Страница 69 из 94
В декабре 1937 года Буденный был избран депутатом Верховного Совета СССР первого созыва, а на первой же сессии стал членом Президиума Верховного Совета. В марте 1938 года он сделался членом Главного Военного совета под председательством Ворошилова.
Культ Буденного в конце 30-х годов продолжал существовать, но уже уступал не только культу Сталина, но и культу Ворошилова. В 1938 году появилась песня о луганском слесаре Климе (музыка братьев Покрасс, слова Виктора Гусева):
Характерно, что здесь рядом с Ворошиловым по-прежнему упоминался Буденный. Это свидетельствовало, что ворошиловский культ вовсе не должен был заменить буденновский, а мирно уживаться с ним. Но, в отличие от песен про Семена Михайловича, песни про Климента Ефремовича никогда не шли из красноармейской массы, а создавались только по заказу сверху. Хотя про Буденного к концу 30-х годов песни тоже писали по заказу. В том же 1938 году родилась очередная песня о нем, названная просто «Маршал Буденный» (музыка Вано Мурадели, стихи Александра Гатова). Впрочем, «первый красный офицер» тоже здесь фигурировал:
С точки зрения поэзии текст, может, и ничего. Хотя станица Батайская сюда вставлена, очевидно, только для того, чтобы стихотворный размер сохранить. Ведь родился и рос наш герой в окрестностях станицы Платовской. А вот с точки зрения тактики то, что поется в этой песне, – полная ерунда. Зачем, спрашивается, кавалерии идти в разведку вместе с танками? И зачем танки пускать через лед? Если местность проходима, тогда разумнее пустить с танками мотоциклистов. Если же может пройти только всадник, то о танках, естественно, и речи быть не может. Да и с точки зрения истории заметна явная лакировка. «Паны», как известно, Буденным разбиты не были, и в конце концов Конармия бесславно бежала от них под Замостьем.
Семен Михайлович рассказывает в мемуарах, как при обсуждении в Наркомате обороны вопроса, какой должна быть башня у нового танка Т-34, он честно признался: «Я в танках мало что смыслю. Тут слово за специалистами». С танками у него вообще были сложные отношения. В мемуарах, описывая маневры 40-го года, Буденный простодушно рассказал, как, увидев, что снаряды атакующих танков рвутся далеко от цели, сам сел в головной танк и лично возглавил атаку. Танк едва не свалился в овраг, но смог первым достичь позиций артиллерии «противника». Когда он подъехал к наблюдательному пункту на танке, Тимошенко сердито бросил: «Кто вам разрешил участвовать в атаке?» – «Убежал командующий, а мы тут его ищем», – усмехнулся Шапошников. На защиту Буденного встал Мерецков: «Танкисты, узнав, что в головной машине маршал, значительно усилили темп атаки». Все же при разборе учений Тимошенко мягко пожурил Буденного: «А вам, Семен Михайлович, советую не в танк садиться, а быть на КП и руководить войсками. Это в Гражданскую войну с шашкой наголо мы мчались за вами в атаку. Но те времена давно прошли, да и танк – не лошадь».
После бесславной советско-финляндской войны Ворошилов был смещен с поста наркома обороны, но остался членом Политбюро. Новым наркомом 7 мая 1940 года стал бывший начальник дивизии в Первой конной Семен Константинович Тимошенко. Но, в отличие от Ворошилова, к Тимошенко полного доверия у Сталина не было. Поэтому в августе 1940 года Иосиф Виссарионович повысил Буденного до первого заместителя наркома обороны. Как раз тогда начальником Генштаба был назначен бывший подчиненный и ставленник Тимошенко К. А. Мерецков. По формальной иерархии Семен Михайлович стал вторым лицом в наркомате после Тимошенко, отодвинув Мерецкова на третье место. Семену Константиновичу не очень-то удобно было командовать своим бывшим командармом. Фактически Буденный не зависел от Тимошенко и обо всем происходящем в военном ведомстве мог докладывать лично Сталину, минуя наркома.
Как первый заместитель наркома обороны, Буденный отвечал прежде всего за тыловое обеспечение войск. В декабре 1940 года, выступая на совещании высшего состава, он отмечал, что у немецкой армии во время операций на Западе тыл действовал как хороший хронометр. Состояние же тыла советских войск не внушало ему оптимизма: «Насчет тыла мы много разговариваем, а сейчас нужно делать. В первую очередь нам нужны люди оперативно грамотные и прекрасно знающие оперативный тыл, чтобы они при академии Генштаба прошли курс по организации соответствующего тыла. А сейчас люди не знают, как организовать тыл. Мне пришлось в Белоруссии (во время советского вторжения в Польшу в сентябре 1939 года. – Б. С.) возить горючее для 5-го механизированного корпуса по воздуху. Хорошо, что там и драться не с кем было. На дорогах от Новогрудка до Волковыска 75 процентов танков стояло из-за горючего. Командующий говорил, что он может послать горючее только на самолетах, а кто организует? Организация тыла требует знающих людей». Кстати сказать, за организацию тыла отвечал в первую очередь сам Семен Михайлович, но никакого наказания за выявленные недостатки он, как водится, не понес.