не являюсь частью гламурного мира. К моему удивлению, ничего кроме смеха вся эта морока о том, что сейчас модно носить, у меня не вызвала. Попыталась найти моделей, с которыми лично знакома, но все лица в журнале были для меня новыми. Мир моды изменчив! Можно быть гвоздем сезона, когда все только о тебе и говорят, а в следующем сезоне тебя забудут. Заметила, какие отрешённые и холодные выражения лиц у моделей. Возможно, в этом и заключается игра в демонстрацию желанных вещей? Чтобы изобразить из себя инопланетянина, на которого все пялятся, думая, что и у них появятся потусторонние силы, если купят такое же модное платье.

Вдруг я подняла голову — показалось, что кто-то позвал меня по имени. Увидела Дон Жуана, стоящего у входа в кафе. Он говорил по мобильному, знаешь, этот его фирменный знак. Я почувствовала, как ноги становятся ватными, и мне ничего не оставалось, как продолжать сидеть на стуле, попивая латте. Попробовала выглядеть как можно более невозмутимо.

Дон Жуан кивнул и подошел к моему столу, всё еще продолжая разговаривать по телефону. Он сел напротив, попрощавшись с собеседником на другом конце линии. После чего уставился на меня. Казалось, прошло несколько столетий, пока он наконец начал говорить.